Один агент ФСБ, шесть военных и пенсионер. 65‑летнего оппозиционера обвинили в создании террористической группы для нападений на менеджеров «Уралвагонзавода»

Около девяти вечера 31 января 2024 года к 65-летнему Андрею Фогелю, жившему с кошкой на съемной квартире в одной из тагильских девятиэтажек, пришли его знакомые — рабочий «Уралвагонзавода» Павел Сергиеня и боец отряда спецназа «Урал» Росгвардии Андрей Верезубов.

Мужчины зашли отчитаться об успешно проведенной «акции устрашения»: поджоге машины директора «Уралвагонзавода» по персоналу Ирины Артамоновой и даже показали видео с горящим автомобилем.

«Эмоционально экзальтированный Сергиеня произнес набор каких-то фраз, которые я не помню. Верезубов попытался продемонстрировать мне ролик поджога какой-то машины. На это я заметил, что таких роликов в интернете тысяча. В целом я был достаточно сильно встревожен. Неужели они, эти двое действительно что-то натворили. Никаких признаков сколь-нибудь серьезной подготовки, умысла не было», — вспоминал потом Фогель. Позже выяснилось, что ролик действительно был скачан из интернета и в рамках «оперативного эксперимента» передан Сергиене сотрудником ФСБ.

Мужчины пробыли у пенсионера недолго. Почти сразу после их ухода — Фогель позже утверждал, что и минуты не прошло — в квартиру снова позвонили. Пенсионер, уверенный, что знакомые вернулись за забытым ими в прихожей черным пакетом, открыл дверь. Но вместо Сергиени и Верезубова увидел перед собой человека в маске, который направил в лицо пожилому мужчине автомат.

«Началась процедура ареста меня и моей кошки. Скорость, с которой спецназ занял исходную позицию, говорит о том, что сотрудники спецназа и ФСБ находились на лестнице и манипуляция с пакетом происходила у них на глазах. Поражает цинизм, с которым сотрудники ФСБ обнаружили этот пакет», — рассказывал Фогель уже на допросе в суде.

В пакете, который так быстро нашли силовики, оказались коктейли Молотова. Так Андрей Фогель стал обвиняемым в создании террористической организации для нападений на руководство «Уралвагонзавода». По версии следствия, он также собирался привлечь сотрудников Росгвардии к «партизанской войне» и сформировать «боевые группы для ликвидации руководства страны и губернатора [Свердловской области Евгения] Куйвашева».

Помимо 65-летнего Фогеля, в группу вошли Павел Сергиеня, росгвардеец Андрей Верезубов и четверо его сослуживцев. Обвинения предъявили только пенсионеру, остальные участники стали свидетелями — оказалось, что все разговоры с Фогелем записывали и передавали в ФСБ.

«Мне выдавался диктофон, я вел на него записи наших встреч. И в последующем вместе с одним из сотрудников спецназа мы инсценировали якобы нападение на одного из руководителей УВЗ Артамонову. Нам был выдан сотрудником ролик, в котором якобы горит ее машина. Мы должны были предъявить это Фогелю в качестве того, что нападение осуществлено», — говорил Сергиеня на допросе в суде.

Фогель называет дело провокацией спецслужб, а Сергиеню — агентом ФСБ. По его словам, о предательстве давнего знакомого он догадался только после задержания.

«Для меня это было шоком. В момент, когда меня лицом в пол уткнул спецназ, я понял расклад. И действительно был потрясен подлостью человека. Он постоянно провоцировал меня на какую-то активность, но при этом все это писал и готовил такую западню», — говорил он в суде.

Павел Сергиеня

Андрей Фогель родился и вырос в Харькове, там у него остался сын. Когда именно он перебрался в Россию, неясно. В конце нулевых — начале десятых он, уже имея российское гражданство, какое-то время жил в Латвии в новом браке. В 2010 году у него родился еще один ребенок. Потом супруги развелись, и примерно в 2015 году Фогель обосновался в Нижнем Тагиле, где, видимо, жил и до переезда в Латвию.

С Павлом Сергиеней Фогель познакомился летом 2019 года на одном из заседаний нижнетагильской ячейки движения «За новый социализм» Николая Платошкина. «Я скептически относился к этому движению коммунистических взглядов и сейчас тоже [отношусь со скепсисом]. Но доводы Фогеля мне показались разумными. Он тоже высказывался с точки зрения того, что необходима трансформация власти. Речь шла об исключительно законных методах, но на основе социалистических идей», — говорил Сергиеня уже во время допроса по делу пенсионера.

