В ходе следствия потерпевших по делу представлял некто Сергей Афонский из отделения Общественной организации ветеранов войны, труда, вооруженных сил и правоохранительных органов по Ленинградскому району Калининградской области. В суде в качестве представителя этой же организации допросили уже другого человека — Бориса Глыбина. При этом, по мнению защиты, законно признанного потерпевшим лица или организации в этом деле вообще нет.

Афонский, настаивает защита, не имел доверенности на представление интересов общественной организации в рамках уголовного дела — такого документа в материалах нет. В доверенности Глыбина было указано, что он «вправе представительствовать в правоохранительных органах, в том числе и органах дознания и следствия МВД, органах прокуратуры и следствия, судебных органах, в том числе во всех судах судебной системы РФ». В суде Глыбин сообщил, что испытал из-за водружения флага моральные страдания и переживания, однако юридическому лицу, которое он представляет, может, согласно УПК, быть причинен либо имущественный вред, либо ущерб деловой репутации. Сведений о причинении такого рода вреда ветеранской организации в деле нет.

Что касается предъявленного Фельдману, Фонареву и Саввину обвинения, то в нем идет речь о провокационных действиях «у здания органов государственной власти», но название органа власти, пострадавшего от этой провокации, в деле не фигурирует, и своих представителей потерпевшие госорганы в суд не направляли.

Ссылаясь на эту неопределенность, защитник Фельдмана Дмитрий Динзе просил суд определить потерпевшего по делу, которому действиями подсудимых был «действительно причинен вред на основании предъявленного обвинения».

Приговор по делу флага ФРГ на гараже ФСБ. Сроки пока не огласили pic.twitter.com/EzA8DK7GMf

— Грани.Ру (@GraniTweet) 17 июня 2015

Того, что они повесили флаг на здании гаража ФСБ, подсудимые не отрицают. Правда, Дмитрий Фонарев сообщил следователям, что это сделал он, а не Фельдман — но на позиции гособвинения такое признание никак не сказалось.

Дмитрий Фонарев. Фото: Константин Рожков / Facebook

Не согласны подсудимые с мотивом, который им приписывает следствие, а также с тем, что совершили преступление. «Обвинение не предоставило доказательств мотива политической ненависти и вражды. Никто из нас троих не высказывал экстремистских идей или политической ненависти, дома у меня не было никаких экстремистских материалов. Ни у меня, ни у других подсудимых не было намерения как-то оскорбить ветеранов войны. А жест, который нам вменяется, мы сделали лишь с той целью, чтобы показать абсурдность действий властей России на Украине», — говорил в прениях Михаил Фельдман.

«Ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного заседания не было установлено, что понимается под социальной группой ветераны Великой Отечественной войны, не выяснено понятие "политические ориентиры". Почему флаг ФРГ на здании ФСБ имеет экстремистский подтекст и вообще к чему-либо может призывать, воздействовать или оскорблять кого-либо. Почему имеет место провокация в отношении правоохранительных органов, почему не принята версия подсудимых об их умысле и мотиве. (...) Почему акция политическая, в чем это выражено? В чем отличие политической деятельности от общественной или даже правозащитной? Все это в совокупности не дает нам возможности расшифровать обвинение», — заявлял адвокат Дмитрий Динзе.

Защита отметила, что часть 2 статьи 213 УК РФ предусматривает обвинение в хулиганстве по мотивам ненависти либо вражды, а Фельдману, Фонареву и Саввину вменили и ненависть и вражду одновременно, хотя это разные понятия. Кого и почему оскорбил признанный международным сообществом флаг Германии, подсудимым и их адвокатам также не ясно. «Стороной защиты были представлены факты того, что флаг ФРГ висит во многих местах Калиниграда и не оскорбляет чьих-либо чувств. Свидетели обвинения не смогли внятно объяснить свои мотивы отрицательного отношения к вывешиваемому флагу. Ветеран Великой Отечественной войны, который допрашивался у нас в суде, пояснил: «Напряженная политическая обстановка, а я всегда за Россию. Если у нас сегодня немцы враги, то враги, а если завтра друзья, то и я с ними дружу». Получается, человек ориентируется на то, как государственные структуры относятся к той или иной стране. Но это даже не его мнение», — подчеркивал в прениях Динзе.