Процесс Савченко.

Свидетель – Сергей Александрович Моисеев, мужчина среднего возраста в синем свитере и джинсах. Временно не работает. Гражданство РФ. Савченко даже голову на него не поднимает. Прокурор: Вам знакома подсудимая Савченко?

– Мы встречались 17 июня 2014 года. Видел в районе поселка Металлист. Мы вышли на позиции вечером 16 июня. Утром начался артобстрел, около 6-7 часов утра по местному времени.

– Где вы находились относительно поста ГАИ?

– Позиции были километрах в двух, – Моисеев говорит тихо и не очень уверенно.

– Производился ли обстрел в районе бывшего поста ГАИ?

– Ну, я видел, что туда летело. С утра и до обеда.

– Где и когда вы увидели Савченко?

– Это было уже после обеда, в районе часа. Ко мне подошли двое бойцов и сказали, что взяли снайпера.

– Вы подошли и увидели Савченко. В чем она была одета?

– Ну форма больше серая была. Цвет хаки такой ровненький. У нее были глаза закрыты желтым шарфом. Надписи на нем были, но не помню какие.

На заседании по Савченко допрос свидетеля Моисеева.По версии следствия,он отвозил её в военкомат (в плен), а потом вывозил к границе России

— Семён Закружный (@eey_simon) 19 октября 2015

Свидетель говорит, что отвозил военнопленных, транспортировал их в расположение батальона «Заря». Что с Савченко потом стало не знает – «бои были».

– А какая погода была в тот день?

– Не хочу никого обидеть, но мне не до этого было.

После того, как свидетель отпустил Савченко 23 июня, Моисеев вернулся в часть. Что стало с ее документами он не знает – «как-то не интересовался». Второй прокурор спрашивает, помнит ли он какую-нибудь вышку рядом со своими позициями. Свидетель не помнит. Как и не помнит, эвакуировали ли 17 июня мирных жителей. Савченко тихонько говорит что-то Новикову и улыбается.

Точное время доставления Савченко в военкомат он вспомнить не может. Прокурор интересуется, были ли закатаны рукава у Савченко.

– Закатаны… Ой, опущены.

То, что она женщина, ополченцы поняли, когда начали ее досматривать, расстегнули китель.

– Можете назвать ваш позывной?

– Кэп.

У прокурора больше нет вопросов.

Теперь защита, адвокат Илья Новиков. Судья просит не повторять заданные прокурорами вопросы.

– У вас есть военное образование?

– Нет.

– В армии служили?

– Да.

– Вы знаете, как осуществляется поиск корректировщиков на поле боя?

– Что именно сказала Савченко, когда вы ее увидели?

– Ну, что-то про то, что она корректировщик.

Точный ответ он не помнит и объясняет это тем, что год уже прошел. Также свидетель не помнит кому передал вещи Савченко.

– Кому-то из офицеров отдал. Рядом стоял Плотницкий, он контролировал все. Документы отдал на плацу в распоряжении нашего батальона.

Уточняющие вопросы защиты он называет «глупыми», поскольку «там война была, понимаете».

– Но от ваших вопросов зависит срок, – говорит свидетелю Фейгин.

– Сколько ваших бойцов тогда погибли?

– Ваша честь, могу я не отвечать на этот вопрос?

Судья просит его сообщить количество убитых.

– Погиб один мой друг.

– Всего один?

– Ну, много раненных было.

Допрос свидетеля обвинения продолжается.

– Савченко кто-нибудь ставил на колени?

– Я не видел.

– Чем были связаны у нее руки – наручниками или веревкой?

– Скотчем.

– Был ли рюкзак Савченко на ее плечах?

– Я не помню.

– Почему вы решили, что это был ее рюкзак?

– А чей еще это был рюкзак? Но я не помню, на ней был рюкзак или мне его принесли бойцы.

