Нальчикский городской суд в Кабардино-Балкарии отпустил из колонии бывшего начальника Сунженского ОМВД Магомеда Бекова, осужденного по делу о пытках в ингушском Центре «Э», сообщила «Медиазоне» потерпевшая по этому делу Патимат Юсупова, сестра погибшего во время истязаний Магомеда Долиева. Такое решение суд обосновал тяжелой болезнью Бекова.

Постановление суда было вынесено 29 ноября по ходатайству адвоката осужденного Иссы Абадиева. В то время Беков находился в СИЗО-1 Нальчика. По данным Юсуповой, прокурор и начальник больницы при СИЗО поддержали ходатайство об освобождении.

В конце июля Нальчикский гарнизонный военный суд приговорил 56-летнего Бекова к трем годам колонии общего режима и признал его виновным в превышении должностных полномочий с применением силы (пункт «а» части 3 статьи 286 УК) — Беков в своем кабинете в отделе полиции душил пакетом кассиршу «Россельхозбанка» Марем Долиеву, добиваясь от нее признания в причастности к ограблению банка.

«Он подошел с черным пакетом»

Марем Долиева рассказывала в суде, что 15 июля ее вызвали в отдел полиции Сунжи — после ограбления «Россельхозбанка» ее вместе с мужем Магомедом Долиевым уже несколько раз допрашивали. В отделе ее отвели в кабинет Магомеда Бекова, который был там вместе с главой Центра «Э» Ингушетии Тимуром Хамхоевым и заместителем начальника полиции республики Алишером Боротовым.

«Как только я села, они начали кричать, угрожать — и Хамхоев привстал, как бы опрокинулся через этот стол и ударил меня по лицу в левую щеку, — рассказывала пострадавшая. —Ладонью. И начал вовсю кричать и угрожать. <…> После этого Беков Магомед Исламович, я не поняла, откуда он взял пакет черный полиэтиленовый, он прошел через Хамхоева и Боротова, подошел ко мне сзади, с правой стороны, надел мне этот черный пакет на голову и начал затягивать и закручивать. После того, как надевали пакет, поступали удары по лицу и по голове. Как только этот пакет начал прилипать к моему рту, я уже… они видят, когда пакет прилипает, что я тоже дышать не могу, [Беков] расслаблял пакет — и опять затягивал. И так пару раз он меня душил. При этом все кричали и угрожали расправой с жизнью».

В этих пытках, по ее словам, также принимали участие Тимур Хамхоев, и Алишер Боротов, однако если Хамхоев за это и другие преступления был осужден на семь лет колонии, то Боротов обвиняемым так и не стал.

Из отдела полиции Долиеву отвезли в Центр «Э», где другие силовики пытали ее током. В суде Долиева отмечала, что уже после возбуждения дела Беков и Хамхоев угрожали ей расправой. Ее супруг Магомед Долиев, которого тоже привезли в Центр «Э» и тоже пытали там током и душили пакетом, скончался.

После гибели Магомеда Долиева его родственники объявили Магомеду Бекову кровную месть. «Говорили, что это Беков Магомед, — объяснял в суде брат погибшего Назир Долиев. — Кроме него это никто не сделает. Все вот. Совет старейшин там собрался, и сказали, надо объявить кровную месть Бекову Магомеду. И мы объявили кровную месть». Однако следствие не установило причастности к его смерти Магомеда Бекова, обвинения в убийстве были предъявлены только его однофамильцу, оперативнику Центра «Э» Алихану Бекову.

«Неприязненные отношения к нашему отделу полреспублики имело». Репортаж из суда по пыточному делу ингушского Центра «Э»

Всего по делу о пытках в ингушском Центре «Э» осудили семерых силовиков. Оперативник Алихан Беков получил самый большой срок — 10 лет колонии. Еще трое силовиков были осуждены на сроки от пяти до шести лет колонии, а бывший заместитель начальника ЦПЭ Сергей Хандогин получил условный срок.

Без интересов потерпевших

Адвокат Андрей Сабинин, который по инициативе правозащитной организации «Зона права», представляет потерпевших, рассказал «Медиазоне», что его доверителей даже не уведомили о заседании по вопросу об освобождении Бекова. При этом ранее Нальчикский гарнизонный военный суд удовлетворил просьбу потерпевших уведомлять их о рассмотрении всех вопросов, связанных с исполнением приговора силовикам.

«Суд по моему ходатайству вынес специальное постановление — это достаточно свежая норма, ей меньше двух лет — о том, что потерпевшие имеют право участвовать во всех процессах, связанных с исполнением приговора (часть 5.1 статьи 42 УПК). И по этому постановлению суд обязал о всех последующих движениях, связанных со смягчением решения, с освобождением от наказания, с условно-досрочным освобождением, ставить в известность потерпевших. Чтобы потерпевшие имели возможность на этот счет высказать свою точку зрения. В данном случае никто из потерпевших никаких уведомлений не получал», — говорит Сабинин.

Адвокат считает, что Нальчикский городской суд нарушил Уголовно-процессуальный кодекс и постановление военного суда: «Это недопустимо. Поэтому, посоветовавшись, мы по идее должны подать жалобу в Верховный суд Кабардино-Балкарии по поводу этого решения. Потому что в мае, когда суд избирал Бекову домашний арест, ему была проведена судебно-медицинская экспертиза. Ответом было, что он может содержаться в СИЗО, а по прошествии нескольких месяцев какая-то другая экспертиза говорит, что нет. Я лично в этом вижу некий странный посыл».

По мнению Сабинина, суды в целом зачастую оставляют без внимания интересы потерпевших. «Надо эту практику как-то формировать. Суды интересы потерпевших игнорируют, поэтому эту практику надо формировать и активно жаловаться», — заключает адвокат.

Сестра погибшего Долиева Патимат Юсупова не верит в диагноз осужденного силовика. «У него нет никаких болезней, он здоровый, цветущий мужчина. Нужна независимая экспертиза. Сейчас будут жалобы, будем опротестовывать. Я так просто не оставлю это», — говорит Юсупова. Она отмечает, что судья Нальчикского гарнизонного военного суда Андрей Лазарев во время процесса говорил, что состояние здоровья Бекова не препятствует лишению свободы.