Кроме того, в ходе заседания стало известно, что сестру обвиняемой Веру Савченко все же пустили в Россию, хотя ранее, по информации украинских дипломатов, пытались задержать на границе. В суде она планирует выступить в качестве свидетеля защиты.
Суд отказывает в ходатайстве Новикова.
В тот день, вспоминает свидетель, несколько человек в отряде были убиты, погибли ополченцы» с позывными «Финн» и «Дизель». У одного парня, говорит Василевский, «мозги по штанам текли». Через день украинские военные и бойцы ЛНР обменялись телами погибших.
— Они издевались над трупами. Каблуками глаза выбивали мертвым Дизелю и Финну. Других пацанов на БТР таскали по асфальту, — рассказывает Василевский.
Свидетель Василевский описывает звук минометного обстрела: мина свистит, а снаряд шелестит, говорит он. Прокурор спрашивает, обязательно ли корректировщику огня иметь с собой карту.
— Нет. В советское время учили корректировать по сторонам света. Достаточно видеть цели и знать, где Север. Можно компас использовать. Человек передает данные командиру огневого взвода и так далее.
— Вы пояснили, что мимо ополченцев проезжала «женская» машина. Что вы имели в виду? — спрашивает прокурор.
— Ну, она маленькая такая была просто, — улыбается Василевский. По его словам, внутри остановленного автомобиля были два человека в форме. Возможно, речь идет о машине сестры Савченко Веры.
С 17 по 23 июня 2014 года свидетель несколько раз ездил в расположение отряда «Заря» в Луганск. Все это время город бомбили, говорит он.
Вопросы Василевскому задает адвокат Новиков.
— Вы сказали, что различали корректированный и некорректированный огонь. В какое время какой обстрел был?
— Ночью — хаотичный, утром его явно корректировали.
— Ваша честь, у меня ходатайство: прошу попросить свидетеля показать записи, которыми он пользуется сейчас, — неожиданно обращается к судье Новиков.
Перед свидетелем действительно лежат листы бумаги, в которые он поглядывает.
Суд отказывается исследовать «шпаргалки», которыми пользуется Василевский; прокурор: свидетель имеет на это право.
Василевский утверждает, что один из людей в форме, которые находились в «женской» машине, был снайпером — «ополченцы» нашли у него капли «Нафтизин», которыми, как считает свидетель, пользуются снайперы, когда долго не моргая смотрят в прицел (капли обладают сосудосуживающим эффектом и снимают покраснение глаз).
Вопросы Новикова:
— Вы относились к нему так же, как к остальным пленным?
— Да, я нянчился с ними 20 минут – они просили то сигарету, то попить.
— Вы интересовались у бойцов, при каких обстоятельствах была задержана Савченко?
— Нет.
— Сколько было раненых у вас во взводе?
— Раненых или убитых?
— И тех, и тех.
— Ну, Дизеля и Финна убило. Еще один парнишка с кровью и мозгами на штанах. Ну и еще одного сильно порвало, но он выжил.
Адвокат Фейгин расспрашивает, что именно видел свидетель 17 июня 2014-го в 11:30, смотрел ли он в это время на перекресток. Василевский:
— В это время я лежал носом в землю.
Николай Полозов спрашивает, охранялся ли блок-пост в тот день.
— Я затрудняюсь это сказать.
Вопросы от Савченко.
— Я так понимаю, вы служили в армии, вы служили в Украине?
— Я не хочу отвечать на этот вопрос, ваша честь.
— Вы артиллерист? Я вижу, что да.
Судья снимает несколько вопросов обвиняемой. Адвокат Новиков просит огласить показания Василевского из материалов дела: по его мнению, между тем, что говорил свидетель об остановленной машине в суде и на следствии, есть противоречия.
Полозов:
— Свойства памяти таковы, что события лучше помнятся те, которые произошли недавно. Но теперь он дает более расширенные показания, в том числе про машину.
Тем не менее, суд отказывает в оглашении протокола допроса Василевского.
Адвокат: Как вы относитесь к #Савченко?Василевский: Никак. Без оружия она уже не враг
— Радио Свобода (@SvobodaRadio) 21 октября 2015
никто меня никуда не выцеплял, я в зале но спасибо на добром слове https://t.co/bx9Ddbzlo8
— Feldman (@EvgenyFeldman) 21 октября 2015
Засекреченный свидетель Сурков дает показания по видеосвязи. Как я уже писал, мы считаем, что это боевик Максим Балуков, он же Адам Умаров
— Ilya Novikov (@vertiporokh) 21 октября 2015
Из-за проблем со связью (для их устранения прокурор даже предлагал объявить технический перерыв) слышно «Суркова» очень плохо.