Свидетель не помнит, какого цвета был мобильный телефон, изъятый у Савченко. Не помнит телефон, который он ей отдал, когда отпускал ее. Не помнит цвет рюкзака и как выглядела карта, изъятая у Савченко. Чем быстрее Новиков задает вопросы, тем медленнее Моисеев на них отвечает. Почти на все он говорит, что ничего не помнит.

– Плотницкий попросил ее вывезти. Он уточнял, куда ее надо везти?

– Нет.

– Вы сами принимали решение?

– Да.

– Почему вы повезли ее в поселок Северный?

– Это единственное место, где она не попала бы, извините, под свой собственный обстрел.

– Где точно вы ее высадили? С точностью до улицы и дома.

– Я не помню, не могу вам дать такой информации.

– Где точно находится поселок Северный?

– Я не знаю.

– На каком расстоянии от Луганска?

– Я не картограф.

Судья делает Новикову замечание: он задает, мол, одни и те же вопросы.

– Но ваша честь, свидетель не отвечает на них!

Савченко кричит из клетки: «Я думаю свидетель не идиот и не дебил, и значит может показать на карте, где находится поселок Северный. Покажите ему карты. Пусть он покажет. Иначе этот суд вообще превращается в фарс»

Суд посовещался на месте и решил, что карту свидетелю показывать не будут. Савченко отчетливо нецензурно комментирует действия судьи.

Фейгин спросил, на какой машине свидетель вез Савченко. На «Ниве» без знаков.

– А разве можно так ездить? Без знаков?

– Сейчас нельзя, тогда можно было.

Вопросы снова задает Новиков.

– Поселок Северный далеко от Донецка Ростовской области?

- Я не знаю. Поедемте, я покажу вам на месте.

– Вы словами можете описать?

– Ну, Краснодон проезжаешь, его цепляешь и едешь прямо.\

Новиков просит зачитать показания Моисеева, которые он дал на этапе предварительного следствия. По его словам, в его показаниях наблюдается множество противоречий. Савченко поддерживает: «Да, конечно, возможно, раньше он амнезией не страдал».

Зачитывают показания свидетеля в полном объеме.

После оглашения показаний защита задает вопросы.

– Скажите, это ваши показания? Вы говорили следователю именно это или он за вас писал?

– Ну, я предполагал и что-то говорил, да. Может прям не этими словами, а разговорными. Год уже прошел, я мало, что помню.

– Почему вы ее повезли в объезд оборонительных позиций ваших? У нее ведь были завязаны глаза.

– Я не думал об этом.

– Вы сказали, что местность, где вы ее высадили, контролировалась ополчением? Где именно землю контролировали украинские военные?

– Не знаю.

– Вы не помните, где располагали украинские военные?

– Нет.

– Чем завязывали ей глаза?

– Не помню. Тряпицей.

Савченко задает вопросы.

– Я буду задавать вопросы на русском. Фраза: «Увозите скорее, пока ее назад не отбили», это вы ее произнесли?

– Я не помню, я такого не говорил.

– «Нива» на которой вы меня вывозили, по вашим словам, была защитного цвета. Самодельная?

– Да.

– Вы давали показания добровольно?

– Конечно. Я из интернета узнал, сам поехал в Следственный комитет. Тут, в Донецке.

Савченко начинает эмоционально спорить со свидетелем. Судья делает ей замечание, Савченко говорит, если ее удалят из зала, она объявит голодовку.

Допрос свидетеля окончен, судья объявляет перерыв на несколько минут.

Следующий свидетель Сергей Грачев. 17 июня 2014 года он работал комендантом республики по приказу главы ЛНР Валерия Болотова. В боестолкновениях 17 июня участия не принимал, только возил боеприпасы.

теперь допрашивают ополченца, который просто управлял машиной, в которой Савченко везли в военкомат (в плен). Кажется, ничего интересного.

— Семён Закружный (@eey_simon) 19 октября 2015

Грачев рассказывает, как именно он ехал, когда подвозил боеприпасы, загрузили его около семи утра.

– Когда мы все выгрузили, пошла на нас атака. Шли БТР по левой стороне дороги. Первый БТР мы сразу подбили, по второму стреляли, – говорит он.