Тогда, в 2019 году, у них сложились приятельские отношения. Оба посещали собрания движения «За новый социализм» и, по словам Фогеля, Сергиеня «вел себя так, что вызывал симпатию», хотя и был необязательным и мог, например, проспать важную встречу.

Сам Сергиеня описывал Фогеля как умного и осторожного человека: «Он, на мой взгляд, довольно грамотно соблюдал меры конспирации. Но это безусловно человек, который способен организовать людей, он был руководителем».

Сергиене 42 года. На допросе в суде он рассказал, что окончил 11 классов вечерней школы и сейчас работает термистом на «Уралвагонзаводе». На процессе по делу Фогеля в Центральном окружном военном суде в Екатеринбурге он выступал по видеоконференцсвязи из Нижнего Тагила.

У мужчины двое детей от разных браков, сейчас он в разводе. На допросе он сообщил, что у него три погашенные судимости. Согласно информации из утечек, одна из них за грабеж в 1998 году (Сергиене тогда было 16 лет), другая — за неуплату алиментов в 2011 году. О третьей — за неисполнение решении суда в 2016 году — писали в критическом посте о независимом профсоюзе «Солидарность», в котором давно состоит Сергиеня.

Как представитель профсоюза он не раз давал комментарии СМИ. Например, в 2020 году он говорил «Радио Свобода», что УВЗ погряз в многомиллионных долгах, у него «коматозное состояние уже лет десять», оборонный завод «ничего не зарабатывает» и «сидит на искусственном вскармливании».

В начале июня 2023 года уже «Новой газете Европа» Сергиеня рассказывал подробности ЧП на «Уралвагонзаводе»: после сокращения зарплаты в 11 раз один из рабочих вонзил себе в шею канцелярский нож прямо в кабинете начальника. По словам Сергиени, тогда с резким падением зарплат столкнулись многие сотрудники.

На УВЗ ячейка «Солидарности» появилась лишь в конце 2022 года. Уже весной 2023-го прокуратура Дзержинского района Нижнего Тагила выявила нарушения в ее работе, а возглавлявшего отделение мастера литейного цеха Александра Иванова уволили за один прогул.

В 2024 году по иску прокуратуры юрлицо профсоюза ликвидировали. Сейчас Сергиеня остается главой некоммерческого фонда «Солидарность — информирование и содействие».

Семинаристы

В июне 2022 года Сергиеня, как представитель «Солидарности», вошел в созданный Фогелем Координационный совет левой оппозиции. В него входили члены КПРФ, ЛДПР, «Новых людей» и местных околополитических организаций. Они рассчитывали объединиться, чтобы потеснить «Единую Россию» на выборах в гордуму, писал «Реальный Тагил».

Кампания провалилась: в сентябре 2022 года все 25 мест достались кандидатам от правящей партии, восемь из них были представителями «Уралвагонзавода».

В апреле 2023 года, когда прокуратура пыталась закрыть ячейку профсоюза «Солидарность» на УВЗ, Сергиеня после долгого перерыва позвонил Фогелю. По словам пенсионера, звонок оказался неожиданным: после провала на выборах он прервал контакты с координационным советом и занимался частными заказами по проектированию зданий.

Сергиеня напросился на встречу, чтобы обсудить «большой компрометирующий материал» о коррупции на «Уралвагонзаводе», с которым не знал что делать, так как «в суды идти бесполезно», вспоминал Фогель.

«Я посоветовал ему не лезть на оборонное предприятие в момент проведения СВО, но он продолжал настаивать. Тогда я предложил ему найти способ передать компромат Владимиру Владимировичу Путину через Пригожина, используя его конфликт с Министерством обороны — как раз он был тогда в разгаре», — вспоминал пенсионер на допросе в суде.

Через пару месяцев Сергиеня снова вышел на связь: он наконец составил обращение и попросил Фогеля помочь отредактировать текст. Тот согласился.

Летом 2023 года Сергиеня познакомил пенсионера с Александром Пукасом — бойцом спецназа «Урал» Росгвардии, участвовавшим в войне в Украине. Пукас будто бы очень интересовался социализмом, а у Фогеля было своеобразное хобби: заниматься «теоретической работой по теме социализма» и читать лекции об этом для всех желающих.