Свидетель говорит, что участвовал в допросе пленной Савченко в расположении «ополченцев».
— Кто присутствовал на допросе?
Ответ неразборчив, но звучит фамилия занимавшего тогда пост министра обороны самопровозглашенной ЛНР Игоря Плотницкого.
— Что именно вы там делали?
— Я занимался чисто техническими вопросами: видеосъемкой.
На Савченко была «желтая или оранжевая» бандана, на которой было написано «что-то по-украински», сама пленница была одета в светлую униформу. Допрос проходил в спортзале, вспоминает «Сурков».
— Какие вопросы ей задавали?
— Ее спрашивали о ее должности и о расположении частей, но она отказалась отвечать.
— Ее спрашивали о том, является ли она корректировщиком?
— Она говорила, что она летчица.
— Она говорила, что была наводчицей?
— Я камеру ставил на запись и выходил, не помню я.
— У нее были ранения?
— Нет. Она была в отличном состоянии.
Прокурор:
— Когда вы общались с Савченко, при ней какие-то вещи были?
— Мне удалось увидеть, что у нее был рюкзак, но не сразу. Я могу точно вспомнить, что видел: симки, флешки, телефоны, записная книжка, список телефонов командования.
— Средства визуального наблюдения были?
— Да, да, точно! Бинокль.
— На каком языке были документы?
— На украинском.
— Вы ее еще видели?
— Нет, больше ее не видел.
— Вам известно о ее дальнейшей судьбе?
— Только из прессы, что она оказалась в России.
Адвокат Новиков замечает: мы не были готовы к такому свидетелю. Теперь вопросы «Суркову» задает сама подсудимая.
— Добрый день, вы меня слышите? Какая у вас национальность?
Вопрос снимается судом.
— Когда вы нас снимали, где висели часы в помещении?
— Часы в помещении… Часы в помещении… Нет, не помню. Я больше вас снимал.
— Часы попали в кадр, сколько было времени?
— Я не помню.
— Вы говорили, что я была цела и невредима на допросе. Вы не помните, как ваш комбат помогал мне подняться, потому что я была ранена?
— Я такого не помню.
А впрочем, возможно, что и нет. Когда он начал говорить, Надя опознала его как человека с позывным "Связист". Это другой человек.
— Ilya Novikov (@vertiporokh) 21 октября 2015
Савченко задает вопросы секретному свидетелю.
— Ваш позывной Связист?
Вопрос снимается.
— Как связист скажите: вот радиостанция, которую вы у меня нашли… Какая была мощность у нее?
— Я не могу сказать.
— На какое расстояние могла она обеспечивать связь?
— Может обеспечивать связь до 15 км. Но я не тестировал вашу.
— Вы видели одну радиостанцию или две?
— Одну.
— Значит, вторую прикарманили и не донесли.
«Суркова» допрашивает адвокат Новиков.
— Кто привез Савченко в расположение батальона («ополченцев» ЛНР — МЗ)?
— Не знаю, кто ее привез.
— Сколько длился допрос?
— Вы уже задавали этот вопрос, я не помню.
— Кто кроме вас, Савченко и Плотницкого, был в помещении?
— Затрудняюсь ответить.
— Кто кроме Плотницкого задавал ей вопросы?
— Я не знаю, я выходил, я говорил же.
— У нее были связаны руки?
— Не помню, помню только, что мы ей давали попить. Кто давал – не помню.
— У нее были завязаны глаза?
— Нет, я их крупно снимал. Обозленные глаза.
Савченко хихикает.
Показания следствию «Сурков» давал дважды — 18 декабря 2014 года и в феврале 2015 года.
Новиков:
— Почему вы так хорошо запомнили дату допроса?
— Я тяжело добирался.
Свидетель говорит, что показания давал в Донецке в местном СУ СК. Его товарищи, среди которых был «Кэп»-Моисеев, тоже дали показания российскому следствию.
— Почему второй раз поехали на допрос?
— Я уточнил следователю состав вещей Савченко.
— По своей инициативе?
— Конечно.
— Задолго до вас Кэп давал показания?
— Нет, незадолго.
— Вы с ним вместе ездили давать показания?
— Нет, не вместе.
«Сурков» рассказывает, что был удивлен, обнаружив в вещах Савченко лист с записанными контактами украинского «высшего командования». «Она говорила, что она добровольно приехала туда. С такими контактами добровольно не ездили туда». Ранее в понедельник свидетель Коломиец говорил, что при Савченко был обнаружен листок с контактами командования добровольческого батальона территориальной обороны «Айдар».
