Предыдущим по делу «Нового величия» в зале суда давал показания коллега Испанцева Максим Расторгуев, который тоже был внедрен к активистам. Он провел с подсудимыми гораздо больше времени, чем сегодняшний свидетель: Расторгуев ездил с ними на «тренировки» в Подмосковье бросать «коктейли Молотова» и посетил несколько собраний «Нового величия» в арендованном помещении.

Расторгуев также рассказал, что руководство решило внедрить его и Испанцева после того, как узнало об «оппозиционных мнениях» обвиняемых. При этом сегодняшний свидетель Испанцев, как говорил ранее Расторгуев, не был слишком активен: он посетил лишь одно собрание, и то не до конца.

​Как и его коллегу Расторгуева, Испанцева будут допрашивать не очно, а в «условиях, исключающих видимость». На видеотрансляции, где сидят журналисты, видно, что в основном зале включают телевизор.

— Испанцев Юрий Александрович, — представляется полицейский по просьбе судьи. Ему разъясняют права. Он работает в главном управлении уголовного розыска МВД России (ГУУР МВД России) старшим оперуполномоченным по особо важным делам.

Исправлено в 17:28. В первоначальной версии публикации сообщалось, что Испанцев работает в управлении МВД по Москве. В действительности, он работает в ГУУР МВД России.

​— Поясните, пожалуйста, свидетель, что вам известно по существу данного уголовного дела? — начинает допрос прокурор.

— В начале 2018 года была информация в отношении некоего Руслана, который со своими связями планировал осуществление массовых беспорядков в дни выборов и при подготовке выборов президента, в том числе с оружием.

С целью проверки по данной информации, продолжает свидетель, он осуществил оперативное внедрение в «Новое величие». В феврале он вместе с еще одним внедренным сотрудником Максимом Расторгуевым пришел на первую встречу у метро «Братиславская», на которой было «человек пять-шесть». Все они представились, после чего Руслан отправил их в штаб, который был в пяти минутах ходьбы от метро, а сам остался ждать опоздавших.

— Там (в штабе — МЗ) было проведено некое собрание, на котором различные вопросы обсуждались: о привлечении дополнительных лиц к организации, распространение агитационных листовок. До меня, собственно, довели там еще, раздали программу общества. Где-то примерно в середине прервались покурить, — говорит Испанцев.

После перекура он покинул собрание.

​— Вы сказали, что на этом собрании что-то обсуждалось. Кто участвовал в обсуждении? — уточняет прокурор.

— Практически все собрание вел сам Руслан. Повестку дня делал. Обсуждалось, каким образом поменять власть в России, способы люстрации, агитработа, распространение листовок, как противостоять в том числе полиции на митингах <...> Девушка сказала, я ее имя, к сожалению, не помню, что у нее есть знакомые в правоохранительных органах, которые достанут им спецсредства, бронежилеты для проведения подобных акций. Со скидкой, скажем так. Подготовка к таким мероприятиям, ролики нужно распространять с какой целью, то есть с целью привлечения дополнительных лиц для люстрации власти, как они говорили.

Испанцев рассказывает, что участники движения планировали снимать видеоролики и размещать их «в сети интернет в том числе первично для открытия там своего канала». «Ролики радикального содержания», — объясняет оперативник. По его словам, видео были идентичны по содержания агитматериалам, которые раздали на собрании, в частности, в них содержались призывы свергнуть власть «радикальными способами».

— Что вы понимаете под радикальными способами?

Судья снимает вопрос. После недолгого обсуждения Испанцеву все же разрешают ответить на вопрос в другой формулировке.

— Ну, физический захват должностных лиц власти, — отвечает он.

— Силовой сценарий имеете ввиду?

— Да, силовыми способами, в том числе.

Обвинение уточняет, как выглядело помещение, в котором собирались члены «Нового величия». Свидетель отвечает, что оно было похоже на переоборудованный класс. Следом он говорит, что все участники во время встреч обращались друг к другу по никнеймам.

— Какие-то документы вы обсуждали? — продолжает допрос прокурор.
— Обсуждали печатную продукцию, которую они раздали, и программу «Нового величия». То есть как достигать целей, нужно что-то делать для реализации этой программы. Обсуждали, что на видеороликах можно заработать в интернете, привлечь средства.

— Агитационные материалы обсуждали?

— Обсуждали, да, способы распространения, какие именно еще лозунги можно выдвинуть подобного порядка, националистического порядка во многом. Дизайн этой печатной продукции, как ее лучше изготовить и как лучше раскидывать по почтовым ящикам.

