Дело Поткина.

Собравшуюся прессу пустили в маленький зал. «Это все, что у нас есть», - сообщил пресс-секретарь суда. Судья Альберт Тришкин скороговоркой зачитывает фабулу обвинения. Многим слушателям не хватило места на лавочках и они стоят. При этом в зале вообще нет приставов, судья сам делает замечания слушателям: «Потише, пожалуйста». По делу Поткина работают два прокурора.

— Адрес фактического проживания? – уточняет судья.

— В СИЗО проживаю, вы ж знаете.

Отводов ни у одной из сторон нет. Поткин спрашивает, в какой момент нужно из зала удалить лиц, которые будут допрошены как свидетели – он хочет допросить своих родителей по личности, а заодно и Демушкина, который тоже в зале суда присутствует. Ходатайство об их допросе удовлетворено, свидетели выходят из зала.

В зале присутствует представитель потерпевших, представительный мужчина в костюме. Из адвокатов на заседании только Игорь Поповский.

Слово предоставляется одному из гособвинителей. Она читает, что Поткин создал экстремистское сообщество для совершения преступлений экстремистской направленности. Казахский предприниматель Мухтар Аблязов позиционировал себя в качестве оппозиционера власти Казахстана и, будучи осведомленным об организации Поткиным протестных мероприятий, не позднее 7 февраля 2012 года обратился к последнему с предложением создать экстремистское сообщество и изменить конституционный строй Казахстана, пообещал вознаграждение. Поткин на эти условия согласился.

Затем Поткин, будучи в Москве, придерживался экстремистских взглядов, за что был судим, читает прокурор. Тогда он решил создать экстремистское сообщество, которое должно было действовать в Казахстане и России, то есть «иметь международный характер». Для этого Поткин привлек Петра Милосердова, осведомленного о задачах организации, и стал вторым организатором сообщества. К деятельности сообщества Поткин также привлек множество граждан двух стран. Целью их деятельности стало «нагнетание межнациональных конфликтов и изменение конституционного строя Казахстана».

По данным следствия, для реализации цели Поткин и его подельники искали оппозиционеров в Казахстане и представителей русских и казахских националистических организаций, проводили для них тренинги и семинары. Таким образом члены сообщества планировали инициировать референдум по смене власти и сформировать неприятия к русскому языку в Казахстане.

Разработав план, Поткин и Милосердов распределили между собой роли и определили механизм реализации задач. Поткин и привлеченный им Александр Рашицкий, который не знал о плане, должны были приехать в Алма-Аты для личного знакомства с представителями националистов, «а также для выяснения националистических конфликтов в Казахстане». Затем Поткин и Милосердов и неустановленные лица должны были разработать план проведения массовых акций, сформировать политические требования.

«Реализуя совместный умысел, Поткин с использованием интернета получил сведения об использовании телефонов оппозиционных деятелей Казахстана, а затем совместно с Рашицким и Милосердовым выехал в Алма-Аты, где они встретились с представителем Семиреченской казачьей общины атаманом Щегловым, а также с другими представителями объединения», – читает прокурор. Поткин предложил провести «так называемый Русский марш» и потребовать изменить политическое устройство Казахстана. Также он предложил подобрать молодых людей для того, чтобы обучить их рукопашному бою в Киргизии.

Потом Поткин встретился с представителями организации «Дух и язык» и получил от них сведения о националистических проблемах в прошлом Казахстана. Он также обсудил с представителями этой организации массовые мероприятия.

В Москве Поткин вместе с Милосердовым принял решение провести в Киргизии тренинги с участием казахской националистической молодежной организации. Для этого он связался с «Духом и языком» и и предложил им оплатить места в санатории для молодых людей. Члены организации Жанболат Мамай и Инга Иманбаева нашли молодых людей для участия в тренингах, объяснив, что дорогу и проживание им оплатят.

В марте 2012 года, находясь у себя дома, Поткин связался с Аблязовым по скайпу. Последний связал его с представителем казахской оппозиционной партии «Алга», и тот согласился вступить в экстремистское сообщество Поткина. В ходе разговора лидер националистической организации также «получил сведения о социально-экономических проблемах Казахстана, который планировал использовать для реализации своего преступного умысла».

Летом 2012 года Поткин связывался и с представителем организации «Честь, духовность, истина» Бахытжан Торегожиной, и пригласил ее в Москву, чтобы узнать о проблемах в Казахстане и «использовать их для реализации своего преступного умысла».

Вскоре Поткин узнал о митинге памяти «Желтоксан – Жанаозен» и митинге нефтяников с массовыми беспорядками, в ходе которых казахские полицейские применили оружие. Тогда Поткин и запланировал массовую акцию 16 декабря 2012 года, в день независимости Казахстана, читает обвинитель. Торегожина и другие люди обратились в администрацию Алма-Аты за разрешением провести митинг, при этом не указав его истинные цели. К организации акции Поткин привлек и редактора местной молодежной газеты. «Журналист согласился писать тенденциозные статьи для разжигания напряженности в регионе», - продолжает прокурор.

В рамках организации митинга организаторы изготовили шарфы с надписью «Желтоксан – Жанаозен» и раздали баннеры с именами погибших 16 и 11 декабря 1986 года. Потом Поткин совместно с Милосердовым составил текст проекта «Злой Казах»

и ориентировочный план мероприятия 16 декабря. Эти тексты были опубликованы Поткиным на сайте dialog.kz под вымышленной фамилией.

