Задержанную петербургскими полицейскими Седу Сулейманову отправили в Чечню и не дали ей увидеться с адвокатами. Об этом сообщает кризисная группа «СК SOS».
Как рассказали адвокаты, они искали 26-летнюю девушку в двух отделах полиции — по Ленинскому району Грозного и по Грозненскому району Чечни. От том, что Сулейманову передадут их сотрудникам, накануне говорили задержавшие чеченку петербургские силовики.
В отделе полиции по Ахматовскому району Грозного адвокатам сообщили, что девушку доставят к ним ближе к шести часам вечера. Увидеться с адвокатами Сулеймановой не дали: задержанную допросили как свидетельницу по уголовному делу, а после — передали дяде и тете. По словам адвокатов, на допросе девушку заставили написать отказ от адвокатских услуг.
Как рассказал «Медиазоне» партнер чеченки Станислав Кудрявцев, около 11 часов вечера 23 августа он возвращался с работы. У подъезда его встретили четверо мужчин, двое из которых представились сотрудниками полиции. Еще двое, по словам Кудрявцева, были «чеченцами в штатском». Силовики утверждали, что Сулейманову подозревают в краже украшений на 150 тысяч рублей. Они вынудили молодого человека пустить их в квартиру.
«Седа ничего не ждала. Радость быстро сменилась пиздецом», — говорит он. Увидев полицейских, девушка расплакалась. Пару увезли в отдел полиции №54, откуда Кудрявцева вскоре отпустили. У Седы взяли отпечатки пальцев, а затем местные оперативники передали какие-то документы чеченским силовикам. Те вывели девушку на улицу, посадили в машину и увезли.
«Они в основном с Седой говорили на ее языке, но без особо агрессивного подтекста. Она повторяла: "Меня убьют, меня убьют"», — добавляет он.
Вместе с правозащитниками из «СК SOS» Кудрявцев попытался найти девушку, но оказалось, что в отделе полиции ее даже не оформили.
Станислав и Седа познакомились в Tinder и в апреле начали встречаться. Они жили вместе, девушка подрабатывала догситтеркой. По словам Кудрявцева, его партнерка мало рассказывала о своей семье, но он знал, что в феврале родственники девушки нашли ее и попытались вернуть в Чечню. Тогда ей удалось от них сбежать. Девушка выкинула старую сим-карту, сменила квартиру и уволилась из кофейни, где работала.
«Мы были заняты своей влюбленностью. Ходили по музеям, по выставкам. Спустя пару месяцев уже начали забывать про эту историю [с родственниками], — говорит Кудрявцев. — Она творческий человек, очень дружелюбный, очень восприимчивый. Она хотела учиться, постоянно с книжкой и видосами образовательными».
Пресс-секретарь «СК SOS» Александра Мирошникова в разговоре с «Медиазоной» отметила, что если человека уже забрали в Чечню, то шансы вернуть его «достаточно небольшие». По ее словам, в таких случаях иногда помогает вмешательство уполномоченного по правам человека и огласка: «Часто это оборачивается записью каких-нибудь видео. "Вот, посмотрите, с девушкой все хорошо". Все равно человек остается в неволе и его еще заставляют говорить на камеру вещи, которые он говорить не хочет. Но, к сожалению, мы живем в таких реалиях, что подобное видео значит человек жив и, видимо, здоров».
Мирошникова объясняет, что сбежавших из Чечни девушек часто возвращают родственникам с помощью сфабрикованных дел. «Наша практика показывает, что эти уголовные дела никуда не ведут, у них нет результата», — отмечает она. Правозащитники «СК SOS» считают, что в последнее время таких похищений «стало больше, они стали более изощренными и наглыми». И если раньше московские или петербургские силовики могли не идти на поводу у чеченских коллег, то теперь они охотнее начали выполнять их требования и передавать им людей.