Прокурор уточняет, действовало ли «Новое величие» автономно. Испанцев отвечает, что они планировали привлекать «также радикально настроенных» участников других организаций, каких именно — не помнит.

— «Молчание», что-то в этом духе, — говорит Испанцев.

​Теперь вопросы задают адвокаты подсудимых. Кто именно задает каждый вопрос, понять сложно из-за качества трансляции для журналистов.

— Сколько раз вы участвовали в указанных мероприятиях? — начинает кто-то из адвокатов.

Испанцев говорит, что был только на одном собрании. После этого он не общался непосредственно с подсудимыми, но продолжал работать по делу.

Защита спрашивает про то, платил ли Испанцев обязательные для членов «Нового величия» взносы. Тот говорит, что лично не платил; вроде бы, это делал Расторгуев, но сам Испанцев этого не видел.

— Можете вспомнить примерно время и число [собрания]?

— Число не вспомню, февраль наверное. Время — не в первой половине дня. Год прошел, как я вам вспомню? Не ночью и не в первой половине дня.

Следующий адвокат задает уточняющие вопросы про обстановку в арендуемом членами «Нового величия» помещении.

— Сколько человек в этом помещении поместилось в этот день?

— Ну, человек 30, я точно сказать не могу.

— Находился ли там компьютер, сервер?

— Такую подробность я вспомнить не могу.

— Ну, вы же оперативник, вы должны помнить!

— Я провожу достаточно большое количество мероприятий, в том числе в течение каждого месяца. За год я провел их достаточное количество.

— Ну, конечно, я понимаю.

— Поэтому такие нюансы... ну я затрудняюсь, — говорит оперативник.

Адвокат спрашивает, какие лозунги и плакаты он видел на собрании. Испанцев не может вспомнить точное их содержание, но говорит, что они точно призывали «к организации массовых беспорядках» и «о свержении действующей власти».

— В ходе этого мероприятия (собрания — МЗ) вами велось видеонаблюдение или аудионаблюдение? — продолжает допрос адвокат.

— Проводилось документирование средствами объективного контроля.

Испанцев говорит, что на него крепили специальное оборудование, но он не знает, была ли это видео- или аудио- аппаратура. После мероприятия он сдал рапорт.

Защита спрашивает у Испанцева, передавали ли члены «Нового величия» листовки с надписями про «насильственное свержение власти», о которых он говорил, прохожим или еще кому-то.

— Они были переданы мне и другим участникам собрания.

Адвокат спрашивает про содержание листовок, но вопрос снимается судьей, поскольку его уже задавали.

— Вы передавали листовки руководству? Кому вы передавали листовки? — выпытывает адвокат Карамзина.

— Сотруднику ГУ МВД России.

Другой адвокат спрашивает, узнал ли Испанцев уже после собрания о том, что члены «Нового величия» разместили какие-то ролики или агитационные материалы в интернете. Свидетель ответить не может.

Адвокат Анны Павликовой Николай Фомин спрашивает, подтвердилась ли информация, которая стала причиной оперативно-розыскной деятельности. «Я просто сразу скажу, что проверкой данной информации не занимался и участвовал непосредственно как объект, ой, господи, то есть как субъект оперативного внедрения. Я не знаю. Я внедрялся, все», — говорит оперативник.

Адвокат спрашивает, кто принимал решение о дальнейшем участии Испанцева в оперативно-розыскных мероприятиях по делу «Нового величия». Тот отвечает, что его руководство.

— Что конкретно говорили участники «Нового величия» по поводу люстрации власти? — продолжает допрос адвокат.

— Дословных слов не помню, но все есть на тех средствах объективного контроля, каких именно, адвокат предыдущий задавал вопрос, мне неизвестно.

— Вы сказали, что они говорили про люстрацию власти. То, что есть на носителях, это мы посмотрим. Меня интересуют ваши показания как свидетеля.

— Чтобы не гадать, я точных фраз не вспомню сейчас.

— Что участники «Нового величия» говорили по поводу содержания роликов радикального содержания? — продолжает допрос Испанцева защита подсудимых. — Как образом делать эти ролики, что они должны были отражать?

— Что они должны были отражать суть программы «Нового величия».

— Какова была суть программы «Нового величия»?

— Я ее читал, но содержание сейчас не вспомню. Только общие черты, которые я описал.

Адвокаты уточняют, какими словами члены «Нового величия» обсуждали свержение власти и кто это делал.

— Обсуждалось это всеми участниками собрания, а какими именно словами, я затрудняюсь сейчас ответить, — говорит Испанцев.

