Трое судей из Башкортостана, которые ошибочно признали подростка виновным по делу о наркотиках, решили уйти в отставку после его оправдания и прекращения дела. Об этом сообщила квалификационная коллегия судей республики.

Речь идет о судье Демского районного суда Уфы Галине Верещак, председателе этого суда Равиле Идиатулине и судье Верховного суда Башкортостана Фаизе Каскинбаеве.

Верещак в декабре 2022 года приговорила школьника Константина Носырева к трем годам воспитательной колонии по делу о попытке сбыта наркотиков (часть 3 статьи 30, пункт «г» части 4 статьи 228.1 УК). По версии следствия, 38-летняя мать попросила его помочь оставить закладку; ее приговорили к семи годам колонии.

На момент задержания в феврале 2022 года восьмикласснику было 15 лет. При этом возраст привлечения к ответственности по статье начинается с 16 лет.

Несмотря на это, Каскинбаев из Верховного суда Башкортостана в марте 2023 года оставил в силе этот приговор. В августе Шестой кассационный суд вернул дело на новое рассмотрение из-за процессуальных нарушений, и председатель Демского суда Равиль Идиатулин в январе 2024 года вновь вынес Носыреву обвинительный приговор.

В результате в апреле Верховный суд Башкортостана, во второй раз рассмотрев материалы дела, отменил приговор за отсутствием состава преступления и с правом на реабилитацию. С момента первого приговора Носырев находился под арестом и провел в следственном изоляторе и воспитательной колонии в Пермском крае больше года — почти 16 месяцев.

«В судах всех инстанций я неоднократно указывал на то, что моего подзащитного незаконно привлекли к уголовной ответственности и осудили, — говорил "Коммерсанту" адвокат подростка Радик Ахметзянов. — Более того, я дополнительно ссылался на его несовершеннолетие и результаты судебно-психиатрической экспертизы, которая установила, что он не понимал смысла своих действий во время его задержания, что уже исключает возможность привлечения к уголовной ответственности, в связи с чем в силу своих особенностей психического развития он нуждается в постоянном наблюдении и лечении у врача-специалиста, но меня никто не хотел слышать».