Росгвардеец навестил Фогеля. Они, по воспоминаниям пенсионера, проговорили четыре часа и договорились, что он проведет для него и других военных семинары по истории и концепции социализма. Пукас обещал найти слушателей среди сослуживцев.

В итоге собралась группа из семи человек. В нее вошли Сергиеня и шесть росгвардейцев: 37-летний Андрей Верезубов, 31-летний Александр Пукас, 32-летний Сослан Гуриев (все трое дружат во «ВКонтакте») и еще двое военных, которых «Медиазона» знает только по фамилиям — Журавлев и Раздобаров.

Свидетели по делу описывали эти семинары туманно: не то как философские беседы о переосмыслении социализма, не то как рассуждения об основах мироустройства и естествознания.

«Мир надо увидеть другим, совсем не таким материальным, как это нам пытаются продемонстрировать марксисты, либералы, а таким, как он и есть. Понять основы, тенденции, задачи эволюции, законы эволюции: для чего, куда движемся, почему это объективно обосновано», — такой фрагмент лекции Фогеля от 1 сентября 2023 года есть в материалах дела.

Сейчас пенсионер считает, что его вынудили возобновить семинарскую практику, чтобы привести военных к нему домой. В суде он говорил, что лекции о социализме быстро пошли не по плану: Сергиеня неожиданно стал называть его «командиром» и постоянно уводил разговор к коррупции на «Уралвагонзаводе» и других предприятиях.

«[Обсуждали] Водоканал екатеринбургский. Из Пашиных слов [выходило], там тоже довольно много безобразий: и отмывки, и тендеры, и так далее. Я его попросил предоставить документы. Он тогда мне надоел уже со своими воплями. Я сказал: "Паша, давай мне договора подписанные с печатями". Тема умерла», — рассказывал Фогель на первом допросе после задержания 1 февраля 2024 года.

Впрочем, свидетели защиты в суде говорили, что и раньше семинары Фогеля быстро превращались в разговоры о новостях и повседневных делах. Сам он, по их словам, был одинок и тянулся к общению.

Постепенно Сергиеня и Пукас увели разговоры к «тяжелой ситуации в оборонном секторе», приводя «возмутительные примеры откровенного саботажа тыловых служб».

«Как я теперь понимаю, именно с конца августа до конца сентября Сергиене удалось подменить первоначально согласованный тематический план темой коррупции и саботажа оборонзаказа на УВЗ. Если выражаться языком предъявленной мне психолого-лингвистической экспертизы, произошла подмена моего контекста на контекст, навязанный Сергиеней», — говорил Фогель в суде.

ФСБ

На следствии и в суде Сергиеня действительно описывал Фогеля как инициатора создания группы. По его версии, после выборов 2022 года координационный совет не распался: Фогель выгнал гражданских и решил собрать вокруг себя только военных, обратившись за этим к Сергиене.

«Я сказал, что знаю пару ребят с отряда ["Урал" Росгвардии]. Он крайне воодушевился этой идеей. Но на тот момент речи о каких-то радикальных вещах еще не шло», — говорил он в суде.

Фогель, по его утверждению, настоял, чтобы Сергиеня дал контакты военных офицеров и помог организовать с ними встречу. «Его интересовали именно действующие офицеры», — говорил свидетель.

По словам Сергиени, Фогель позже заговорил о создании нелегальной организации, где сам хотел оставаться «серым кардиналом».

«Он представлял себе ее как левых эсеров раннего периода. Впоследствии он уже более открыто, впрямую заявлял, что организация должна заниматься рэкетом и террором в отношении чиновников Российской Федерации и должностных лиц», — утверждал он.

Документов Фогель, говорил Сергиеня, не составлял — чтобы соблюсти конспирацию, все обсуждали устно. «Единственное, по указанию Фогеля я на листе составил структуру организации. Я показал ему, он был удовлетворен этим: он возглавляет организацию, я, как должностное лицо, руководитель профсоюза, возглавляю ячейку, которая будет заниматься сбором информации. А сотрудники спецназа будут заниматься формированием боевых ячеек и организацией слежки за потенциальными жертвами», — описывал Сергиеня.