— А из чего вы тогда поняли, что это призывы насильственные, радикальные?

— На тот момент — из слов участников собрания, — начинает злиться Испанцев.

— А какие это конкретно слова?

— Только что вы задавали этот вопрос. Конкретных слов уже не помню.

— Хорошо, конкретные слова вы не помните, но какие силовые способы свержения власти планировали члены «Нового величия»?

— В том числе — организация массовых беспорядков с применением [звук пропадает].

​Испанцев продолжает отвечать на вопросы защиты о том, какие «силовые способы» планировали члены «Нового величия».

— Иные [силовые] способы отражались, опять же, в программе. Конкретных слов я не вспомню, для конкретики есть видео и аудио.

— Я прошу вас рассказать смысл сказанного и услышанного, — настаивает адвокат.

— Общий смысл слов я вам обозначил.

Адвокат еще некоторое время пытается добиться от Испанцева, какие именно силовые способы свержения власти обсуждали члены «Нового величия» на собраниях. Свидетель повторяет, что общий смысл их бесед он уже передал, а дословных формулировок не помнит и говорил об этом адвокатам раньше.

— Какие действия планировались в рамках массовых беспорядков? — продолжает допрос защита.

— Использование зажигательной смеси в том числе.

Испанцев добавляет, что Руслан «Центр» (Костыленков — МЗ) планировал метание «коктейлей Молотова» на следующей тренировке.

Адвокат Максима Рощина Ильнур Шарапов спрашивает, на какое время планировались массовые беспорядки. Испанцеву об этом точно неизвестно.

— Насколько я понял, это все должно было проходить либо в период выборов, либо во время выборов. Президента, я имею в виду — уточняет он.

— А роли распределялись?

— Насколько мне известно <...> кто-то должен был отвечать за агитацию, кто-то непосредственно за участие в таких мероприятиях. Руслан, да, собственно распределял эти роли.

Испанцев не может вспомнить, за что должен был отвечать каждый из участников собраний. Потом он припоминает, что молодой человек «с камерой» сказал, что умеет снимать ролики, а другая девушка вызвалась ему помочь. Их имен оперативник не назвал.

​Адвокат Рощина Шарапов спрашивает, может ли Испанцев опознать подсудимых. Тот предполагает, что да, но затем жалуется на «некачественную картинку» и просит обвиняемых подойти за кафедру.

Шарапов спрашивает, почему во время перекура Испанцев покинул встречу.

— В связи с отсутствием необходимости в ней дальше присутствовать.

— А объясните, пожалуйста, что значит «в с отсутствием необходимости в ней дальше присутствовать»?

— Тактика и методика ОРД не может быть рассекречена и представлена здесь. Она не относится к сути рассматриваемого вопроса.

Шарапов пытается узнать у Испанцева, перестали ли участники собрания разговаривать про планирование массовых беспорядков. Тот отвечает, что за время его присутствия они об этом говорили, а о чем они говорили в его отсутствие, ему неизвестно.

Теперь вопросы задает адвокат Вячеслава Крюкова Дмитрий Иванов.

— Скажите пожалуйста, я правильно понял из ваших показаний, что ответственным за проведение этих мероприятий [внедрения] были не вы?

— Я сотрудник, который был внедрен. Решение о моем внедрении было принято не мной. Я исполнитель.

— То есть вышестоящим начальством, правильно я понял? — уточняет Иванов.

— Конечно.

Испанцев не знает, внедрялся ли кто-то еще, так как он не отвечал за это. На последующие вопросы — участвовали ли члены «Нового величия» в массовых акциях или беспорядках, бросали ли они «коктейли Молотова» и угрожали ли они силовикам — он тоже отвечает, что не знает. Он также не знает, были ли внедрены в общество другие сотрудники.

Далее Испанцев, отвечая на вопрос адвоката, говорит, что под «националистическим характером» лозунгов понимает «характерные националистические картинки». «Там изображались молодые люди, как это сказать, арийской внешности, голубоглазые с соответствующими лозунгами». Их содержание Испанцев вспомнить не может. Адвокат пытается узнать у оперативника, что тот лично понимает под «национализмом». Судья снимает этот вопрос. После уточняющего вопроса Шарапова, вопросы у всех сторон процесса заканчиваются.

На сегодня свидетелей больше нет. Стороны изучают материалы дела.

Обновлено в 19:04. Во всем тексте уточнены цитаты защитников и свидетеля Испанцева, которые изначально были не совсем верно переданы из-за крайне плохого качества трансляции для журналистов — а в зал суда прессу по делу «Нового величия» не пускают.