Тем не менее, жители Казахстана, изначально согласившиеся участвовать в замысле Поткина, в итоге отказались от этого и сообщили об противоправных действиях националиста в правоохранительные органы. В результате запланированный митинг провести не удалось.

Прокурор зачитал также обвинения против Поткина по статье «публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности». Это преступление Поткин совершил когда разместил текст о «Злом казахе». Еще один эпизод публичных призывов касается заявлений Поткина о выходцах с Кавказа, размещенное на «Ленте.Ру» под названием «Александр Поткин на разборке».

Помимо экстремизма, Поткину вменяется и легализация похищенного имущества. По версии следствия, Поткин узнал о земельных участках находящихся ранее в имуществе БТА-банка, организовал ОПГ и разработал план по легализации средств. Обвинение утверждает, что таким образом Поткин и его подельники легализовали почти 5 млрд рублей.

— Обвинение вам понятно? – спрашивает судья;

— Нет, мне не понятна сама суть, в чем обвиняют. Я обвиняюсь в достаточно большом количестве преступлений, целых пять. И честно говоря, я когда читал обвинение, складывалось впечатление, что мне требуется переводчик. Невозможно понять – настолько все размыто. Создание экстремистского сообщества из двух человек? Или руководство сообществом по поручению Аблязова? Или все же Аблязов был его руководителем? На первой странице написано, что целью моей деятельности является изменение конституционного строя республики Казахстан. Я читал и Конституцию России, и Казахстана. Но желание изменить конституционный строй – это не преступление, это нормальное желание гражданина. Далее описываются вещи, у которых вообще нет связи. Можно также маму с папой моих привлечь – наверняка, они меня зачали, чтобы организовать экстремистское сообщество. И вообще, вот обучение проведению массовых мероприятий и акции – это экстремизм. Почему это экстремизм-то, прокуроры? Я понимаю, что если человеку дать кувалду, он будет видеть только гвозди. Хорошо бы, чтобы мне объяснили, как вот возложение цветов, даже если они закончатся к массовым беспорядкам, приведут к изменению конституционного строя? При том, что акция в Алма-Аты, а органы власти в Астане, – говорит подсудимый.

— Очень жалко господина Петра Милосердова, – продолжает Поткин, – Потому что везде – не знаю, для создания массовости наверное – приплетается, что он все делал по совету со мной. При этом странные формулировки, что я «находился у себя дома», и при этом в это же время вместе с Милосердовым разрабатывал план. Но Милосердов-то не был никогда у меня дома.

— Будем всем этим заниматься попозже, вы сейчас занимаетесь оценкой доказательств, – перебивает его судья.

— Ну, ключевые моменты: некие лица принимали участие в осуществлении деятельности экстремистского сообщества, а потом правоохранительные органы воспрепятствовали. Ну, наверное, должны были быть аресты, какие-то суды? Вот существует сейчас это сообщество или нет? Далее. Вот проект «Злой казах», его размещение. Но дело в том, что этот проект вообще не был размещен, это была его часть. И кроме того, все эти статьи – они ведь направлены против меня, если бы их прочитали.

— Замечательный материал по публичным призывам с использованием СМИ: якобы я изготовил ролик, разместил его на сайте Ленты.ру совместно с неустановленными лицами. Но почему тогда не было никакого заказа, никакого договора по созданию этого проекта? И каким образом я организовал размещение видео в СМИ, а именно на сайте «Ленты.ру»? И при этом не приводятся слова, которые мне инкриминируются. А слова там… Ну, они не очень хорошие, конечно, но они были сказаны после того как сотрудник ФСБ Чечни нанес… – Поткин не договорил, получив замечание от судьи. – Если так внимательно посмотреть на эти материалы по 282 и 280 статьям, я ведь по ним являюсь потерпевшим! Я сам хочу найти людей, которые их разместили!

Поткин поясняет, что обвинение по экономической части ему также не понятно.

— Как следует из текста, я зачитаю даже…

— Не надо, – говорит судья.

— Деньги, которые были похищены БТА-банка, была приобретена земля, и я легализовал это имущество путем осуществления сделок с акциями компаний, у которой эта земля была. То есть непонятно, что легализовалось - акции или земля? Насчет объема – почти 5 млрд рублей, а стоимость акций компаний разная – одна почему-то ничего не стоит, другая стоит 2 млрд рублей. Почему-то оцениваются именно стоимость акций, но легализовали-то вроде как землю, почему не ее стоимость?

Адвокат Поповский отмечает, что в тексте обвинительного заключения, касающегося хищений, есть ссылки на то, что Поткиным были совершены «определенные действия, направленные на легализацию имущества», в частности, Поткин искал людей для назначения на должность номинальных директоров. Но само назначение кого-либо директором – это не сделка, поэтому в нем не может быть состава преступления, говорит адвокат.

Его коллега, адвокат Иван Миронов, указывает на то, что, по мнению следствия, между легализацией и экстремистскими статьями должна быть причинно-следственная связь. Например, говорит он, следствие должно было доказать, что деньги с легализации были пущены на экстремизм, но следователи установили, что сначала были экстремистскими эпизоды, а потом уже легализация.

На этом заседание закончено.