Журналистов пустили в зал. Пристав предупреждает: «объективы камер должны быть горизонтальны полу». Евгения Хасис стоит за кафедрой в белой кофте и с косой. Ее придерживает пристав. Хасис улыбается собравшимся и спрашивает адвоката Марка Фейгина, не смущает ли его ее прическа.
«А то в интернете пишете всякое», – отмечает она.
В зал вошел судья. Адвокат Николай Полозов возражает против проведения заседания без прокурора Марии Семененко. По его словам, обвинение без нее не справится, потому что Хасис – очень важный свидетель, «не проходной».
— А я вообще по ней скучаю, уже какое заседание ее нет, – добавляет Фейгин.
— А я поддерживаю позицию своей защиты, – поддакивает Горячев.
Тем не менее, судья постановил, что сегодняшнее заседание состоится и продлится до половины шестого.
Полозов спорит с судьей о прослушке квартиры Хасис, где она проживала с Тихоновым. Судье не нравится, что в прослушке есть разговоры «о каких-то макаронах с курицей на полстраницы».
— Я сначала не понял, к чему это, а потом, смотрю, это вы заявили, там отмечено, – говорит судья.
Горячев просит назначить экспертизу по выбранным им файлам, например, жалуется, что изъятая у него книга в формате pdf «С чего начинается родина» не была приобщена к материалам дела, «но имеет важное отношение».
Судья интересуется, связан ли этот файл с сегодняшним допросом.
— Экспертиза проведена в достаточном объеме, а изучением литературного таланта мы на судебном процессе заниматься не должны, — подчеркивает прокурор.
Судья отказывает Горячеву в изучении интересующих его файлов. Полозов ходатайствует о том, чтобы со свидетеля Хасис сняли наручники.
— У нас тут Тихонова допрашивали, даже он был без наручников. Брал в руки оружие. Но Евгения Даниловна в наручниках, ей тяжело. Как-то этот вопрос надо разрешить.
Судья просит сотрудницу конвоя снять с Хасис наручники, однако она отказывается.
— Хасис Евгения Даниловна. Дата рождения — 11 сентября 1985 года, Москва. Сейчас содержусь в СИЗО «Лефортово», – представляется свидетель. — Я осужденная по эпизоду убийства Маркелова Станислава Юрьевича, приговор вынесен 6 мая 2011 года. Тихонов является моим гражданским супругом.
Судья интересуется, не возражает ли она против ознакомления с прослушкой.
— Не возражаю, но если там какие-то вещи интимного характера, я прошу думать перед тем, как оглашать, пожалуйста.
В зал пустили присяжных. Фейгин спрашивает у Хасис, знаком ли ей Горячев.
— Да, мы знакомы с Ильей Витальевичем, он мне известен как лидер Боевой организации русских националистов, совершившей ряд насильственных действий, в том числе убийства.
Первый раз с Ильей мы увиделись в 2008 году – встретились по просьбе моего супруга, Тихонова Никиты Александровича. В этот момент Никита находился на территории Украины, скрываясь от правоохранительных органов. У него были достаточно ограниченные контакты, он связывался со мной и с Ильей. В один из моих приездов в Украину он просил меня передать для Ильи подарок. Это был плакат с изображением Шухевича. Я на тот момент не очень понимала, кто это. Там был изображен мужчина в фашисткой форме Германии 40-х годов. Мне Никита тогда пояснил, что Шухевич – это правая рука Бандеры, людей, которые воевали на стороне фашистской Германии во Второй мировой. Меня удивило, зачем такой подарок Никита хочет сделать своему другу, но он мне пояснил, что Илья будет рад такому подарку. Я не совсем поняла. «Ему что, нравится Шухевич?» — спросила я. Он ответил: «Нет, ему нравится не сам Шухевич, а то, что плакаты такие свободно продаются на территории Украины».
На тот момент те события, которые мы сегодня видим на Украине, были далеки. Поэтому подарок мне казался не страшным, а странным. Я его передала.
— Наша встреча произошла в метро, на станции «Красные ворота». Ко мне подошел молодой человек, известный мне по описанию Никиты. Я передала ему плакат. Важно подчеркнуть, что заочное знакомство с Ильей уже было к тому моменту. Как я говорила, Никита скрывался, и единственный его контакт был Илья. Я знала, что у него существует близкий друг, с которым он общается. Естественно, у меня возникал вопрос: что это за крепкая дружба такая, и почему именно этот контакт он не прерывает, хотя даже с родителями не общался? Тогда Никита рассказал, что это за человек. И я хочу поведать вам, чтобы было понятно.
