29-летний уроженец Дмитрова Вячеслав Исаев, по версии следствия, был одним из «Северных» — входившей в БОРН группы неонацистов, которые жили на севере Московской области. «Северными» считаются Баклагин, Исаев и Тихомиров.
Исаев обвиняется как участник убийств антифашистов Ильи Джапаридзе и Ивана Хуторского (следил за жертвами и вез убийц на своей машине), борца Муслима Абдуллаева (застрелил его из двустволки), судьи Эдуарда Чувашова (следил за ним вместе с Баклагиным), таксиста Соса Хачикяна (помогал стрелявшему Баклагину).
Покушение на участкового Гагика Беняминяна Исаев совершил сам — несколько раз выстрелил в него из газового пистолета, переделанного под боевой. Пистолет заклинило, и участковый остался жив.
С 2010 года он скрывался вместе с Максимом Баклагиным, они были задержаны на съемной квартире во Владимирской области летом 2012 года. В их квартире обнаружили несколько поддельных паспортов, обрез винтовки Мосина, пистолет-пулемет «Суоми», несколько пистолетов, патроны, гранату и парики.
Вячеславу Исаеву предъявлены обвинения в убийствах (п.п.а,ж,з,л ч.2 статьи 105 УК), покушении на сотрудника правоохранительных органов (статья 317 УК), посягательстве на жизнь лица, осуществляющего правосудие (статья 295 УК), незаконном обороте оружия (ч.3 ст.222 УК), участии в банде (ч. 2 ст. 209 УК) и экстремистском сообществе (ч. 2 ст.282.1 УК).
Его адвокат Марат Степанов сообщил суду, что вину Исаев полностью признает и во всем содеянном раскаивается.
В начале марта Баклагин и Исаев встретились с Тихоновым у метро Коломенская, где окончательно договорились об убийстве Джапаридзе. Тихонов передал два адреса антифашиста и диск с его фотографиями. Затем состоялась еще одна встреча, на этот раз к ним присоединился Коршунов.
«Коршунов предложил, что расстреляет Джапаридзе из своей «Осы», рекомендовал стрелять в голову. Баклагин должен был добить ножом. Мне же предложили роль водителя», — говорит Исаев. Согласно договоренности, он должен был стоять у подъезда жертвы и подать сигнал, когда Джапаридзе из него выйдет.
После встречи подельники вместе съездили к дому антифашиста для исследования местности. Коршунов выбирал пути подхода и отхода.
Исаев перешел к воспоминаниям о дне убийства. По его словам, Коршунов в тот раз с ними не поехал. Баклагин и Тихомиров пошли на место, где они должны были ждать Джапаридзе. Сам Исаев, по его словам, подъехал к дому жертвы, но из-за множества автомобилей смог припарковаться только в неудобном для слежки месте. Через час или полтора ожидания Исаев услышал в рации голос Баклагина: «Уходи».
«Я вернулся на прежнее место, где я сначала парковался, обратно поменял номера на свои, и решил проверить, действительно ли что-то произошло, потому что я так и не видел выходящего из подъезда Джапаридзе. Поставил машину и пошел к месту предполагаемого нападения. Но я не дошел, увидел, что стоит скорая и милиция. Развернулся и пошел обратно», — говорит обвиняемый. Тогда Исаев решил уехать обратно в Дмитров.
Баклагин и Тихомиров уже были там, ожидая во дворе рядом с домом Исаева. «Максим рассказал мне, как все происходило: они стояли на задуманном месте и увидели Джапаридзе. Возле какой-то арки Юра выстрелил ему четыре раза в голову, но тот даже не упал, кричал «За что!», Баклагин какое-то количество раз нанес ему удары ножом. Кто-то стал кричать «Стоять!». И они решили убежать. И уехали на метро», — вспоминает Исаев.
Заседание возобновилось, допрос Исаева продолжается: он рассказывает о встрече в Дубне в конце марта 2009 года, на которой присутствовали он, Баклагин, Тихомиров, Игорь Козлов и Игорь Майшев (неонацисты из Дубны, в дальнейшем отказавшиеся принимать участие в убийствах).
Баклагин пересказал содержание беседы с Тихоновым, в ходу которой тот рассказал ему о «бренде БОРН». «Этот бренд был создан Тихоновым, им подписывались люди, осуществляющие убийства в защиту русского народа», — говорит Исаев.
После этого, по его словам, Баклагин спросил у участников встречи, готовы ли они к убийствам под этим брендом. Исаев и Тихомиров согласились. «Через некоторое время в Дубну приехал Тихонов, который привез нам обрез, винтовки, и два обреза ружей. Тихонов дал Баклагину оружие с формулировкой "чтобы оно не залежалось»», — вспоминает Исаев.
«Тихонов приводил нам в пример эсеров начала 20 века и говорил, что мы бы стали боевым крылом национализма в России. Иначе получается, что мигрант совершает преступление, и за него вступаются представители диаспоры, а за русских нет, за нас никто не вступается , мы никому не нужны. Таким образом убийства происходили за то, что эти лица совершали преступления в отношении русских», — пересказывает Исаев разговор с Тихоновым.
В начале октября Тихонов вновь попросил о встрече с Исаевым и Баклагиным. На этот раз встретились у метро Бауманская. Приехал и Алексей Коршунов. Вчетвером неонацисты поехали в район Гольяново, на улицу Хабаровская, где жил антифашист Иван Хуторской. «Во дворе одного из домов они рассказали нам, что здесь живет Костолом (прозвище Хуторского — МЗ). Они рассказали нам, что это был за человек: так называемый антифашист, который со своей бандой нападает на молодых националистов с кастетами, ножами и травматами», — вспоминает Исаев. Тихонов и Коршунов предложили убить Хуторского, поскольку на него неоднократно «нападали, предупреждали, что в дальнейшем может его и убьют, но эффекта это не приносило».
Первыми к дому Хуторского пошли Исаев с Коршуновым, чтобы посмотреть на обстановку и определиться с планом нападения, затем тоже самое сделали Тихонов с Баклагиным. Исаев похитил чужие автомобильные номера и передал их Баклагину — он вместе с Тихоновым должен был следить за Хуторским.
На этой же встрече во дворе дома в Гольяново Тихонов и Коршунов предложили подельникам задуматься об убийстве судей и сотрудников правоохранительных органов, которые были замечены «в суровых приговорах и пытках русских националистов», говорит обвиняемый. Прозвучали фамилии судей Владимира Усова, Петра Штундера и Натальи Олихвер. Об убийстве последней, однако, решили не задумываться: «Та была женщиной, а убийство женщин, престарелых и детей не попадало в наши интересы».
Осмотрев местность около дома Хуторского, неонацисты увидели две тропинки. По плану на одной из них должен был стоять Исаев, на другой Баклагин: таким образом они должны были контролировать подход антифашиста к подъезду. Коршунов, согласно договоренности, должен был сделать обрез карабина «Сайга» и застрелить Хуторского в подъезде. О том, что жертва заходит в подъезд, подельники должны были сообщить ему по рации. Договорившись о преступлении, неонацисты разъехались по домам.
Там же, в доме Коршунова в Солодчах, неонацисты расчертили на листе бумаги план убийства Хуторского. По словам Исаева, Коршунов сказал, что не сможет убить его из своего обреза «Сайги»: после того, как он его обрезал, ружье стало давать осечки. Поэтому Коршунов предложил убить Хуторского из нагана, который Баклагину передал Тихонов. Все согласились. Убийство назначили на 16 ноября, а затем разъехались.
По словам Исаева, от выстрела на его ноге образовалась гематома, однако в больницу он решил не обращаться. По радио в автомобиле неонацисты услышали, что в Москве убит чемпион мира по тайском боксу Муслим Абдуллаев. «Мы немножко опешили даже — специально мы цель не выбирали», — рассказывает обвиняемый. Через некоторые время объявился Коршунов и сказал соратникам, что они молодцы.
Спустя какое-то время в интернете появилась статья «Судья Чувашов призывает убивать русских». «Там рассказывалось, что он судил молодых националистов, и в ходе полемики с одним из подсудимых сказал, что некоторых русских, которые приезжают за границу, тоже иногда нужно вешать и убивать», — пересказывает Исаев. По его словам, статья спровоцировала множество комментариев с обвинениями в русофобстве в адрес Чувашова.
После прочтения статьи Исаев и Баклагин встретились, чтобы обсудить ее, однако к какому-то конкретному плану не пришли. В начале марта 2010 года встретились втроем, уже с Коршуновым, вновь обсудили статью о Чувашове. «Коршунов сказал ,что это прекрасный повод для убийства судьи в рамках деятельности БОРН. И предложил нам убить судью. И я и Баклагин отказались, сказав, что за это стрелку сразу обеспечен пожизненный срок, а мы к этому не готовы», — говорит обвиняемый. В ответ Коршунов успокоил их, сказав. что будет стрелять в судью самостоятельно и попросив Исаева и Баклагина просто установить место проживания Чувашова. На это они согласились. Затем Коршунова передал подельникам листок с предположительным адресом жертвы в Стрельбищенском переулке.
Приехав туда на троллейбусе, Баклагин и Исаев установили слежку. Через какое-то время увидели, как судья выходит из подъезда, выкидывает мусор и садится в машину. Все подробности проведенной слежки неонацисты пересказали Коршунову. «Он нас поблагодарил и сказал, что сам тоже там бывал, но судью не видел. Он сказал, что назначил убийство на 1 апреля — в этот день Чувашов выносил приговор банде Рыно-Скачевского. Для убийства он попросил у нас наган, патроны к нему и все детали для чистки оружия, я дал ему старенькую куртку, парик и перчатки», — говорит Исаев, сложив руки за спиной и нервно перебирая пальцами.
Вспоминая 1 апреля 2010 года, Исаев говорит, что в тот день он был на работе, слушал новости, но в тот день ничего не произошло. Обвиняемый решил, что убийство сорвалось. Однако 12 апреля в новостях по радио он услышал, что в Москве убит федеральный судья Чувашов.
«Эмоциональное состояние было очень волнительное. Я отпросился с работы. Мы встретились с Баклагиным и обсудили это. Раньше договаривались. что после убийства Баклагин отправит от имени БОРН для СМИ заявление об ответственности», — говорит Исаев. По его словам, сразу после встречи Баклагин поехал в Москву, сделал рассылку о совершенном преступлении, однако ни одно СМИ его не опубликовало. 9 мая Коршунов встретился с Баклагиным и рассказал подробности убийства, а тот, в свою очередь. пересказал их Исаеву.
На этом моменте судья Козлов объявил перерыв до 12:00 понедельника, 15 декабря.
Без вас «Медиазону» не спасти
«Медиазона» в тяжелом положении — мы так и не восстановили довоенный уровень пожертвований. Если мы не наберем хотя бы 5 000 ежемесячных подписчиков, нам придется и дальше сильно сокращаться. Сохранить «Медиазону» можете только вы, наши читатели.
Помочь Медиазоне