Симоновский районный суд Москвы 2 октября арестовал на 20 суток оппозиционного политика Алексея Навального за неоднократные призывы к участию в несогласованных публичных мероприятиях (часть 8 статьи 20.2 КоАП).

Навального задержали в Москве утром 29 сентября, когда тот собирался поехать на митинг в Нижнем Новгороде — митинг изначально был согласован властями города, которые впоследствии заявили, что отменяют это решение. После 11 часов пребывания в отделе полиции оппозиционера отпустили до суда. Через несколько дней он получил арест на 20 суток.

Процесс ведет судья Анна Селиверстова. Представителями Навального вновь выступают адвокаты Ольга Михайлова и Вадим Кобзев. Заседание началось.

Представители Мосгорсуда не пустили на заседание часть журналистов, несмотря на пустые места в зале. Также в зале находятся около десяти студентов, которых пустили без очереди.

Адвокат Михайлова просит обеспечить ведение протокола судебного заседания. Второе ходатайство — о вызове свидетелей, инспекторов второго оперполка полиции Жукова и Макарова. Симоновский суд в этом отказал — «не нашел оснований для удовлетворения ходатайства», поскольку оно не имеет значения для доказательства правонарушения.

Судья после десятиминутного перерыва приходит и отклоняет оба ходатайства.

Теперь судья Селиверстова оглашает материалы дела, например, решение Симоновского суда, который назначил Навальному арест на 20 суток по части 8 статьи 20.2 КоАП, установив. В суде было установлено, что 25 сентября примерно в 14:00 Навальный в офисе ФБК опубликовал в YouTube и на сайте Navalny.сom призывы к участию в митинге в Нижнем Новгороде.

Судья также указывал на предыдущие решения по административным делам по части 1 и части 8 статьи 20.2 КоАП, вынесенные в отношении Навального — именно из-за них в этот раз он был привлечен к ответственности по части 8 статьи 20.2 КоАП. Вина Навального подтверждается рапортами полицейских, уведомлением администрации Нижнего Новгорода, судебными постановлениями и видеозаписью, счел судья Симоновского райсуда Муссакаев.

Судья продолжает читать материалы дела, согласно которым адвокаты Михайлова и Кобзева просили прекратить дело, в том числе в виду недоказанности события правонарушения. В жалобе защитники указывали, что публичное мероприятие, к которому призывал Навальный, было согласовано; политик был доставлен в отдел полиции с нарушениями; было нарушено его право на защиту, поскольку суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайств защитников Навального. Также, согласно жалобе, представленная в суде видеозапись не является надлежащим доказательством по делу.

Также адвокаты указывали, что судья Симоновского суда «не учел данные о личности Навального и назначил слишком суровое наказание», в том числе не обратил внимание на его травму глаза.

Судья закончила читать апелляционную жалобу. Выступает адвокат Вадим Кобзев.

— Я настаиваю, что действия Навального вообще не образуют состава правонарушения по части 8 статьи 20.2 КоАП. И, кроме того, отсутствует само событие правонарушения.

Он напоминает, что заявитель митинга в Нижнем Новгороде Татьяна Аршинова подала заявку на мероприятие, а затем согласилась на альтернативную площадку, предложенную властями Нижнего Новгорода.

Кобзев ссылается на федеральный закон о собраниях, замечая, что власти могут отказать в проведении мероприятия только в том случае, если заявитель по закону не может быть организатором публичного мероприятия, либо же если на заявленном месте в принципе не могут проводиться публичные мероприятия. Оба этих условия в данном случае выполнены не были.

Также защитник не согласен с утверждением, что, находясь в отделе полиции 29 сентября, Навальный продолжил совершать правонарушение.

— Если он не мог совершать до этого правонарушения, он не мог продолжать его совершать. Кроме того, как указано в постановлении суда, ссылка на Navalny.Com была размещена не 29 сентября, а 26 сентября, — говорит Кобзев.

— То есть не когда он был в отделе полиции? — уточняет судья.

Кобзев отвечает утвердительно.

Кроме того, публикация, которая датирована в решении Симоновского суда 25 сентября, тоже появилась в сети только 26 сентября.

— Обращаю внимание, что в протоколе Навальному вменяется пост в фейсбуке Ивана Жданова. Иван Жданов — это сотрудник ФБК, естественно, он Навальному известен, но это другое лицо, Навальный не контролирует его. Навальный не мог опубликовать этот пост, — говорит Кобзев.

Согласно материалам дела, утром 29 сентября Навальный был задержан «исключительно за пост Ивана Жданова».

— В той ссылке, которая размещена 25 сентября на Youtube, каких-либо призывов к участию в несогласованных мероприятиях нет, — продолжает Кобзев.