С Никитой Илья познакомился в начале 2000-х годов на почве общности взглядов. И Илья, и Никита – убежденные националисты. При этом они несколько разные: если Никита был активным участников молодежных неформальных организаций, участвовал в уличных драках, был такой хулиган, то Илья – мальчик-интеллектуал библиотечный. При этом Никите в коллективе, в котором он крутился, не хватало людей его интеллектуального уровня, с кем можно не только драться, но и пообщаться на националистические темы. Илье не хватало какого-то мужественного, волевого человека. На этой почве они и сошлись.
В результате общения им пришла идея создания журнала, который впоследствии будет назван «Русский образ». Основную организацию его брал на себя Илья Витальевич Горячев. Исходя из его психотипа, это было понятно. А Никита, будучи журналистом, писал красивые, яркие статьи на интересующие его темы. Журнал получился хорошим, для сочувствующих людей. Таким образом вокруг журнала начал сплачиваться некий коллектив людей, близких друг другу по убеждениям.
— Прошу прощения, но я вынужден это остановить. Я вас прошу — это к делу отношения не имеет. Давайте сосредоточимся на главном, — перебил Хасис Фейгин.
— Конечно, Марк Захарович, если вы считаете, что это будет эффективнее, давайте так.
Защита Горячева задает Хасис уточняющие вопросы.
— Почему вы сказали, что Горячев – лидер БОРН?
— Это конкретно мне известно от него самого. Это обсуждалось мною с ним лично. Мне это известно также от Тихонова.
— Сам Тихонов утверждает, что он ничего подобного не говорил.
— Наверное, он пытается выглядеть мужчиной.
— Илья давал против вас показания?
Вопрос снимается.
— Испытываете ли вы к нему неприязнь?
— Нет, но давайте я на предыдущий вопрос отвечу. Помимо Ильи и Никиты, которые мне рассказывали, мне известно это от Паринова, который сейчас на Украине скрывается, а также фактически события 2008-2009 годов происходили во многом на моих глазах. Каких-то событий я являюсь очевидцем, и поэтому с уверенностью могу говорить то, о чем я сказала. Находящийся на скамье Илья Витальевич — лидер БОРН и убийца, потому что он отдавал приказы убивать.
— Он убивал лично?
— Также можно сказать, что Гитлер и Бен Ладен никого не убивали. Мне неизвестно, чтобы он лично кого-то убил, но он отдавал приказы.
— Сколько человек было в БОРН? Вы же были в гуще событий.
— Давайте не будем коверкать: я была не в гуще, а очевидцем событий, которые происходили с моим любимым мужчиной. В БОРН входили Илья Горячев, Никита Тихонов, которого он привлек, и прочие люди, которые были привлечены по указанию Ильи и Никиты для осуществления и реализации действий, которые диктовал Горячев. С точки зрения юридической, я, к сожалению, не знаю, как эти люди привлекались для преступлений, их статусность. Объективно, мне неизвестно, считал ли Илья их участниками БОРН.
— Совершенно точно могу сказать, что организатором БОРН был Илья. Исполнитель его воли – Тихонов. О прочих людях я не могу сказать, входили ли они в состав группы или нет.
— А вы входили?
— Нет. Я была супругой.
— Как Бонни и Клайд?
— Вы без оскорблений давайте. Не как Бонни и Клайд. Если б вы меня слушали, вы бы поняли, какие отношения меня связывали с Никитой.
— Присутствовали ли вы при отдаче приказов Горячева Тихонову?
— Физически нет. Но я являлась очевидцем разговоров, которые велись с помощью интернет-коммуникаторов, между Ильей и Никитой. Там, в том числе, обсуждались запланированные в рамках БОРН преступления. В том числе убийства.
— Какие слова звучали?
— Я не могу по прошествии семи с лишним лет процитировать сообщения. Но мы должны понимать, что в совокупности сказанное представляло для меня очевидный факт, что речь идет о планировании и обсуждении убийств.
— Вы должны назвать слова, которыми они пользовались, из которых вы сделали такой вывод.
— Давайте мы посмотрим эту переписку, и исходя из нее я скажу, почему я так решила.
— Нет, давайте уж процитируйте. Нашему подзащитному грозит срок за ваши слова.
— Вашему подзащитному не за мои слова грозит, а за то, что он убийца.
— Расскажите про эти слова. Сколько раз он это говорил, когда, где?