Судья перебивает свидетеля и объявляет часовой перерыв.

Заседание продолжается. Сестру обвиняемой Веру Савченко не пустили в Россию, с этого начинаются слушания после перерыва. О том, что Веру Савченко не пустили в России, она пыталась въехать через Петербург, сообщил прямо в зале суда заместитель консула Украины в Ростове-на-Дону Александр Ковтун.

Ранее стало известно, что Вере Савченко запретили въезд в Россию до 2020 года, она заявлена на суде в качестве свидетеля защиты.

Таким образом, в связи с недопуском Веры в РФ, защита Надежды Савченко на процессе в Донецке существенно абортирована в своих правах

— Mark Feygin (@mark_feygin) 19 октября 2015

Продолжается допрос свидетеля Сергея Грачева.

Он в белом джемпере и очках. Вопросы задают прокуроры. Грачев увидел Савченко когда ее уже задержали. Видел светлую форму, обувь не помнит. Запомнил желтый платок.

– Ехали быстро, обстрел возобновился. Возле поста ГАИ были большие воронки и много крови. Там, по-моему, кишки валялись, не могу точно сказать, крови много было. Потом мне в пакете голень человеческую принесли. С того места и взяли ее.

– Вы утром на позиции приехали и не уезжали оттуда?

– Раненых раза три за день вывозил. Перегружал в скорую помощь. А тем, у кого легкие ранения, таксисты помогали.

– Мирных жителей видели?

– Мирных вывозили с Металлиста. Снаряды залетали в поселок. Я не могу сказать, что людей было много, человек 10-15.

– На самом перекрестке ополченцы находились?

– Да. Несколько человек стояли, человека четыре.

– Огонь, который велся по позициям в районе Стукаловой Балки и по посту ГАИ, можете охарактеризовать?

– Ну он был очень хаотичный. Потом стал по позициям прицельным.

– Вы с задержанной общались?

– Нет. Мне потом сказали, что у нас на борту женщина.

– Вам говорили, что она снайперша?

– Да, сначала говорили, а дня через три сказали, что она корректировщик.

– После задержания Савченко каким был огонь? Более точным или хаотичным?

– Знаете, пока я пленных довез, пока загрузился, огонь был, но не очень большой.

– Известно вам, что стало с Савченко?

– Нет.

Вопросы защиты. Новиков просит кратко описать свидетеля свои обязанности.

– Порядок в городе. Отпуск боеприпасов.

– Вы отпускали минометные боеприпасы в тот день?

– У комендатуры не было минометов и боеприпасов к ним.

– Входили ли в ваши обязанности поимка диверсантов?

– Конечно.

– А поимка корректировщиков огня?

– В городе? Моя работа была не допустить врага в Луганскую область.

– Сколько было раненых? Из каких структур?

– Из комендатуры четверо и еще бойцы.

– Они были тяжело ранены или легко?

– Два тяжело, а четверо легко.

– На поселок Металлист весь день падали снаряды?

– В течение дня, да.

– По каким целям стреляли, вы знаете?

– Может думали, что «амфибии» там стоят, кто их знает.

Свидетель по делу #Савченко Сергей Грачев. В июне 2014 работал комендантом "ЛНР" pic.twitter.com/0fI6nlll2Q

— Антон Наумлюк (@antony_mon) 19 октября 2015

Свидетель раньше воевал в Афганистане, о чем пару раз упомянул. Савченко облокотилась на стенку и разглядывает лицо свидетеля Грачева.

– Как осуществлялся обмен пленными?

– По списку.

– Известны ли вам случаи, когда украинских пленных отпускали без условий?

– Не помню.

– Такие случаи вам неизвестны?

– Я просто не помню такого.

Свидетель спорит с Фейгиным: адвокат задал уточняющий вопрос, Грачев отказался на него отвечать, потому что на него отвечал.

– Надо было слушать меня, а не писать что-то там.

