Российское правительство отказалось признавать домашнее насилие пытками

Российские власти считают, что не должны выплачивать компенсации женщинам, пострадавшим от домашнего насилия из-за бездействия полиции. Об этом говорится в замечаниях замминистра юстиции Михаила Гальперина к жалобам четырех россиянок, рассматриваемым в ЕСПЧ, передает «Коммерсант».

Наталью Туникову муж пытался сбросить с 16 этажа и избивал, при попытке защититься она ударила его ножом. Супруг Елены Гершман избивал ее, а затем вывез дочь в другую страну и не давал видеться с ребенком. Ирина Петракова также перенесла побои и насилие, причем даже после развода. Маргариту Грачеву после предложения о разводе муж вывез в лес и отрубил кисти рук.

Женщины просили квалифицировать насилие в отношении них как пытки, причиной которых стало в том числе и бездействие полиции. Как отметила в разговоре с газетой юрист проекта «Правовая инициатива» Татьяна Саввина, Комитет ООН по правам человека, Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин и Комитет ООН против пыток признали, что серьезные случаи домашнего насилия могут быть расценены как пытки.

В ответе России сказано, что, согласно статье 3 Конвенции о защите прав и свобод человека (запрет пыток), государство не может нести ответственности в случаях, если пытки «причинялись им в результате действий частных лиц».

Кроме того, в документе отмечается, что если во время расследования дела предполагаемого обидчика привлекли к административной ответственности, то девушки не могут оспаривать законность действий или бездействия полиции. По версии правительства, для этого есть глава 22 КоАП (о полномочиях должностных лиц), и потерпевшие должны подавать отдельный иск о действии или бездействии полиции.

Ранее, отвечая на вопросы ЕСПЧ по случаям Туниковой, Грачевой, Гершман и Петраковой, российское правительство назвало проблему домашнего насилия «преувеличенной». По версии Гальперина, обратившись в ЕСПЧ, россиянки пытались «подорвать правовые механизмы, уже существующие в российском законодательстве, а также усилия правительства для улучшения ситуации». После этого Минюст обвинил «Коммерсант» в неправильном переводе ответа и объяснил, что слова чиновников «вырвали из контекста».