Дело о «Маяковских чтениях». Допрос Артема Камардина и Егора Штовбы

В Тверском суде Москвы заканчивают рассматривать дело о «Маяковских чтениях» — по версии следствия, там собиралась «организованная группа» поэтов, унижавших участников нападения на Украину.

«Маяковские чтения» уже больше десяти лет регулярно проходят возле памятника Маяковскому в Москве, они возродили традицию таких же чтений времен СССР, постоянными участниками которых были диссиденты. В прошлом году участники объявили их «антимобилизационными».

25 сентября 2022 года Артем Камардин зачитал в центре Москвы стихотворение со словами: «Слава Киевской Руси, Новороссия — соси». На следующий день к участникам мероприятия пришли с обысками. Силовики возбудили дело по статьям об экстремизме и о призывах к антигосударственной деятельности.

Фигурант этого дела Николай Дайнеко уже осужден на 4 года колонии. Он заключил досудебное соглашение со следствием, дал показания против других фигурантов — Артема Камардина и Егора Штовбы — после чего его дело выделили в отдельное производство и рассмотрели за два дня в закрытом режиме. Когда прокуратура заставила его дать показания на суде у товарищей, Дайнеко не смог ответить на вопросы так, как хотела гособвинительница, и признался, что боится противоречить нужным ей показаниям.

Артем Камардин и Егор Штовба отказались признать вину, их дело до сих пор рассматривается.

Сегодня суд должен допросить Артема Камардина. Обвинение считает именно его лидером и организатором антимобилизационных «Маяковских чтений». Во время обыска в сентябре прошлого года Камардина пытали, а затем заставили извиниться на камеру.

Так как адвокат Юлия Кузнецова задержалась в другом суде, начало заседания по делу Камардина и Штовбы перенесли на 13:00, а начали в итоге в 13:30.

Несколько человек не смогли попасть в зал из-за нехватки мест — всего слушателей в зале около 20 человек.

Обсуждается запрос по поводу понятого, который проходил практику в СК. В ответе на запрос суда говорится, что в штате указанное лицо не состоит и практику в учебном заведении при СК не проходило.

Защитник Леонид Соловьев все равно просит истребовать из Университета юстиции сведения о Коростей и ее практике в органах СК. Защитник Владимир Василенко также считает ответ университета незаконным и необоснованным.

Прокурор Светлана Бердашкевич говорит, что вся информация получена, больше запрашивать ничего не надо. Судья Ксения Панова согласна с прокурором и не хочет больше отправлять запросы по поводу понятой Вероники Коростей.

Адвокат Леонид Соловьев подает следующее ходатайство. Артем Камардин оформил пожертвование в Фонд Константина Хабенского в размере 20 тысяч рублей. Защитник просит приобщить это как материал по характеристике личности подсудимого.

Защитник Василенко просит отложить заседание в связи с направлением запроса в отдел полиции Давыдково по поводу места жительства понятой Вероники Коростей. Срок получения ответа на запрос пока не истек. Защита Камардина настаивает, что принадлежность понятой к следственным органам вызывает вопросы.

Прокурор Бердашкевич выступает против, так как Василенко не вчера вступил в дело, а теперь «в последний день» пытается затянуть процесс. Бердашкевич напоминает, что в ходе осмотра места происшествия все снималось на видео, поэтому вообще не важно, что там не так с понятыми.

Судья Панова снова соглашается с гособвинительницей, она не будет откладывать заседание.

Тогда защитник Василенко открывает экспертизу из материалов дела, где, по его словам, специалисту не были разъяснены его права и не указаны образование и стаж работы. Он просит исключить экспертизу.

Прокурор Бердашкевич возражает, что речь идет не о заключении эксперта, а о справке об исследовании, которая вообще не является доказательством по делу.

Судья Панова обещает дать оценку этому документу при вынесении приговора.

Теперь адвокат Юлия Кузнецова просит приобщить запись корреспондента RusNews Сергея Айнбиндера, где видно выступление Егора Штовбы на «Маяковских чтениях».

Кузнецова также просит осмотреть эту запись и допросить в суде как свидетеля самого Айнбиндера, который к сожалению сегодня прийти не смог.

Помимо этого адвокат Кузнецова напоминает, что Штовба сам на досмотре выдал телефон, но почему-то в протоколе написано, что «ничего изъято не было». Поэтому защита просит допросить в суде составителей протокола: лейтенанта Семенкова, понятого Галустяна и Концевого. Также адвокат Кузнецова хочет в суде осмотреть (включить) изъятый у Штовбы телефон, так как там есть доказательства его невиновности. Она также хочет дополнительно допросить Штовбу по поводу этого телефона.

Прокурор Бердашкевич против осмотра видеозаписи RusNews, так как ее первоисточник неизвестен. Она не считает, что протокол досмотра Штовбы составлен с нарушениями, а значит нет необходимости кого-то по этому поводу допрашивать.

Судья Панова соглашается приобщить видеозапись RusNews, но ради допроса Айнбиндера откладывать заседание отказывается. Запись будет просмотрена в рамках судебного заседания.

Внимательно изучив протокол осмотра Штовбы в материалах дела судья Панова не понимает, чего добивается защита по поводу телефона. Она не будет вызывать составителей протокола в суд, так как обвинение вообще не заявляло телефон как доказательство. Сам телефон она также не намерена осматривать в зале суда.

Адвокат Кузнецова протестует: обвинение много месяцев представляло доказательства, а теперь защите не дают осмотреть изъятый телефон. Это не отвечает требованиям закона о равном положении сторон обвинения и защиты, настаивает адвокат.

Судья Панова не обращает внимания на речь Кузнецовой и просит включить видеозапись RusNews на большом экране.

В зале еле слышно раздается декламирование Штовбы у памятница Маяковскому в сентябре 2022 года. Адвокат Кузнецова улыбается и ласково смотрит видео со своим подзащитным, где он читает стихи. Артем Камардин тоже улыебтся, глядя в экран. Ни в одном из зачитанных стихов никак не упоминается политика.

После просмотра записи адвокат Кузнецова проводит быстрый дополнительный допрос Штовбы. У молодого человека воспаление глаза, но, по словам родных, ему оказывают медицинскую помощь в СИЗО.

Штовба подтверждает, что не знал Камардина и Дайнеко до 25 сентября 2022 года, а именно до задержания.

«Я в первый раз пришел просто почитать свои стихи и показать себя как поэта», — объясняет Егор Штовба. По поводу стихотворения «Утренняя звезда» по мотивам творчества рэпера Моргенштерна Штовба говорит, что упоминает там кровь только как «сублимацию» внутренних чувств — ему было одиноко и больно после расставания.

По мнению Штовбы, зрители аплодировали ему, потому что так заведено. Сам Штовба аплодировал каждому участнику. Он не считает аплодисменты согласием с мнениями или мыслями выступавшего.

— Давал ли вам команды какие-то или указания Камардин Артем?

— Не давал.

— Вы общались там с Камардиным и с Дайнеко?

— Нет.

На специальный вопрос адвоката про мобилизацию Штовба говорит, что все высказанные им реплики были на видео — там об этом ни слова.

Камардин также не просил Штовбу создавать «ложную видимость массовости мероприятия», говорит подсудимый, ссылаясь на один из главных доводов следствия про организованную группу.

Штовба не понимает, откуда обвинение вообще взяло идею об организованной группе с распределенными ролями.

— Руки вверх поднимали, когда Камардин зачитывал стихи?

— Нет, не помню.

У гособвинителя Бердашкевич тоже есть вопросы.

— Повторял ли за вами кто-нибудь строчки произведений?

— Нет.

— А вы повторяли?

— Нет, я слышал все стихи первый раз.

— Вы слышали, чтобы кто-то просил не брать повестки?

— Как позже выяснилось, этого человека звали Борис Булгаков.

— Только он об этом говорил?

— По-моему, да.

Адвокат Кузнецова просит Штовбу рассказать, изменился ли его холостой статус.

— Не помню точную дату… — начинает Штовба

— Как так! — возмущается судья Панова.

— Шестого декабря, — подсказывает молодая жена Штовбы.

— В СИЗО сложно ориентироваться, — вступается за своего подопечного адвокат Кузнецова.

— Ну оправдания всегда найдутся, — ворчит судья.

Защитник Василенко просит приобщить к делу видеозапись обыска в квартире Камардина, которую он скачал из телеграм-канала «112».

Судья Панова, принимая из рук Василенко бумаги, спрашивает:

— Что это там у вас на ногтях? Точечки, треугольнички…

— Процессуальным законом не запрещено.

Защита считает, что во время обыска был нарушен закон, Камардина избили. Прокурор Бердашкевич против просмотра видеозаписи обыска, так как там нет никаких существенных доказательств. Судья Панова отказывается смотреть запись.

Адвокат Соловьев просит приобщить к делу ответы из военного комиссариата Москвы. Там сказано, что 31 октября частичная мобилизация завершилась, а значит одного из «предметов регулирования», которые легли в обвинение (обстоятельства мобилизации) больше не существует.

Судья Панова зачитывает ответ еще раз: военкомат отвечает, что не может сказать, сколько человек уклонились от мобилизации после «Маяковских чтений», так как такая статистика не ведется.

Начинается допрос Артема Камардина.

Судья Панова начинает допрос с того же вопроса, которым закончили допрос Штовбы:

— Вы сразу были женаты у нас?

— В СИЗО расписались.

Камардин формально отвечает на первый вопрос защитника Соловьева — он не признает себя виновным. Ни в какой преступный сговор он не вступал, дату и время чтений он не выбирал, афишу не рисовал и не публиковал, тему для чтений 25 сентября 2022 года не выбирал.

Соловьев отдельно касается публикаций в телеграм-канале Mercury, где критически отзывались о чтениях. Камардин говорит, что увидел скрины из этого канала только в кабинете следователя.

Со Штовбой Камардин познакомился только в СИЗО «Капотня».

— Формат мероприятия не подразумевает, чтобы кто-то с кем-то что-то согласовывал. Каждый выбирает репертуар, какие стихи читать и что говорить. Каждый сам за себя. Все время было так, — поясняет Камардин. Он смеется, что было бы очень странно, если бы приходилось просить кого-то аплодировать, как это утверждает следствие. — Если кому-то нравится — аплодирует.

По словам Камардина, единственный момент, когда он упоминал повестки, был следующий: «В новостную повестку не буду вдаваться, по повесткам сейчас [работают] военкоматы». То есть негативно он о повестках не высказывался. С призывом не брать их выступал только Булгаков.

Свои стихи Камардин описывает как «исключительно гуманистические», его лирический герой пытается разорвать порочный круг негатива и «вызывает огонь на себя». Стихи Камардин написал в 2015 году на следующее утро после убийства Бориса Немцова.

Защитник Василенко просит Артема Камардина рассказать об обыске.

Камардин вспоминает, что проснулся и пошел готовить завтрак. Услышал стук в дверь и крики: «Полиция, откройте!». Камардин попросил соседа по квартире позвонить адвокату, а сам с будущей женой Александрой пошел в свою комнату. Дверь начали вырезать болгаркой. Адвокат сказал, что не успеет приехать до того, как дверь окончательно выпилят. Поэтому дверь решили открыть.

По указанию адвоката Камардин лег на пол заранее и отправил соседа открывать дверь.

— Выясняют, кто Камардин. Я приподнял голову: «Я Камардин». И меня сразу начинают избивать люди в масках. Я падал, меня поднимали, у меня пошла кровь. Они снимали видео, поэтому потом кровь накрыли пледом. Самый агрессивный палач — человек в маске — все выяснял у меня, буду ли я трахать его дочь, когда он поедет воевать на Донбасс. Я отвечал, что это всего лишь стихотворение.

По словам Артема, найдя в квартире игрушечный автозак, сотрудники полиции бросили ему в голову. Конвойный стоит рядом с Камардинымм и начинает широко улыбаться ровно в тот момент, когда тот рассказывал о пытках.

Камардин не готов все рассказать об обстоятельствах обыска, так как сейчас он в СИЗО и вообще ему надо «проработать это с психиатром с воли».

Одного из сотрудников без маски Камардин вспомнил, он был накануне на площади Маяковского среди зрителей и спросил тогда:

— А что если я за СВО, за мобилизацию?

— Выходите, читайте [стихи], — ответил ему тогда Камардин.

Камардин говорит, что после избиений сотрудники полиции отвели его умыться, убрали кровь и потребовали записать извинения на видео, намекая, что иначе применят силу к его будущей жене и соседу.

«Я, естественно, согласился. Говорите, что надо сказать, я скажу все, что нужно. Я не вижу смысла в извинениях, полученных под пытками. Диктовал тот, кто всем руководил, он периодически смотрел в телефон», — рассказывает подсудимый.

Голову Камардина перед извинениями специально прикрыли шапкой, чтобы не было видно рассечение кожи, на которое потом пришлось накладывать швы.

Судья Панова деликатно напоминает, что сейчас рассматривается обвинение по совершенно другому поводу, не касающееся обыска.

Теперь защитник Василенко спрашивает, знал ли до задержания Камардин некоего Алексея Кулакова. Ответ отрицательный. Затем он объясняет, что первый допрос в статусе свидетеля проводили без адвоката.

Защитник Штовбы Юлия Кузнецова просит отложить заседание. Судья Панова непреклонна: «Я если отложу, то на завтра на 11 часов, а потом на послезавтра».

Кузнецова спрашивает у Камардина, общался ли он с Егором Штовбой на самих чтениях. Тот отвечает, что они не были знакомы и не общались.

Тогда она просит прокомментировать показания секретных свидетелей Арнольда и Джеки, которые утверждали, что они общались. «Это ложь, клевета», — отвечает Камардин.

Госовбинитель Бердашкевич начинает задавать вопрос, но Камардин ее прерывает и говорит, что не будет отвечать на ее вопросы и вообще отказывается от любых дальнейших показаний. Прокурор продолжает задавать вопросы, но Камардин в ответ молчит или по совету судьи повторяет, что берет 51-ю статью Конституции.

Несмотря на возражения Камардина гособвинитель продолжает задавать вопросы по списку: какое воздействие он хотел оказать на слушателей своими стихами, кого знал на чтениях, декламировал ли стихи.

— На видео люди повторяют за вами стихи, кто это был?

— Не знаю. Ой, 51-я.

— Вы проходили службу в ВС РФ?

— 51-я.

— Вы употребляли наркотики?

— 51-я (смеется).

Вопросы прокурора закончились. Теперь допрос продолжает сама судья Панова.

Ей интересно, почему Камардин перед чтением стихов называл ополченцев террористами. Он также отказывается давать ответ в соответствии с 51-й статьей Конституции.

Допрос Артема Камардина окончен.

Адвокат Кузнецова просит не начинать прения сейчас, так как два часа назад у них с Соловьевым должно было начаться заседание по делу телеграм-канала «Что делать?».

Судья Панова отвечает, что специально расчистила сегодняшний день, чтобы довести процесс до конца. Прокурор Бердашкевич не возражает против переноса.

Прения состоятся в 11:30 27 декабря.