Он добавляет, что ролик был снят еще 21 сентября, до того, как Аршинова согласилась на альтернативную площадку.

— Также протокол не мог быть положен в основу принятого решения, поскольку в протоколе нет конкретизации действий Навального, которые тот предпринял; как он совершил правонарушения. Есть ссылки, но не указано, что он именно говорил, к чему призывал, как призывал. В протоколе должны быть описаны эти действия, — говорит защитник. — Также я хотел бы обратить внимание на то, что судья Муссакаев занял при рассмотрении дела обвинительный уклон. Как следует из протокола, в протоколе есть исключительно ссылка на пост Жданова и ссылка на Youtube. Однако судья Муссакаев, как он пишет в решении, придя к выводу, что ссылка в фейсбуке Жданова не могла быть опубликована, он сам установил, что Навальный призывал в своем посте. Он сам установил дополнительные обстоятельства. Он не являлся независимым беспристрастным арбитром, как того требует закон. Видимо, он был подвержен влиянию извне.

— Не исключаю, что иностранному, — добавляет Навальный.

Теперь выступает адвокат Ольга Михайлова. Она касается процессуальных нарушений в решении судьи Муссакаева.

— В ходе судебного заседания нами были заявлены ходатайства об исключении ряда материалов. Одним из этих материалов был рапорт о проведении ОРМ «Наблюдение» с фототаблицами. Суд в судебном заседании не стал его рассматривать в данном ходатайстве. При этом даже в постановлении он не отразил, что было заявлено такое ходатайство. Тем не менее, из постановления видно, что, скорее всего, суд согласился с нашими доводами, — говорит адвокат, указывая, что судья в постановлении не ссылался на этот акт.

Но часть этого акта, фототаблицу, судья использовал в своем постановлении.

— Как сам факт, так и фототаблица не могут быть использованы в постановлении, — говорит Михайлова. Она повторяет, что такой акт может быть использован как доказательство только в уголовном деле или деле о налогах.

Она напоминает, что в суд были представлены уведомления, адресованные властям Нижнего Новгорода, которые доказывают не вину Навального, а нарушение закона о собраниях администрацией города. Также не могут быть доказательствами постановления об административных правонарушениях по статье 20.2 КоАП, поскольку они не вступили в силу.

Затем адвокат говорит о видеозаписях из дела. Она замечает, что документы, на основании которых к делу приобщили видеозаписи, были составлены не в соответствии с законодательством и не могли быть использованы как доказательства.

— Все доказательства, на которые ссылается суд, таковыми не являются, — говорит Михайлова. Она заключает, что если суд не имеет доказательств, которые позволяют привлекать к ответственности за правонарушение, дело должно быть прекращено.

После заявления ходатайств суд должен был разрешить их, но в Симоновском суде это не произошло, поэтому, по мнению Михайловой, дело должно быть прекращено, «ну или как минимум должно быть отменено постановление» суда. Адвокат просит прекратить дело и освободить Навального.

Выступает сам Навальный.

— Давайте вновь пробежимся по содержательной части и формальной. По содержательной части: как можно меня привлекать к ответственности за нечто, предполагаемое законом? Никакой другой процедуры не существует. Когда мне предлагают другое место — я должен либо отказаться и не проводить, либо согласиться на это место и проводить. В Нижнем Новгороде это и произошло.

Он напоминает, что начальник штаба Нижнего Новгорода подала заявку и согласилась на вариант другой площадки для митинга, предложенный администрацией.

— Как только я об этом узнал, мы запустили в ротацию ролики и пригласили людей на митинг. Я действовал исключительно в рамках закона. Через некоторое время администрация Нижнего Новгорода передумала, потому что, оказывается, кто-то другой собирается там проводить мероприятие. Они не могут отозвать согласование, это не предусмотрено законом. Они не могут отдать площадку кому-то другому, это не предусмотрено законом. И они не могут поменять время, это не предусмотрено законом, — говорит политик.

Навальный напоминает, что судье Муссакаеву он и адвокаты говорили, что «тетушку из Нижнего Новгорода» уже привлекали к ответственности за подобные незаконные отказы.

— Предложить другую дату, проведите в другой день — это немыслимо, незаконно! Поэтому, извините меня, что я должен сделать? Я приглашаю людей. Дальше что происходит: меня задержали, доставили в отдел полиции на основании поста Жданова. Они оформляют какой-то материал, но они не могут оформлять его бесконечно. Они меня задержали из-за поста другого человека, а составили протокол по другому материалу. Тогда они должны составить новый протокол. Каково же было мое удивление, когда я увидел в постановлении ссылку на мой пост в блоге, которого не было в протоколе! — продолжает Навальный.