– Вы мне замечаний не делайте, я вам тут вопросы отвечаете, а я их задаю.

Вопросы Савченко.

– Вы видели, как меня били прикладом по голове?

– Да кто вас бил, вас подсадили, помогли залезть в машину!

– Меня закинули в багажник. Без посадочных мест.

– Да что вы врете! Лицо врет ваше и глаза врут.

Савченко и свидетель выясняют, когда именно он видел, что «кишки на дороге валялись».

– Сколько было времени? - спрашивает Савченко.

– Около часа дня.

– По местному времени или по киевскому? Или по московскому?

– По луганскому!

Веру Савченко внезапно пропустили в Россию. До этого только что объявили, что ей запрещен въезд до 2020. #FreeSavchenko

— Ilya Novikov (@vertiporokh) 19 октября 2015

Вопросы от Савченко.

– Вы научились различать звуки снаряда и мины еще в Афганистане или уже в Украине?

– Ну, в Афганистане не было особо минометов.

Долго обсуждают звуки снарядов и мин и их направление.

– Если вы не можете точно сказать, откуда летели мины, то могли ли они лететь со стороны ополчения по украинским позициям?

– У нас не было минометов.

– Но у других отрядов могли быть.

– Я не знаю.

В своих показаниях, данных ранее, свидетель говорил, что Савченко сама сказала ему и другим, что была корректировщиком.

– Те слова, что вы говорили, это ваши слова или следователя? – спрашивает Новиков.

– Это мои.

– Так, когда вы узнали, что Савченко якобы корректировщик?

– Все-таки уже позже.

У нас тем временем дал показания комендант Луганска Грачев. Проговорился, что огонь по Металлисту велся точно по перекрестку, "по кресту"

— Ilya Novikov (@vertiporokh) 19 октября 2015

Допрос Грачева окончен, следующий свидетель Евгений Коломиец, советник главы Луганской области. Свидетель родился и живет в Луганской области. В июне 2014 года он работал в особом отделе.

– Вам что-то известно о гибели журналистов?

– В мои обязанности входило отслеживание раненых и убитых. Надо было контактировать с медучреждениями, вести статистику. Повреждения они получили в ходе столкновения ополчения и батальона «Айдар». На место я лично не выезжал. О том, что там сосредотачивается техника мы знали за день, за два. В 7 утра начался бой.

«Открытая Россия» взяла комментарий у сестры обвиняемой Веры Савченко, которую сегодня задержали на границе, но потом пустили на территорию России. Вера Савченко планирует на суде выступить в качестве свидетеля защиты. «Нас держали на границе в аэропорту в Санкт-Петербурге около 60 минут. Я летела вместе с друзьями, там также были украинские консулы. У меня забрали документы. Друзья сказали, что хотят меня подождать, на что сотрудники аэропорта ответили: ''Не ждите, ей запрещен въезд''. Консулы начали их дергать, на что сотрудники аэропорта ответили: ''Мы ждем указа сверху''. Через какое-то время они нас позвали и сказали, что это была проверка, а сейчас все нормально. Я перешла границу и жду, когда мне вернут миграционную карту. Через несколько часов сяду на самолет в Донецк, на суд к Наде», – сказала она «Открытой России».

Продолжается допрос свидетеля.

– Вам что-то было известно о захвате пленных в тот день?

– Да, их начали привозить к нам в батальон «Заря». Их разместили в спортзале. Среди них была Савченко.

– Кем и когда была доставлена Савченко?

– Кто конкретно привозил, я не могу сказать. Я занимался другими делами – у нас были раненые, другие пленные. Суматоха была. Во сколько это было не могу сказать.

Савченко свидетель увидел, когда она уже была в распоряжении «Зари».

– Мы начали с ней беседовать, но у нее были стеклянные глаза, она не могла беседовать нормально. Она находилась, как мне показалось, под психотропными веществами.

Савченко громко смеется.