Сначала, утверждал он, Фогель обсуждал планы только с ним, но позже к тайным встречам подключились росгвардейцы. На них, по словам Сергиени, Фогель говорил о нападениях на руководителей УВЗ и убийстве начальника полиции Нижнего Тагила Ибрагима Абдулкадырова, чтобы «создать общественный резонанс перед приездом Путина и далее распространить это явление на другие города».

По словам Сергиени, в октябре 2023 года он испугался, что разговоры зашли слишком далеко, и обратился в ФСБ. Там ему предложили тайно записывать Фогеля на диктофон и инсценировать подготовку к диверсиям.

Адвокат Фогеля Сергей Сальников обращал внимание, что в материалах дела есть подписка Сергиени «правоохранительным органам» на проведение оперативно-розыскных мероприятий от 23 августа 2023 года. То есть раньше, чем, по версии свидетеля, он обратился в спецслужбу.

История сотрудничества Сергиени с ФСБ, по всей видимости, не ограничивается делом Фогеля. Ранее он всплывал и в процессе по обвинению в шпионаже корреспондента Wall Street Journal Эвана Гершковича, выяснила «Медиазона». Подробно о том, как глава профсоюза «Солидарность» оказался в деле журналиста, мы рассказываем в отдельной статье.

«Боевые группы» Фогеля

Часть стенограмм разговоров во время семинаров зачитывали в суде.

Так, 1 сентября 2023 года, во время встречи у Фогеля с двумя военными и Павлом Сергиеней, пенсионер предположил, что можно «задавать вопросы» работникам «Уралвагонзавода» на камеру, выясняя проблемы на предприятии, а затем публиковать эти видео через ресурсы КПРФ.

По словам Фогеля, речь шла о коррупции на УВЗ, о которой так настойчиво говорил Сергиеня.

К концу встречи (прокурор зачитывал стенограмму фрагментами) Фогель заговорил о «партизанской войне» и «нелетальном давлении». В суде он пояснял, что «под давлением Сергиени и ребят предлагал идею в кавычках мягкого рэкета, психологического давления на лиц, уличенных в коррупционных схемах», но те называли это «слишком банальным».

Как раз эту запись ФСБ трактовало как попытку собрать из росгвардейцев «боевые группы» для политических убийств. Версию следствия удачно подкрепили показания Сергиени: на допросах он утверждал, что Фогель предлагал создать снайперские группы «для устранения должностных лиц, бизнесменов, депутатов и прочих политических лидеров». Сам пенсионер настаивал, что это была «идея Паши».

«Я предупредил ребят, что с Пашей надо быть поосторожнее. Слишком увлекается играми в таинственность и конспирацию. Пукас это подтвердил и привел одну из идей Паши по созданию секции по подготовке снайперов», — рассказал Фогель на допросе.

В октябре несколько военных вместе с Пукасом уехали в командировку, Сергиеня и Верезубов тоже «пропали», и семинары прекратились. Фогель вернулся к работе — в то время ему поступил заказ на реконструкцию объектов на небольшом месторождении Лехкарьяги в Ненецком АО.

Через пару месяцев Сергиеня и Верезубов снова вышли на связь и начали, как выразился Фогель, «отвлекать от работы»: подбивали на обсуждение и планирование нападений на топ-менеджмент «Уралвагонзавода».

Может, инициатива и исходила от Сергиени с Верезубовым, но, судя по стенограммам, Фогель ее поддерживал.

23 декабря 2023 года, по материалам дела, глава профсоюза «Солидарность» и росгвардеец пришли к пенсионеру и договорились об «акциях устрашения» перед визитом Владимира Путина. Речь шла о поджоге машины директора по персоналу УВЗ Ирины Артамоновой, выигравшей выборы в гордуму в 2022 году, и избиении нескольких топ-менеджеров завода — в том числе, директора по экономике и финансам Андрея Филиппова, юрдиректора Сергея Белова и главы службы безопасности Алексея Закатова.

Всего планировалось напасть на восемь топ-менеджеров. Их имена и должности Сергиеня выписал на листе бумаги, который позже добровольно передал силовикам. Весь список в суде не зачитали, но прокурор упомянул, что напротив пяти фамилий стояли отметки карандашом.

На суде Сергиеня говорил, что выписал с сайта УВЗ данные нескольких топ-менеджеров по просьбе Фогеля, чтобы тот отметил, кого именно нужно избить. Фогель настаивал, что список Сергиеня принес сам.

7 января, следует из стенограммы прослушки, Фогель обсуждал с Сергиеней и Верезубовым, как он представляет «акции устрашения». «В принципе, допустим, что-нибудь сломать посредством подручного твердого предмета. Но, может быть, еще такая прозвучала идея: петарду в карман засунуть, ну, в принципе, тоже неплохо. Да, параллельно для усиления эффекта, грубо говоря, мужикам хватит. А бабе, блин, я не знаю, в общем-то, да. Я же прекрасно понимаю, что на бабу рука не поднимется, да, поэтому, может, действительно что-нибудь с ее тачкой натворить», — говорил он.

Кто-то из присутствующих ответил: «Подпалить». Фогель согласился.

В суде он настаивал, что идея членовредительства и поджога машины принадлежала Верезубову, а поддерживал ее Сергиеня, который к тому моменту перехватил инициативу на семинарах.

Тренировка в лесу

Чтобы сымитировать серьезную подготовку к нападениям, Верезубов и Сергения устроили для Фогеля «тренировку». По просьбе и на деньги Верезубова пенсионер купил бензин, и 22 января 2024 года они поехали на машине росгвардейца в лес, где учились метать коктейли Молотова.

По дороге они продолжали обсуждать «акции устрашения». Тогда и возникла идея убить начальника полиции Абдулкадырова. Фогель утверждал, что ее предложил Верезубов, ссылаясь на «устойчивые сплетни» о связях силовика с криминалом. Сергиеня же на допросах настаивал, что инициатором был сам Фогель, предлагавший устроить ДТП на трассе или закидать дом Абдулкадырова бутылками с зажигательной смесью.

Пенсионер на допросах говорил, что о «тренировке» его заранее не предупреждали. «Меня потащили на Черноисточинск. Не понял, зачем. Привезли, выставились на дороге, говорят: "Участок Абдулкадырова". Выстрелил демонстративно. Было впечатление, будто я посторонний зритель. Потом потащили в лес с этой пиротехникой. Испытывали там бутылки [с бензином]. Опять же Андрей [Верезубов] начал мне совать в руки эти бутылки. Скажем, на таких маньяков-пироманов [были похожи]. Словно детишки, хотя вышли из этого возраста. Андрей вообще военный, вроде бы должен был наиграться. [Я увидел] неадекватное поведение. Меня это все не впечатлило. Какая-то детская игра», — рассказал Фогель.

После этой поездки пенсионер, по его словам, «впал в дикую задумчивость, что это было». На вопрос прокурора и судьи, почему он не сообщил в полицию о готовящихся покушениях, Фогель ответил, что «доносить не соответствует его воспитанию», а слова Сергиени и Верезубова он не воспринимал всерьез.

«Я понял, что это пустые разговоры. Не мог понять только мотив: зачем все это нужно. На тот момент у меня и мысли не было, что основной мотив и задача Сергиени были в заключении меня под стражу», — сказал Фогель.

В то же время стенограмма показывает, что и сам он не относился к разговору совсем уж несерьезно. Так, во время обсуждания в день «тренировки» Фогель предлагал не поджигать машину Артамоновой, опасаясь камер наблюдения, но его успокоили, что запись не ведется, а изображение транслируется только онлайн. Мужчин-менеджеров они договорить ударить арматурой, но Фогель попросил обмотать железо чем-то мягким, а если пострадавшие потеряют сознание — затащить их в подъезд, чтобы не замерзли.

Еще одной деталью обсуждений стали листовки с угрозами: «За крысятничество по заслугам. Последнее предупреждение». Их собирались оставлять на месте нападений, чтобы «воодушевлять работников». Как и прежде, Фогель и Сергиеня перекладывали инициативу друг на друга: пенсионер утверждал, что идею предложил и взялся напечатать листовки Сергиеня, а тот — что сам Фогель.

После «тренировки» Сергиеня и Верезубов на несколько дней исчезли. Объявились они лишь через неделю — уже для того, чтобы отчитаться о выполненной работе.

Три года на создание «террористической ячейки»

Вечером 31 января 2024 года примерно за час до того, как вместе с Верезубовым явиться к Фогелю «с отчетом» о поджоге машины Сергиеня позвонил пенсионеру.

«У нас все готово, командир, отдайте приказ», — пересказывал Фогель слова Сергиени в суде.