Он поясняет:

— Я понимаю отлично, что всем хочется, чтобы я посидел взаперти как можно больше, и особенно 7 октября. Давайте тогда оформим бумажки нормально, судья Муссакаев, ОВД «Даниловский». Но, извините, меня задерживают на основании поста другого человека. а затем судья добавляет новую ссылку.

Навальный хочет перейти к риторическому вопросу. Судья говорит, что он не может задавать вопросов. Навальный замечает, что это риторическое восклицание, пускай студенты послушают: «Хотя это бессмысленно в российском суде». Он заканчивает он свое выступление:

— Я хочу, чтобы суд учел, что идет очевидная последовательность действий, при которой мне препятствуют встречаться с избирателями. Началась избирательная кампания, я каждый пятый день провожу в камере спецприемника. Это деятельность определенных политических лиц. Я не делаю ничего такого, что представляет общественную опасность. Какая общественная опасность в том, что я приеду в Нижний Новгород и выступлю перед двумя тысячами человек? Я прошу суд принять во внимание, что такие встречи, как в Нижнем Новгороде, как будет в Москве, как в Питере, мы уже проводили, и не было ни малейшей общественной опасности. Суд должен это учесть, производство по делу прекратить, постановление отменить.

Судья переходит к исследованию материалов дела: сопроводительное письмо начальника ОВД «Даниловский»; рапорт инспектора Жукова; рапорт инспектора Макарова; объяснения Макарова и понятых, оперативника Центра «Э» Олега Ованесяна, составлявшего акт осмотра видео на YouTube; протокол об административном задержании 29 сентября, составленный в 14:30; заявление Навального с просьбой не помещать его в камеру для административно задержанных из-за низкой температуры; бланк протокола об административном правонарушении; объяснения Навального; сведения о его привлечении к административной ответственности; документы по согласованию акции в Нижнем Новгороде; предостережение о недопустимости совершения экстремистской деятельности, которое прокурор города направил Аршиновой; постановления судьи Симоновского суда от 4 октября по части 8 статьи 20.2 КоАП в отношении Навального; еще два постановления по части 1 статьи 20.2 КоАП.

У адвоката Кобзева дополнение. Он обращает внимание, что в материалах дела есть распечатка данных о входе и выходе Навального в бизнес-центр, где находится офис ФБК, составленная 25 сентября. При этом судья не отразил, где именно был опубликован пост из блога Навального, то есть не установил место совершения преступления, поэтому может быть нарушена подсудность.

Судья не соглашается и настаивает, что дела по статьям 19.3 и 20.2 КоАП рассматриваются по месту выявления.

Защитник Михайлова также выступает с дополнением и указывает, что при задержании Навального были нарушены статьи 3, 5, 6, 11 Европейской конвенции по правам человека.

Судья уходит на решение.

После этого в зал заходят телевизионщики с камерами. Одна из них спрашивает Навального, какого он ждет решения. «А самой не смешно?» — отвечает он вопросом на вопрос.

Навальный спрашивает сидящих в зале студентов, зачем они пошли учиться на юристов. Когда политик спрашивает у студентов, кто пойдет на акцию 7 октября, сотрудник пресс-службы кричит: «Тишина в зале!»

В перерыве Навальный интересуется, как в суде над Леонидом Волковым доказали, что твиты были опубликованы именно им. Сотрудник ФБК Роман Рубанов дает ему прочитать протокол вчерашнего заседания. «Твой взяли файл и исправляли», — говорит Михайлова Навальному.

— Можно убрать этот микрофон? — обращается Кира Ярмыш к девушке с микрофоном НТВ, которая с заднего ряда подвинула его к пресс-секретарю Навального.

— А можно адекватно разговаривать? Или вы ненормальная? — резко спрашивает ее журналистка.

Судья Селиверстова вышла из совещательной комнаты и начала оглашать свое решение. Она перечисляет аргументы адвокатов Навального, указанные в апелляционной жалобе.

Судья объявляет, что факт совершения Навальным административного правонарушения и его вина подтверждаются совокупностью доказательств, изученных судом.

По словам судьи, не может служить основанием для обжалования аргумент о том, что протокол о нарушении — недопустимое доказательство. Также она не видит оснований для признания недопустимыми доказательствами показаний двух инспекторов второго оперполка полиции. Причин для оговора Навального у них не было.

Противоречий в материалах дела нет, читает судья, также она отметает аргумент об отсутствии события правонарушения в действиях Навального. Ссылка на необоснованный отказ в ходатайствах — не основание для отмены решения, продолжает она.

Суд постановил: решение Симоновского райсуда об аресте Навального на 20 суток оставить в силе, апелляционную жалобу отклонить.

Полицейские надевают на Навального наручники.

— Ну что, студенты, поняли, почему бесполезно быть юристом в России? — обращается он к практикантам.