Граффити «Путин — война и нищета». Что известно о задержании подростка в Казани

На следующий день, 22 октября, оперативники из Центра «Э» пришли домой к члену «Гражданской инициативы» и экс-кандидату в депутаты татарстанского парламента Айрату Гумербаеву. Они показали оппозиционеру пост с граффити и спросили, не он ли автор. Гумербаев сказал, что впервые видит эти фотографии, и согласился пройти исследование на полиграфе, которое предложил один из полицейских; для этого нужно было поехать в УМВД по Казани.

В бланке исследования нужно было указать статью УК, по которой оно проводится. На этом моменте женщина, проводившая тест на полиграфе, замешкалась и вызвала оперативника. Посмотрев какой-то документ в телефоне, тот рассудил, что исследование проводится не по уголовному или административному делу, а по поступившему рапорту.

Сперва Гумербаеву задавали проверочные вопросы, они касались его имени, затем — на отвлеченные темы, про жизнь, работу и участие в оппозиционных акциях.

«Дальше были вопросы по существу: совершал ли я преступления (абстрактно, любые)? Наносил ли я надписи на стене красной краской? Знаю ли я того, кто нанес эти надписи? Состою ли я в сговоре с тем, кто их нанес? Каждый вопрос повторялся по пять раз примерно. Затем начали задавать вопросы с повторением раз по 20 — сначала имена, затем фамилии, также все на С. Эти надписи нанес Серафим? Эти надписи нанес Спартак? Эти надписи нанес Севастьян? Эти надписи нанес Султан? Эти надписи нанес Сулейман?» — рассказывает Гумербаев.

По вопросам полицейских Гумербаев понял, что надпись появилась 14 октября. Из МВД Гумербаева отпустили без протокола, лишь с предупреждением о недопустимости участия в несанкционированных акциях.

Первым о задержании Гумербаева сообщил его соратник по «Гражданской инициативе», председатель ее регионального отделения Дмитрий Румянцев. 24 октября он уточнил, что в тот день был задержан еще один человек, 15-летний носитель одного из редких имен, о которых спрашивали Гумербаева в полиции. На странице молодого человека во «ВКонтакте» видно, что тот действительно заходил в соцсеть последний раз утром 21 октября.

Бабушка подростка сказала, что не знает о его задержании, а потом перестала брать трубку. Его сестра предложила уточнить вопрос о задержании у него самого, но телефоны, которые можно найти в утечках из баз данных, оказались недоступны.

«Медиазоне» не удалось связаться с матерью молодого человека. Румянцев утверждает, что она намеренно дистанцируется от оппозиционеров и СМИ. «Она в штыки воспринимает все, что связано с оппозицией, потому что считает, что ребенок пострадал из-за действий штабов Навального», — утверждает политик. По его словам, 24 октября он нашел для школьника адвоката, готового работать бесплатно, но мать отказалась от помощи, доверив защиту сына адвокату по назначению. При этом сам школьник, утверждает Румянцев, периодически выходит с ним на связь и рассказывает о происходящем.

По данным Румянцева, подростка задержали утром 22 октября, когда он вышел из дома. Его доставили в отдел полиции, где он просидел до 19 часов, пока туда не доставили мать, без которой не мог состояться допрос. На допросе он согласился с тем, что нарисовал граффити. «Допросили его, напугали маму там, что с работы уволят, и так далее и тому подобное, записали все это. Он сознался», — утверждает Румянцев.

На следующий день дома у подростка прошел обыск, в ходе которого были найдены «вещественные доказательства по всем этим делам» и изъяты два телефона, которые молодой человек согласился разблокировать, говорит председатель «Гражданской инициативы». После обыска следователь провел проверку показаний на месте, сфотографировав молодого человека рядом с постройками у подземного перехода на Вознесенском тракте.

Вечером 25 октября Румянцев сообщил, что после допроса с матерью молодому человеку вменяют часть 2 статьи 214 УК (вандализм по мотивам ненависти). Каких-либо документов Румянцев не видел, но в разговоре с ним подросток перечислял статьи, которые при нем обсуждали полицейские: среди них были статьи об участии в экстремистском сообществе (282.1 УК) и распространении фейков об армии (207.3 УК). Однако по возрасту школьник подпадает только под статью о вандализме, ответственность за которую наступает с 14 лет; для остальных возрастной ценз — 16.

«Но он вообще не понимает, что происходит. Он вообще думал, что у него административная, пока я не сказал, что по административке госадвоката не назначат. Не соображает, что у него там», — объясняет Румянцев.

Неясным остается и вопрос о мере пресечения для молодого человека. На следственные действия он приходит свободно, в сопровождении матери. «Пока ничего не понятно, но его явно проверяют. Может, ему оставят только вандализм, а может, еще чего в телефоне найдут, неизвестно, что там у него», — говорит Румянцев. Он опасается, что по итогам изучения телефона школьнику могут вменить более тяжкую статью, например о терроризме.

Редактор: Дмитрий Трещанин