— С Ильей мы находились в тесном постоянном контакте. То есть это были не специально организованные встречи. Он являлся лидером «Русского образа», я занималась правозащитной деятельностью в «Русском вердикте». Мы сотрудничали. Он был близким другом Никиты. Поэтому наше общение было почти каждодневным. Мы часто встречались и переписывались в ICQ, поддерживали отношения. И по мере возникновения тех ситуаций, активности БОРН, у нас возникали разговоры о преступлениях, которые она совершала. В том числе, Илья говорил о своей роли и влиянии в БОРН. Если вы позволите, я бы рассказала об этих разговорах подробнее.
— Вы сказали «по мере возрастания активности БОРН». Что за динамика?
— Ну, в моем понимании, старт БОРН произошел в 2008 году, когда Тихонов вернулся из Украины по настоянию Ильи. Он возвращается и по совместному плану начинает активным поиском оружия заниматься. В это же время Илья предоставлят ему базу данных на людей, которых он считает необходимым в рамках данной организации убить.
— А что такое база данных?
— Это фотографии, адреса.
— А в виде чего?
— Это на ноутбуке Никиты я видела. Фотографии, адреса. Это не было структурировано, не было там как-то сверстано. Там были выписки, был лист формата а4, на котором ФИО, фактический, юридический адрес лица, ссылки какие-то.
— А почему вы решили, что это Горячев передал?
— Тихонов сказал.
— Расскажите, как он говорил про убийства.
— Ну так вот. Мы часто встречались. И в одну из этих встреч был один яркий разговор, например. В кафе на Старой площади, недалеко от Администрации президента. Мы говорили на тему его роли в БОРН, то, что он является лидером и организатором данной структуры, и о том, что он лично принимает решения, кто должен быть убит. Он мне это лично рассказывал в кафе.
— Месяц, год.
— Месяц не помню, год 2009-й.
— Как вы договаривались о встречах?
— По ICQ, по телефону. Мы открыто общались.
— У него разные номера были?
— Наверное, но я на один звонила.
— Батарейки он вынимал из телефона? Или вы?
— Да, и я тоже, когда какие-то конфиденциальные встречи были. Я не видела, чтобы он при мне телефон разбирал. Это делались до встречи.
— А в тот день он вынимал, когда в кафе рассказывал?
— Я вынимала. А он, говорю же вам, вынимал до встречи.
Хасис объясняет присяжным, что разбирать телефон нужно до того, как на встречу приехал, чтобы по биллингу не могли отследить, кто, где и с кем встречался.
— Свидетели есть этого разговора?
— Официанты! — засмеялась в ответ свидетельница.
— Может, оперативники какие-то были?
— Я не знаю. Может, они и были, но я-то откуда знаю? — снова смеется Хасис.
— Вы меняли свои показания в отношении Горячева?
Судья снимает вопрос и просит стороны не пререкаться. Он поясняет присяжным, что на процессе исследуется только то, что говорит Хасис.
— Вы всегда утверждали, что Горячев лидер БОРН?
— Нет. Дело в том, что в 2009 году я вообще отказывалась от дачи показаний. Моя позиция была мотивирована тем, что я до последнего хотела выгородить Никиту. Его обвиняли в убийстве. Всеми правдами и неправдами я заступалась за него и за себя. Я не давала никаких показаний абсолютно. При этом, на тот момент и я, и он искренне верили, что те события в БОРН – это некий революционный путь в борьбе за добро и справедливость. И увидеть истинную картину произошедшего я смогла только позже. Я поняла, насколько лжив был Илья, и насколько мои представления о происходящем были далеки от истины. Илья отдавал приказы убивать людей исходя из своих личных амбиций и интересов, исключительно корыстно, иногда даже просто ради простой наживы. Когда я это поняла, я решила, что промолчать было бы скотством.
Судья в очередной раз снимает вопрос защиты о том, мстит ли Горячеву Хасис.
— У меня нет никакой неприязни к Илье. Он отдавал приказы убивать, втянул моего супруга. За это не мстят, за это несут ответственность. Я несу, Никита несет. И, видит Бог, Илья Витальевич понесет. Я утверждаю сегодня и буду утверждать впредь – если бы не он, люди были бы живы.
В допрос вмешивается Горячев.
— Что за амбиции, о которых вы говорили?
— Это амбиции политические. Дело в том, что, создав «Русский образ»...
Горячев перебивает Хасис, судья делает ему замечание и просит его не задавать свидетелю вопросов, если ответы не нравится. Хасис продолжила.
— Илья хотел создать и создал вокруг журнала общественную организацию националистического толка. В тот период, о котором идет речь, популярность движения росла, но Илья хотел в большую политику. Он видел себя лидером большой политической партии националистического толка. Он говорил об этом, заявлял и не скрывал. Но мы живем в Российской Федерации, стране, победившей фашизм. И наше общество привито от национализма.
По словам Хасис, Горячев планировал для себя роль лидера националистической партии, «для достижения цели он был готов на все».
— Он, в частности, понимал прекрасно, что он не может создать партию, потому что за нее никто не проголосует. Потому что очевидно, что в этой стране никто не будет за такую партию голосовать.
— Неочевидно, — перебивает ее Фейгин.
Хасис расхохоталась: «Значит, вы тоже попали под влияние Ильи». Присяжные тоже смеются. Фейгин приходит в ярость и вскакивает.
— Мы не должны слушать лекции! Я хочу, чтобы она рассказывала конкретно, что говорил Горячев при встрече!
— Так это мне и рассказывал Илья! Он сказал, что для партии с подобной идеологической составляющей необходимо другие методы использовать. Что он считает, что надо использовать опыт европейский, как ИРА в Ирландии. Чтоб было понятно что такое ИРА – это некая структура, с легальным и нелегальным крылом, где легальное крыло – это политическая партия, которая отстаивает свои цели и интересы, и которая прикрывает нелегальное крыло, которое занимается террором и нелегальными действиями. Примерно это было должно выглядеть так «Русский образ», тире, БОРН. Убийства совершает БОРН, а созданные вокруг них ужас, шум, страх используются легальной организацией для лоббирования интересов Ильи и его партии.
Дело в том, что Илья Витальевич не хаотично выбирал цели. Он выбирал их из проблематики общественной. Для БОРН он определил три направления. Первое – бытовой национализм. Это нелегальная миграция, засилье представителей среднеазиатских республик, Северный Кавказ.
Второе направление – правоохранительные органы, судебные органы органы госвласти, обеспечивающие ныне действующей власти стабильное существование. В 2008 году активно обсуждались оборотни в погонах, коррупция в судах.
Третья проблема – это противостояние политическое, противостояние идеологических течений. Это пятая колонна, сейчас такой термин есть. Противостояние субкультурных групп антифашистов с людьми правых взглядов.
Это были три направления, которые общество волновали. И, совершая убийства по приказам Горячева, БОРН брала на себя ответственность за них в информационном пространстве.
Илья, являясь лидером «Русского образа», посредством своего влияния, зарабатывал определенные связи с людьми, которые, с его слов, имели серьезное влияние даже в администрации президента или имели отношение к «реальной политике», он этот термин любит. Горячев говорил Тихонову, что к его мнению прислушиваются и что он создал в глазах людей этих убеждение, что он может влиять на радикальные группы. Также хочу сказать, что он их часто называл термином «руководство». Горячев, я подчеркиваю, вводил в заблуждение Тихонова о своем весе в АП.
Хасис отметила, что слышала от Горячева фамилию Симунина и упоминания о его связи с АП. Адвокат Полозов задает вопрос.
— Вы упомянули администрацию президента. Бог видит, я не хочу возвращаться к этому вопросу, но придется. Упоминал ли Горячев когда-нибудь Якеменко?
Судья снимает вопрос.
— Почему Тихонов с доверием относился к словам Горячева?
— Прежде всего стоит вернуться к сказанному ранее. Никита и Илья были самыми близкими друзьями. Слова одного или другого под сомнения не ставились. Он ему просто по-человечески верил и не думал, что его друг может его использовать. Во-вторых, администрация президента и политика – это администрация президента и политика. А речь идет об убийстве пятерых людей, приказы об убийстве которых отдавал Илья. Политика здесь неважна. Мы можем лично с вами поговорить, приходите – обсудим. Но это никаким образом не имеет отношения к тому, что Илья отдавал приказы на убийство людей.
— Почему Тихонов верил Горячеву на протяжении долгих лет дружбы, если вы говорите, что Горячев — паталогический лжец?
— Я уверена, что он неоднократно обманывал Тихонова, может, в каких-то мелочах. Но мужчины оценивают свою дружбу как некую нерушимую константу. Все объемы тотальной лжи Горячева стали известны только сейчас. Если бы они были известны тогда, то убийств бы не было. Если бы Никита ему не верил, то не убивал бы. Если бы Илья не запудрил мозги ему и другим людям, то люди были бы живы. Были бы живы Маркелов, Азизов, Хуторской.
— Тихонов скрывался. А в связи с чем?
— В 2006 году в районе Домодедово произошла массовая драка между антифашистами и фашистами. Никита принимал в ней участие. Люди, которые наказание за это потом понесли, рассказали ему, что он под следствием. Что он должен либо доказывать невиновность свою, либо скрываться. Никита выбрал второе. Почему? Это вопрос наверное к нему. Мне он говорил о недоверии к правоохранительным органам.
Хасис продолжает рассказывать о структуре БОРН.
