16 мая 2019 года Удот рассказал, что, вернувшись в Россию из Европы, он самостоятельно приехал в линейное управление МВД в аэропорту Шереметьево, которое ранее объявило его в розыск, и написал ходатайство о возобновлении уголовного дела, возбужденного в отношении него, после чего потребовал вручить ему повестку на допрос.

Тем не менее, из отделения его отпустили, а задержали лишь 20 мая. «Внепланово вызвали на допрос. Дело возобновили (что хорошо). Ну ок. Мне скрывать нечего, кроме разочарования нашей правоохранительной системой», — писал Удот в фейсбуке. 

В своих постах в социальной сети Удот пространно пишет, что возбужденное в отношении него уголовное дело связано с «фобиями НТВ». По данным «ОВД-Инфо», речь идет о конфликте, который случился 20 марта 2018 года в аэропорту Шереметьево — тогда активиста задержали по подозрению в краже мобильного телефона корреспондентки телеканала, а сам Удот утверждал, что отобрал телефон, поскольку журналистка снимала его без разрешения.

В тот же день Удот вызвал полицию и написал заявление о совершении преступлений по статьям о нарушении неприкосновенности частной жизни (137 УК) и нарушении тайны переписки или телефонных переговоров (138 УК). В ответ журналистка написала заявление на самого члена совета «Голоса». 

Корреспондент «Медиазоны» пришел в зал за полчаса до назначенного времени заседания, однако он уже был заполнен неизвестными людьми. Отвечать на вопрос о том, кто они, слушатели отказались. В результате корреспонденту «Медиазоны» пришлось сесть на одно из мест для присяжных.

Когда сторонник Удота стал снимать неизвестных людей на камеру телефона, один из них попытался вырвать его. 

Войдя в зал, судья Людмила Федорченко читает ходатайства о видеозаписи процесса от нескольких СМИ, среди которых «МБХ медиа», «Коммерсант», НТВ. Также поступил запрос от «редакции сайта "Боевое братство"».

Адвокат Удота Максим Пашков просит разрешить видеосъемку всем, кроме НТВ, так как их сотрудник проходит потерпевшим по делу. 

Дознаватель МВД и прокурор выражают свое мнение тихо и невнятно. Судья разрешает снимать только оглашение решения.

Дознаватель читает ходатайство о домашнем аресте. 

Дело было возбуждено 20 апреля 2018 года отделением дознания в аэропорту Шереметьево. Подозреваемый был уведомлен о возбуждении дела — соответствующий документ ему отправили по месту регистрации; также с Удотом связывались по телефону и электронной почте. 

19 июля 2018 года дознание было приостановлено в связи с неустановлением местонахождения подозреваемого.

20 мая 2019 года Удот был допрошен в качестве подозреваемого. Тогда же его задержали. 

Дознаватель объясняет, что Удот был осведомлен о необходимости явиться на допрос, однако предпочел скрыться, в связи с чем был объявлен в розыск, следовательно, избрать ему меру пресечения, более мягкую, чем домашний арест, не представляется возможным. 

В ходатайстве перечисляются запреты на время действия меры пресечения: покидать квартиру за исключением явки по вызову дознавателя, общаться со всеми, кроме близких родственников и адвоката, пользоваться телефоном, почтой, интернетом.

Прокурор кратко поддерживает ходатайство.

Теперь выступает сам Удот. Он протестует против домашнего ареста. По словам задержанного, он сам пришел в отдел дознания и написал ходатайство о возбуждении дела, чтобы разобраться «с этим недоразумением».

Адвокат Пашков и дать задать несколько вопросов дознавателю. 

— Скажите пожалуйста, в чем необходимость такой жесткой меры, как домашний арест? У вас есть данные о преступной деятельности Удота? — спрашивает защитник. 

— Данных нет, есть сведения, что может скрыться от следствия или суда.

— Подтверждаете ли вы его слова о том, что он самостоятельно явился, без вашего вызова

— Мы его вызывали ранее.

Дознаватель уточняет, что последняя повестка направлялась на 28 мая, однако 20 мая Удот явился, отреагировав на телефонный звонок. 

Теперь Пашков уточняет, зачем дознаватель ставит столь жесткие ограничения на общение.

— Даже в магазин не имеет права выйти. Кто ему будет продукты возить? Если он закажет продукты по интернету, придет курьер, он нарушит условия.... Вы настаиваете на таких ограничениях?

— Да, настаиваю, — отвечает дознаватель.

Затем защитник спрашивает, известно ли дознавателю, где Удот находился, пока был в розыске. Адвокат подчеркивает, что его подзащитный не мог явиться по повестке из другой страны. Дознаватель говорит, что не знала, где был Удот. 

— На основании чего было возбуждено уголовное дело? — спрашивает адвокат Пашков. 

— На основании собранного материала, — отвечает дознаватель. 

— Сотрудники НТВ обращались с заявлением о том, что им угрожали убийством?

Дознаватель молчит. Пашков подчеркивает, что проверка проводилась по другому заявлению с другой статьей, однако состав преступления найден не был. 

— Заявитель Мирошниченко обратилась с тем, что Удот отобрал телефон и обругал публично. Был вынесен отказ [по статье о грабеже], но в ходе проверки был усмотрен другой состав, — объясняет адвокат. 

Дознаватель молча стоит. 

— Как дело-то было возбуждено? — спрашивает Пашков.

— На основании постановления о возбуждении дела.

Адвокат и дознаватель препираются по поводу оснований для возбуждения дела. Пашков подчеркивает, что никаких материалов суду представлено не было; дознаватель вяло отвечает одно и то же: «Проверка, проверка».

Адвокат передает судье характеризующие материалы — грамоты и благодарственные письма за общественную деятельность Удота. Прокурор и дознаватель не возражают. Суд приобщает материалы. 

Теперь Пашков говорит, что ходатайство дознания незаконно и необосновано. Он подчеркивает, что домашний арест — вторая по строгости мера после взятия под стражу. Он ссылается на УПК и подчеркивает, что лицо, обвиняемое впервые в нетяжком преступлении, не может быть приговорено к лишению свободы. 

— При любых обстоятельствах Удот не может быть приговорен к лишению свободы. Смысл ему избирать меру пресечения, связанную с лишением свободы? — рассуждает адвокат. 

Следом Пашков говорит, что все это время Удот работал за границей по трудовым договорам и сдавал налоговую отчетность. Сразу же по возвращению, 15 мая, он пришел в отдел дознания и написал ходатайство о возобновлении дела. 

— Ему выписывается повестка на 28 мая, 20 мая дознаватель звонит и просит явиться для допроса. Удот соглашается и приходит, — рассказывает адвокат. 

Дознаватель встает и объясняет: допрос был проведен раньше, так как Удот сам просил возможности уехать за границу на выборы. 

Пашков возражает и говорит, что дознаватель искажает слова Удота: он не просил возможности уехать, а спрашивал у следователя разрешения на это: «Если вы отпустите». «Он даже билеты не купил», — подчеркивает адвокат.

Адвокат Пашков вновь говорит, что дело было возбуждено «на пустом месте»: корреспондентка НТВ подала заявление о краже телефона, по которому был вынесен отказ; никаких других заявлений от телевизионщиков не поступало и их не допрашивали. Однако на основании этого же заявления было возбуждено дело об угрозе убийством, недоумевает защитник.

Пашков объясняет, что дело было возбуждено из-за того, что Удот крикнул сотрудникам «Я вас убью». При этом в статье об угрозе убийством оговаривается, что для возбуждения дела по ней у потерпевшего должны быть основания для восприятия этой угрозы как реальной. В случае же Удота сотрудников было двое, и после того, как он крикнул им, те продолжили бегать за ним и снимать: «То есть, даже не испугались». 

Наконец, адвокат снова подчеркивает, что Удот не скрывался, и ходатайство незаконно. Он просит не удовлетворять его. В случае, если суд все же сочтет нужным наложить ограничения, он предлагает применить меру пресечения «запрет определенных действий» и запретить подозреваемому разговаривать с потерпевшими.

Теперь выступает сам Удот. Он говорит, что брошенная журналистам фраза «я вас убью» была «обычным идиоматическим выражением»: такое же, например, использовал президент Владимир Путин, когда говорил о террористах, которых будут «мочить в сортире». 

Он подчеркивает, что никакого состава уголовной статьи в этой ситуации нет. У него с журналистами НТВ был открытый конфликт, объясняет задержанный: они, по словам Удота, оболгали его мать, из-за чего у его семьи были проблемы. 

Следом подозреваемый рассказывает, что у него много рабочих проектов: он анализирует выборы и электоральную статистику, из-за чего ему нужен интернет. Если его этого лишат, он не сможет работать. Удот также подчеркивает, что до 15 июня ему надо заплатить налоги, а без трудостройства сделать этого он также не сможет. 

Дознаватель встает и рассказывает об основаниях для возбуждения дела. По его словам, в материалах есть рапорт от полицейских, которым звонил охранник магазина, рассказавший о конфликте между посетителями. 

Пашков парирует: конфликт между гражданами не образует состава 119-й статьи; в рапорте вообще не упоминается угроза убийством. Удот добавляет, что он сам вызвал полицию во время конфликта

Судья уходит в совещательную комнату и говорит, что вернется через 30 минут.

После объявления перерыва в зал приходят сотрудники НТВ. Они спрашивают подсудимого, зачем тот вернулся в Россию — не потому ли, что у него закончилось иностранное финансирование. Удот же обвиняет их в незаконном прослушивании. 

В перерыве сторонники Удота также выясняют, что мужчина, пытавшийся вырвать у одного из них телефон перед заседанием — это начальник линейного отдела УВД в аэропорту Шереметьево.

Судья возвращается в зал. Она пересказывает ходатайство дознавателя и соглашается с ним в том, что Удот может быть причастен к вменяемому ему преступлению. Судья удовлетворяет ходатайство о домашнем аресте до 16 июня.