«Я был шокирован. Сначала решил, что Паша перебрал коньячка. Сказал, что перезвоню, и отключился», — говорил он на допросе. Пенсионер продолжает настаивать, что «не понял, что они задумали», хотя в тот же вечер написал Сергиене в ответ, что не видит смысла «откладывать то, что они запланировали».

Позже Сергиеня и Верезубов пришли к Фогелю с результатом: показали видео поджога и сообщили, что другие «боевые группы» еще «работают» по остальным топ-менеджерам. Они уверяли, что их изобьют обмотанной тканью арматурой (как и просил Фогель), чтобы не довести до смертельных увечий.

— Так что у нас все получилось, — сказал Сергиеня.

— Погоди радоваться, — ответил Фогель. Этот диалог приводится в материалах дела.

Мужчины ушли, следом в квартиру пенсионера ворвались силовики и нашли в прихожей пакет с коктейлями Молотова.

Фогеля обвинили в покушении на создание террористической организации, и в начале февраля 2024 года Верх-Исетский суд Екатеринбурга отправил его в СИЗО.

По версии ФСБ, три года — с января 2021-го и до задержания — он готовил «ячейку» для свержения власти. Сначала это была «теоретическая работа», к которой силовики отнесли семинары о социализме, координационный совет и участие в движении «За новый социализм». На суде прокурор подробно спрашивал свидетелей защиты, знавших Фогеля во времена активизма, слышали ли они от него речи о насильственных методах политической борьбы или одобрение «террористической» деятельности левых эсеров. Те отвечали, что такого не помнят.

Дальше, по версии обвинения, Фогель перешел от разговоров к «практике»: собственно, пытался собрать «боевые группы», готовил нападения на топ-менеджеров «Уралвагонзавода» и убийство начальника городской полиции Ибрагима Абдулкадырова. Видео этих атак, считает следствие, планировалось распространять в СМИ, чтобы вызвать резонанс и подтолкнуть военных в других городах к аналогичным действиям.

Сам Фогель считает, что ФСБ смешала три разных периода его жизни. «Перевернута вся картина моей жизни. Полностью оболгана! Получается так, что нигде в материалах дела моя картина жизни с 2020 года не отражена. Никто ей не интересовался. Она воспринимается со слов этого человека — [Павла Сергиени]», — говорил он в суде на допросе Сергиени

Об этом же говорит защита Фогеля. Его адвокат Сергей Сальников отмечал, что в 2021-2022 годах Андрей Фогель занимался легальной политической деятельностью. «Да, оппозиционной, но легальной», — подчеркивал защитник. Период же 2023 года, когда Сергиеня уже сотрудничал с ФСБ и передавал записи встреч, адвокат называет провокацией. Сам Фогель считает бывшего приятеля «секретным сотрудником ФСБ».

«Оперативная комбинация в отношении меня не может быть личной инициативой Сергиени. Он не обладает такими качествами, как системное мышление, последовательность, способность в течение длительного времени — 10 месяцев — сохранять целеуказания. Значит, вся эта затея курировалась нижнетагильским отделом ФСБ. Реализовывалась посредством их секретного сотрудника Сергиени», — говорил пенсионер.

Он считает, что «многоходовка» против него состояла из трех этапов: сначала его спровоцировали возобновить семинары, потом историко-философскую тематику вытеснили разговорами о коррупции, а на заключительном этапе этот «антикоррупционный умысел», навязанный Сергиеней, использовали для «фальсификации террористического умысла», что позволило взять его «под стражу без доказательств».

Фогель оставался в СИЗО до конца ноября 2024-го, после чего суд направил его на лечение в психиатрическую больницу под Екатеринбургом, сославшись на выявленное психическое заболевание. Принудительное лечение его ждет и по окончании процесса — ФСБ ходатайствовала об этом с самого начала, поэтому и в суде у него статус не обвиняемого, а уличаемого.

Сам он связывал перевод с тем, что за десять месяцев в изоляторе у него испортилось зрение, обострились проблемы с сердцем и начались скачки давления. По его словам, подследственных с такими проблемами больше просто некуда помещать.

«По-прежнему непонятно, зачем [было сфабриковано это уголовное дело]. Кто инициатор этой оперативной комбинации, длившейся без малого десять месяцев? Кому помешал одинокий, больной пожилой человек до такой степени, что возникла потребность посадить его в клетку любой ценой?» — недоумевал Фогель в суде.

Редактор: Анна Павлова