— В общем, примерно было так: Горячев принимал решение, что нужно убить человека. К примеру, Джапаридзе. Он говорит про это Тихонову. Никита встречался в зависимости от ситуации с Волковым, Коршуновым, Париновым или со всеми вместе. Это выносилось на обсуждение, где решаются технические вопросы. То есть приказ не обсуждался, потому что это приказ. Насколько я знаю, Горячев технические вещи не решал – он ставил цели, а эти люди их реализовывали. Как – его мало волновало. Никита Тихонов, по договоренности с тобой, Илюш, подчинялся тебе. В детстве он подчинялся маме с папой. А в рамках БОРН, этой структуры, которую ты придумал — тебе.
— А Коршунов для вас готовил планы? — спрашивает Горячев.
— Что, какой план? — недоумевает Хасис.
— Ну, для вас план? — тушуется подсудимый.
— Для меня план? Вы вообще здесь, Илья Витальевич? Я не понимаю! Для меня никто никогда планов не готовил в своей жизни, о чем речь вообще?
Видно, что Илья Горячев начинает заметно волноваться. Полозов интересуется, мог ли Тихонов отказаться от приказа Горячева. По словам Хасис, однажды так и случилось.
— Однажды Илья дал приказ убить сотрудника ФСБ в Кузьминках за деньги. Никита отказался, потому что за деньги никого убивать не собирался. Дело в том, что, по договоренности о совместной деятельности в рамках БОРН, Горячеву отводилась роль лидера и принимающего решения, он был стратегом по своему психотипу, а Никита – революционер-романтик. Никита понимал, что его действия могут быть неэффективными. И Никита решил, что Илья может четко видеть момент, улавливать болевые точки общества. Никита для себя свято верил в это, что Илье –виднее. И Илья был уверен, что ему виднее, кому жить, а кому нет. Он и сейчас так считает, что это он решает, а не господь Бог.
По словам Хасис, отдавая Тихонову приказ на убийство Филатова, Горячев передал фотографии и личные данные жертвы, а также называл его «видным лидером антифа-движения».
— Он указывал, что гибель человека, мало того, что вызовет большой резонанс, но и вобьет клин в слаженную систему оппозиции. Он же видел в леволибералах противников.
Эти сведения Хасис, по ее словам, получила от Тихонова.
— Говоря об убийстве Маркелова, стоит отметить, что он 19 января на Пречистинке был застрелен Никитой. Но приказ об убийстве Маркелова Горячев отдал гораздо раньше. Первый раз он сказал Тихонову, что Маркелова стоит убить еще до того, как уехал Никита на Украину, мне это со слов Никиты известно. На тот момент Горячев говорил, что это очень видная общественная фигура, он прям являлся видным представителем пятой колонны, скажем так. Илья культивировал неприязнь к Маркелову. То есть постоянно сообщал, что вот Маркелов – ярый русофоб, пытается выступать за северокавказских сепаратистов, выступает против русских, возит деньги в чемоданах на революции в России, чтобы к власти пришли либералы, леваки и так далее. Никита Маркелова возненавидел. Ну и когда он его убедил окончательно, он сказал, что надо его убить. При этом Илья говорил, что убийство останется безнаказнным, что в этом заинтересованы влиятельные люди и никто расследовать его не будет. Когда Никита дал свое согласие на участие в БОРН, Илья опять поднял этот вопрос. Тихонов, Волков и Паринов приняли решение о слежке за Маркеловым. Однако во время слежки Коршунов засветился и больше не стал следить за Маркеловым.
Накануне событий 19 января 2009 года в СМИ появляется инфа опять о пресс-конференции Маркелов. Горячев Никите скинул на это ссылку и Никита говорит, что надо ехать туда.
— Может закончим по эпизоду Маркелова, а то в дебри уйдем, — перебивает ее Горячев.
Они с Хасис вспоминают, когда и где встречались. В одним из московских кафе они говорили о съемке постановочного видео, которое хотели использовать для получения денег от бизнесмена Германа Стерлигова. Всего Горячев насчитал шесть встреч с Хасис, однако, по ее словам, происходили они гораздо чаще. Свидетель пояснила, что наедине они с Горячевым обсуждали преступления БОРН.
Судья объявил перерыв на обед.
После перерыва журналисты с удивлением наблюдают за тем, как конвой заводит Хасис в тот же «аквариум», где находится Горячев. Они улыбаются друг другу. Полозов просит Хасис не обижать его подзащитного.
Вошедший судья неожиданно сообщает, что «по некоторым обстоятельствам» заседание переносится на 30 июня, 10-30 утра.Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке