Приговор Петру Стаховцеву, никогда не признававшему своей вины и заявлявшему, что он стал жертвой «мафии» силовиков, Иркутский областной суд вынес в апреле 1991 года. Милиционера обвиняли в организации банды, на счету которой были нападения и подготовка к нападениям на отдел внутренних дел, мясокомбинат, квартиру директора магазина и аптечный склад, а также другие преступления. Согласно приговору, участники группировки убили троих человек: сторожа, случайного водителя на трассе и одного из членов банды, заподозренного в сотрудничестве с правоохранительными органами. Стаховцев якобы руководил бандой через своего подчиненного Дядченко — так, что остальные преступники даже не знали о его существовании. Единственное преступление, в котором милиционер принял личное участие — убийство водителя, совершенное майором на пару с Дядченко.

Много лет спустя Дядченко, также приговоренный к расстрелу и помилованный, признался в оговоре, но в пересмотре дела Стаховцеву отказали. 26 лет — с момента задержания в июне 1989 года — майор настаивает на своей невиновности, утверждая, что стал жертвой крупных милицейских чинов, которых пытался изобличить в коррупции.

Теоретическая возможность

Несмотря на предусмотренную законом возможность, до сих пор ни один заключенный, отбывающий в России пожизненное наказание, не выходил на свободу по УДО. Согласно действующему уголовному кодексу, такое право у приговоренных к пожизненному появляется после отбытия в местах лишения свободы не менее 25 лет. Этот срок отсчитывается с момента задержания.

В новейшей истории России пожизненное лишение свободы (ПЛС) как вид наказания появилось в декабре 1992 года и первоначально применялось только в качестве альтернативы смертной казни при решении вопроса о помиловании осужденных. Суд приговорить к пожизненному сроку не мог. Такой вид наказания за отдельные особо тяжкие преступления появляется только в уголовном кодексе 1996 года. В СССР пожизненного лишения свободы не существовало. С 1960 по 1986 год для приговоренных к расстрелу, просивших помилования, альтернативой было наказание в 15 лет лишения свободы, после 1986 — от 15 до 20.

Поэтому на сегодняшний день из 1957 человек, отбывающих наказание в колониях для пожизненно лишенных свободы, на УДО могут претендовать только те, кто был задержан до 1991 года, приговорен к расстрелу, а затем помилован президентом Борисом Ельциным.

В 2014 году депутаты Госдумы Николай Макаров и Николай Ковалев предложили запретить пожизненникам ходатайствовать об УДО. В пояснительной записке к своему законопроекту они без ссылок на источник информации указывали, что в 1993-99 годах смертная казнь была заменена пожизненным сроком для 837 осужденных, 185 из которых теоретически могли бы освободится в 2014-16 годах. Это люди, которых, как и Стаховцева, осудили, но не успели казнить или помиловать до 1991 года, когда после передачи права помилования от Верховного совета к президенту РСФСР возникла неопределенность с регламентом новой процедуры — расстреливать людей до рассмотрения их прошения о помиловании запрещалось.

Пока известны две попытки таких осужденных выйти на свободу. В 2013 году Белозерский районный суд Вологодской области условно-досрочно освободил 73-летнего Казбека Калоева, приговоренного в 1990 году к расстрелу за бандитизм и разбой, но по требованию прокуратуры вышестоящая инстанция отменила УДО. По данным Генпрокуратуры, потерпевшие по делу категорически возражали против освобождения Калоева. В 2014 году Соль-Илецкий суд Оренбургской области отказал в УДО 44-летнему Александру Скрипченко, в 1990 году приговоренному к расстрелу за изнасилование и убийства.

«Не касаясь вопроса о виновности»

Защитник Стаховцева настаивает, что к его клиенту УДО может быть применено сразу по нескольким важным основаниям, а вот адекватных доводов против освобождения у администрации колонии нет. В ходатайстве адвокат Динзе обращает внимание суда прежде всего на преклонный возраст осужденного: «Можно уверенно утверждать, что он перестал быть общественно опасным и представлять вообще какую-либо опасность для себя и окружающих его людей». Еще шесть лет назад Стаховцев достиг возраста, в котором, согласно статье 57 УК, пожизненное лишение свободы не может быть назначено, продолжает адвокат.

У Стаховцева ишемическая болезнь сердца и вегето-сосудистая дистония, свидетельствует заключение тюремных медиков. Без должного лечения такие проблемы со здоровьем могут привести к инфаркту или инсульту. Родственники экс-милиционера в случае освобождения готовы принять его у себя, следить за его здоровьем и оказывать необходимый уход. Проживающая в Томске сестра дала согласие зарегистрировать Стаховцева и позволить ему жить у себя дома.

За все время заключения потерпевшие по уголовному делу ни разу не высказали возражений против освобождения Стаховцева. О последнем заседании суда, как и о предыдущем, их официально уведомили.

Петр Стаховцев. Фото из личного архива Льва Левинсона

Освободить Стаховцева просит и российская Ассоциация христиан веры евангельской (пятидесятников), к учению которой он приобщился уже в колонии для пожизненно осужденных на острове Огненный в Вологодской области. Там же с помощью руководства колонии осужденный восстановил звание майора милиции и ветерана труда, а также служебные награды «За безупречную службу» первой, второй и третьей степени.

«Во время зарядки заваривал чай»

Для пожизненно осужденных право повторного обращения с ходатайством об УДО предусмотрено через три года после предыдущего — Стаховцев может не дожить до следующей попытки, считает Динзе. Против освобождения бывшего милиционера выступила администрация нынешнего места отбывания наказания — мордовской ИК-1. «Осужденный Стаховцев Петр Ефимович для своего исправления нуждается в дальнейшем отбывании назначенного судом наказания», — говорится в заключении, подписанном начальником колонии Тимуром Сатаевым.

В характеристике Стаховцева перечислены все взыскания и поощрения за 25 лет. Большая часть взысканий на протяжении первых десяти лет за решеткой — карцер или ШИЗО за попытки самоубийства. Единственной злостное нарушение зафиксировано у Стаховцева еще в следственном изоляторе: «Требовал у врача таблетки в грубой форме, угрожал врачу расправой». После 2000 года во время отбывания наказания на острове Огненном Стаховцев даже заслужил пять поощрений в виде дополнительных передач за добросовестный труд.

В 2012 году Стаховцев был переведен в Мордовию. Здесь его отношения с администрацией стали более сложными: согласно представленной характеристике, майор «не всегда правильно реагирует на мероприятия воспитательного характера» и не достиг цели. За три года осужденный милиционер получил пять взысканий в виде выговоров, один из которых был не снят и не погашен на момент подачи ходатайства об УДО: 26 февраля 2015 года Стаховцев, «содержась в камере №76, во время утренней зарядки занимался посторонними вещами, а именно заваривал чай». Остальные выговоры также были сделаны за нарушения, которые, по мнению адвоката Динзе, вряд ли можно считать злостными: один — за нарушение формы одежды, два — за «некачественную влажную уборку камеры, а именно пыль на оконной решетке» и еще один за то, что 69-летний заключенный «спал днем, сидя на табурете».

«С психологической точки зрения Стаховцев на протяжении 25 лет отбывания наказания не был застрахован от совершения мелких ошибок и оплошностей, совершенных, в большей степени, из-за невнимательности, забывчивости либо в силу преклонного возраста, монотонности длительного пребывания в изолированном пространстве. К таким незначительным проступкам, полагаю, можно отнести некачественную влажную уборку камеры, а также сон в неустановленное распорядком дня время при сидении на табурете», — пишет защитник.

Из предоставленных администрацией данных следует, что за все время отбывания наказания Стаховцев не совершал противоправных действий, не был замечен в попытке дестабилизации работы исправительного учреждения или неповиновении сотрудникам, не приобщился к криминальной субкультуре, отмечает Динзе.

При этом, согласно постановлению пленума Верховного Суда от 21 апреля 2009 года № 8, при решении вопроса об условно-досрочном освобождении взыскания, наложенные на осужденного за весь период отбывания наказания, «подлежат оценке судом с учетом характера допущенных нарушений» и сами по себе не могут служить препятствием для освобождения, напоминает адвокат. Аналогичный подход зафиксировал и Европейский суд по правам человека в постановлениях по делам «Кэмпбелл и Фелл против Соединенного Королевства» (от 28 июня 1984 года) и «Энгель и другие против Нидерландов» (от 8 июня 1976 года).

Зарубежный опыт и мнение психолога

Опыт наблюдения за поведением освобожденных по УДО пожизненно осужденных уже существует в других странах, продолжает защитник в дополнении к своему ходатайству. Так, по данным Международного центра тюремных исследований, в Англии и Уэльсе только 9% из 1 537 пожизненно заключенных, освобожденных в период с 1972 по 1994 год, были вновь осуждены за совершение преступлений в течение двух лет после освобождения. Этот очень мало — среди освобожденных по УДО после отбытия других видов наказания этот показатель составляет 58%.

Совет Европы в докладе об обращении с осужденными на длительный срок и вовсе предлагает рассматривать вопрос об их досрочном освобождении не позднее, чем через 8-12 лет пребывания в тюрьме.

К ходатайству адвокат также приложил сделанное по его просьбе заключение заключение специалиста в области тюремной психологии — бывшего психолога УФСИН Татарстана Владимира Рубашного. Рассмотрев материалы дела об УДО Стаховцева, он пришел к выводу, что пожилой милиционер относится к группе заключенных с наименьшей вероятностью преступного рецидива в случае освобождения.

Судья мотивировала свое решение об отказе в УДО единственным непогашенным взыскание наложенным уже после нашего ходатайства за то, что Стаховцев, страдая недержанием и будучи на постельном режиме, встал дойти до туалета одетый не по форме, рассказал Динзе.

После отказа в УДО Динзе намерен обратиться в Конституционный суд и ЕСПЧ, объединив его жалобу с несколькими другими, «которые обязательно появятся в ближайшее время».