– Она сказала сразу четко и ясно: я не снайпер, я – корректировщик. То есть она сказала, что она пилот вертолета, но в Украине не было вертолетов. Она сказала, что приехала в отпуск, помогать своим соратникам. Она – духовный лидер и вдохновитель батальона «Айдар». Она отличалась особой жестокостью и к мирным, и к военным. Мне несколько человек об этом говорили. Они следила за дисциплиной в батальоне.

Свидетель продолжает отвечать на вопросы обвинения.

– В ее рюкзаке были салфетки и таблетки какие-то. Не могу сказать какие, я не медик. Была карта, был военный билет, был список телефонов командования батальона «Айдар». Мы несколько раз с ней разговаривали. Суть нашей беседы была в том, что мы ее расспрашивали о мотивации: почему она пошла воевать, убивать людей. Она сказала, что она за единую Украину. Не за Порошенко там, а именно за Украину, за Крым. Нас она считала террористами.

– У нас были перебои с поставками еды, а пленных было 12 человек, их надо было кормить. А тогда уже родственники приехали за своими детьми – ранеными пленными. Мы их отпустили, отдавали родственникам их вещи. Просили больше не приходить к нам с оружием. В отношении Савченко было принято решение ее отпустить. Я спросил почему, но в подробности я не вдавался. И мы ее отпустили. Ее документы, скорее всего, отдали ей. Мы всем пленным отдавали документы.

– Вам точно известно это? – уточняет прокурор.

– Ну да, отдали.

– Точно? Вы сказали «скорее всего».

– Я не знаю.

О том, что Савченко пересекла границу, свидетель узнал позже из новостей. Из СМИ он узнал, что ей инкриминируют убийство.

После пятиминутного перерыва заседание возобновляется. Вопросы защиты, адвокат Новиков.

– Какие вещи, которые привезли с Савченко, вы видели?

– Кнопочные обычные телефоны разных цветов – два.

– Что с ними случились?

– В тот момент, когда обыскивали Савченко, я был на задании. Они находились у комбата. Я их только у него и видел. Пластиковые карты, средства личной гигиены.

– С чего вы взяли, что это ее предметы?

– Она сама сказала. Сказала, что это ее.

– Рюкзак какого размера был?

– Я с линейкой его не мерил, - дерзит свидетель.

– Какое количество отделений в рюкзаке?

– Вы издеваетесь?

– Нет.

– Я не помню.

– Что-то из этих вещей ей вернули?

– Я не знаю, я уехал на задание.

– А при вас?

– Ну как ей могли ей вернуть, если она под арестом была?

У Савченко в рюкзаке, по словам свидетеля, были зарисовки местности с какими-то пометками.

– Это были ее записи? Она сказала вам, что это ее записи?

– Да, она сказала: это мои записи.

– Ох, … – вздыхает в клетке Савченко.

– Вам известно, что вы обвиняетесь в соучастии похищения Надежды Савченко на территории Украины?

Вопрос снят по требованию прокурора.

– Вы при пленных, которые служили в «Айдаре», документы находили?

– Только у Савченко находил.

– Когда за пленными приезжали родители?

– Через три дня начали приезжать. Комбат принял решение отпустить двоих раненных пленных. У нас вообще потом не было пленных, мы вообще всех отпустили.

– Когда отпустили Савченко?

– Я не могу сказать точно.

– У вас сбегали пленные?

– Ну да, пару раз из больницы.

– Их могли похитить?

– Нет, могли открыть дверь и дать уйти.

– Когда вы в первый раз связывали Савченко с гибелью журналистов?

– А я не связываю. Я ее связываю с корректировкой огня.

– Вы уверены, что это действия Савченко привели к гибели журналистов.

– Да. Я сделал такой вывод.

Больше всего комбат беседовал именно с Савченко, поскольку она явно была выше рангом, чем остальные пленные, говорит свидетель; ежедневно они беседовали по 30-40 минут. Свидетель разговаривает с адвокатами нервно, демонстративно закатывая глаза. По его словам, он передал все вещи, которые были найдены при Савченко, в СК.

– 23 июня, когда Савченко вывезли из батальона…

– Ее отпустили, - перебивает адвоката Новикова свидетель.

- Ее вывезли, а что с ней дальше случилось, вас не касается. Так вы тогда знали, что она причастна к обстрелу журналистов?

– Да, я считал, что она причастна к обстрелу. Я так считал после того, как первый раз с ней поговорил 10-15 минут.

Документы свидетель отдал человеку, который привез гуманитарную помощь и попросил передать их в СК в Москву.

– Первому встречному?

– Да. Он мне внушил доверие.

Теперь вопросы от подсудимой. Савченко с улыбкой смотрит на свидетеля.

– Вы сказали, что вы рюкзак у меня не забирали, а видели его уже у Плотницкого, так?

– Да.

– А на изъятой у меня карте была координатная сетка?

– Я не помню.

– Когда вы допрашивали меня с Плотницким или лично, вы использовали видеокамеру?

– Нет, не использовал.

– Вы говорили мне такую фразу: «Тебя хотели отдать в одну службу, но я договорился с другой. Там придется под всех ложиться, правда. Но может хоть переговорщиком станешь»?

– Нет, я такого не говорил. Я сказал: «Мы с тобой еще обязательно встретимся». Потому что она дала нам понять, что собирает вернуться и воевать.

Теперь Савченко пытается узнать, воевал ли свидетель или только сидел как «штабная крыса». Судья снимает вопрос из-за оскорбления в адрес свидетеля, а потом разрешает ему не отвечать этот вопрос.

– Вы можете припомнить имена погибших с вашей стороны? – задает вопрос Новиков.

– Только по позывным. Мы общались только так. По фамилиям не общались. Приходилось опознавать их в морге.

– Как вы опознавали умерших, если не знали их фамилии? – спрашивает Савченко.

– Ну, мы узнавали по фотографиям. Потом сверяли с документами, которые хранились у комбата.

Очередной свидетель по делу #Савченко. Евгений Коломиец, сов.главы "ЛНР", в июне 2014 нач.особого отдела бат."Заря" pic.twitter.com/EdSjPvUbku

— Антон Наумлюк (@antony_mon) 19 октября 2015

Судья последовательно снял все вопросы защиты, которые касались работы свидетеля. Они не имеют отношения к делу, считают судья и прокурор.

– Вы помните, откуда Савченко корректировала огонь? – спрашивает Фейгин.

– Я не помню.

– Ну с дерева или с земли?

Прокурор возмущен и требует прекратить задавать вопросы такого рода свидетелю.

– Вы знаете что-то о событиях в гольф-клубе?

– Ну в общих чертах я что-то слышал.

Выясняется, что Савченко лично свидетелю говорила, что она «запрыгнула на БТР и именно с него корректировала огонь».

Новиков просит изучить первый допрос свидетеля в связи с противоречиями и начинает оглашать протокол допроса.

Свидетеля допрашивали дважды, второй раз он привез справку о метеоусловиях 17 июня.

– Вы два раза приезжали сюда в Донецк чтобы добровольно привезти справку?

– Да. Я не равнодушен к этому делу.

Свидетель горячится из-за уточняющих вопросов о рюкзаке: «У нас война была, люди гибли, я не помню таких мелочей».

– Помимо рюкзака Савченко, другие вещи привозились?

– Точно не скажу, но она вызывала больше интереса, чем другие пленные.

– Из того, что мы зачитали, следует, что в документах Савченко была отражена структура сектора А, это так?

– Я не вникал кто там что рисовал, времени на это не было.

– Вы сказали, что со слов других пленных, что Савченко применяла насилие к другим пленным. Расскажите об этом?

– Ну она их избивала. Они говорили, что Савченко очень жестоким человеком и идейным вдохновителем. Она могла избить своего бойца, также обращалась с гражданским населением.

– А комбата она не избивала?

Савченко смеется.

Свидетеля отпускают, на сегодня заседание завершено. Продолжение послезавтра в среду, 11:00.