Савченко:
— Вы видели, что лично у меня забирали тот лист с телефонами? Или вам просто сказали, что это мой?
— Уважаемая, ваш мешок занесли вместе с вами.
— Вы лично не видели, как у меня забрали те вещи, которые вы рассматривали?
— Они лежали в вашей сумке с вашими удостоверениями.
— Видели или нет?
— Нет.
Связь теряется. По ходатайству защиты объявляется перерыв до 14:00.
Допрос «Суркова» продолжается после перерыва. Новиков:
— Я спрашивал о документах, которые нашли у Савченко. Те документы, которые вы назвали списком военнокомандующих. Вы изучили его?
— Я не очень хорошо помню, помню, там было киевское командование.
— А кто был верхним в списке? Самым высшим.
— Я не помню, если честно.
— Вы докладывали кому-то из начальства содержание этого списка?
— Мне дали его кто-то из наших, наверное, они доложили. Я лично не докладывал.
— Где вы взяли список? Достали из рюкзака?
— Его при мне выложили из рюкзака. Кто-то из ополченцев. Я не запомнил.
— Это было во время допроса Савченко?
— Это было, видимо, в то же время. Я выходил, и при мне вытаскивали их (вещи пленной — МЗ).
Качество связи с помещением, из которого дает показания засекреченный свидетель, заметно падает; «Сурков» по несколько раз переспрашивает.
Он объясняет адвокатам, что во время допроса пленная Савченко находилась в спортзале, а ее вещи оставались в предбаннике.
— Кто-то спрашивал, что это за вещи?
— Плотницкий спрашивал, какие это вещи, и какого она звания. Я так не помню. Но она говорила, что это ее вещи.
— Вы копировали эти документы? Снимали, переписывали?
— Нет, я не копировал.
— Кроме рукописных записей, списков и документов Савченко, была ли еще документация?
— Был паспорт, военный билет, офицерская книжка, карта.
— Когда вы приезжали давать показания, у вас были эти документы или копии этих документов?
— Я уже отвечал, я не мог снять копии, потому что сразу их отдал.
К допросу «Суркова» пытается приступить адвокат Полозов.
— Вы меня слышите?
— Говорите медленнее, я не могу вас разобрать. Будете говорить медленнее - я вас разберу.
— Какие телефоны были (у Савченко — МЗ)?
— Я уже отвечал! Я не обратил внимания.
Свидетель откровенно дерзит защите и на большинство вопросов отвечает: об этом меня уже спрашивали!
Полозов допрашивает «Суркова».
— Скажите, пленные при вас сбегали?
— Я не могу сказать. Вопросы пленных меня не касались, это не моя работа.
— Вам известно, как она оказалась в РФ?
— Нет, не известно.
Савченко просит свидетеля описать рацию, которую у нее изъяли «ополченцы» — с экраном она была или нет.
— Вы уже 331-й раз спрашиваете. Я не помню.
Полозов:
— Вы давали показания два раза. Когда события вы помнили лучше – в декабре или феврале?
— Оба раза одинаково.
— На допросе вы говорили следователю, что у Савченко был только один телефон?
— На первом допросе говорил, что один, потом вспомнил, что было два.
— Как вы относитесь к офицерам украинской армии? Испытываете ли неприязнь к Савченко?
— Нет никакой неприязни. Мы их кормили и лечили, пока они были у нас, но они всех нас оболгали, что мы их пытали.
Свидетеля отпускают.
Донецкий городской суд, где проходит процесс по делу Надежды #Савченко pic.twitter.com/xxfN7maDlx
— Антон Наумлюк (@antony_mon) 21 октября 2015
— Это ты по нам сегодня *******? — спрашивают они пленную. — А кто тогда?
— Автомат! — огрызается женский голос.
Видео с этим диалогом приобщено к делу дважды: поначалу безымянный, видеофайл позже был пересохранен на флешке Русского уже под названием «Савченко_копия».
Самое смешное, что когда мы покажем суду всего на 10 строчек с указанием точно таких же азимутов, подтверждающих 100% алиби, нам откажут.
— Ilya Novikov (@vertiporokh) 21 октября 2015
На строке 7715 имеются данные аналогичного содержания...На строке 7716 имеются данные аналогичного содержания...
На строке 7717 имеются...
— Ilya Novikov (@vertiporokh) 21 октября 2015
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке