6 мая в московском метро на станции Сухаревская Ислям Малеков обхватил за пояс нацгвардейца, поднял и пронес его пару метров, после чего отпустил. Видео со смеющимся молодым человеком, уносящим силовика, широко разошлось в соцсетях. Через несколько дней Следственный комитет возбудил уголовное деле против Малекова. Молодого человека обвинили по части 1 статьи 318 УК (применение насилия в отношении представителя власти).

Следователь ходатайствовал о домашнем аресте Малекова. При этом прокуратура не поддержала такую позицию. В результате Черемушкинский районный суд Москвы отклонил ходатайство.

Глава международной правозащитной группы «Агора» Павел Чиков в своем телеграм-канале публиковал постановление о возбуждении дела в отношении Малекова. В документе говорилось, что молодой человек, «имея умысел на применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя влаcти», подошел к нацгвардейцу, «обхватил его своими руками со спины, <…> приподнял и пронес несколько шагов».

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

На заседании присутствуют около 15 журналистов. Помимо обвиняемого зале находится потерпевший, он пришел в пиджаке в клетку и розовой рубашке. Почти спустя час после назначенного время в зале появляется представительница гособвинения, а затем выходит и судья Оксана Горюнова.

Свидетелей в зале нет. Один свидетель находится в коридоре. Судья объявляет начало процесса по обвинению Исляма Малекова по части 1 статьи 318.

Подсудимый представляется — он гражданин РФ, 1990 года рождения, холост. У Малекова неоконченное высшее образование, официально он «практически» трудоустроен, зарегистрирован в районе Новокосино, на иждивении у него мама, она на пенсии. Копию обвинительного заключения Малеков получил в июле.

Его интересы представляет адвокат Юрий Сергейчик. Со стороны обвинения выступает прокурор Сотченко.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

Прокурор пересказывает суть обвинения, предъявленного Малекову. Подсудимого обвиняют в том, что он совершил насилие в отношении представителя власти — потерпевшего нацгвардейца Александра Матвеева. На станции метро Сухаревская он заметил проходящий мимо наряд патрульных, состоявший из троих полицейских, в том числе потерпевшего, говорит гособвинительница.

Нацгвардейцы подошли к женщине, которая обратилась к ним на иностранном языке. Тогда у Исляма возник умысел на применение неопасного насилия. В итоге он в связи с исполнением нацгвардейцем «своих должностных обязанностей, с целью воспрепятствования его законной деятельности, желая помешать ему исполнять свои обязанности, действуя умышленно, из внезапно возникших личных неприязненных отношений, подошел к рядовому Матвееву и, имея умысел на применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, находясь на станции Сухаревская, обхватив его руками со спины, заблокировал руки последнего, лишив его возможности сопротивляться, приподнял его и пронес несколько шагов, после чего действия Малекова были пресечены другими сотрудниками».

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

Ислям Малеков не признает вину. Обвинение ему понятно, но показания он хочет дать позже.

Прокурор Сотченко предлагает следующий порядок представления доказательств: сначала допросить потерпевшего, затем свидетеля и подсудимого. Потерпевший Матвеев соглашается с обвинителем. Малеков тоже не возражает.

Адвокат подсудимого замечает, что в коридоре также ждет свидетель защиты по фамилии Кузин.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

Потерпевший Матвеев рассказывает, что 6 мая он нес службу на станции метро Сухаревская. Во время патрулирования к нему и его сослуживцам подошли две женщины и попросили «показать дорогу».

— И в это время объясняли, то есть я стоял… И меня приподняли… и понесли, — грустно говорит потерпевший. — Обхватили двумя руками и унесли.

Нацгвардеец не видел в этот момент лицо человека, который его нес. Малекова он разглядел, только «когда отпустили меня».

— Ваши руки были свободны? — спрашивает прокурор.

— Нет.

— Вы могли выбраться из рук подсудимого, оказать сопротивление?

Потерпевший долго молчит.

— Вы не ответили на вопрос, — говорит гособвинительница.

— Мог.

— Каким образом?

— Или не мог… Не могу сказать.

— Дальше что было?

— Пронесли несколько шагов, патрульные подбежали… И он меня отпустил. Он меня отпустил, я обернулся, то есть увидел его.

— Он что-то говорил, когда вас нес?

— Не заметил, не слышал, — говорит Матвеев после долгой паузы.

— А вы что-то говорили?

— Нет. Он отпустил на землю, подбежали патрульные, подошел сотрудник полиции, и его передали сотруднику полиции. При задержании сопротивления не оказывал.

— Подсудимый пояснил, почему вас приподнял?

— Обознался, признал во мне своего товарища.

— И вы проводили его в комнату полиции?

— Да, после этого вернулись по маршруту патрулирования. В 11 часов где-то.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

Адвокат подсудимого спрашивает, проявлял ли Малеков агрессию к нацгвардейцу. Потерпевший долго молчит, потом говорит:

— Нет. К сослуживцам тоже.

На вопрос об оскорблениях нацгвардеец после долгой паузы отвечает отрицательно. Отвечая на следующий вопрос защитника, он рассказывает, что Малеков извинился.

— Когда его отвели в комнату полиции, он извинился.

— Он искренне извинялся? — уточняет адвокат.

— Не искренне, — говорит потерпевший после паузы.

— Почему вы так считали?

— Мне так показалось.

— Вам было больно, когда он вас поднял?

— Нет.

— Он вам физически причинил вред?

— Нет.

— А морально?

— Ну, как сказать… Выложил в интернет видео.

— То есть вы считаете, что вам причинен вред моральный, потому что выложил видео.

— Ну да.

— А другой вред?

— Нет.

— Сейчас у вас есть к нему претензии и обиды?

— Нет.

— Вам достаточно его извинений или нужна дополнительная компенсация?

— Достаточно извинений.

— Своими действиями вам Малеков хотел вред причинить?

— Ну, возможно.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

Адвокат Сергейчик, защищающий подсудимого, продолжает допрос:

— Почему в этот же день не были составлены документы о правонарушении?

— Были составлены на следующий день.

— Вы сами заявление подавали в отношении Малекова? Просили полицию показать документы?

— Да, спрашивали, почему отпустили.

— А просили меры предпринять в отношении Малекова?

— Да.

— Какие?

— Ну, не знаю… По хулиганке.

— Заявление вы в этот день писали?

— Нет.

— А когда писали?

Потерпевший вздыхает и долго вспоминает, затем говорит:

— Восьмого числа.

— Вы по своей инициативе? — интересуется защитник.

— Ну да, я попросил разобраться в этой ситуации.

— А кого попросили?

— Ну в отделе полиции. 7-й отдел на Калужской.

— А как вы туда попали, если вы являетесь военнослужащим срочной службы?

— Меня сопроводили.

— Сопроводил кто?

— Командир.

— То есть вы туда по инициативе командира прибыли?

— Он меня просто сопроводил.

— А сопроводили по вашей просьбе?

Потерпевший молчит и в итоге не отвечает на вопрос.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

— 8 мая вы подали заявление, а объяснение вы давали полицейским 8 мая? — задает адвокат подсудимого следующий вопрос.

— Да, — отвечает нацгвардеец.

— Помните его содержание?

— Нет.

— А вы одно заявление на Малекова подавали?

— Два.

— А в связи с чем и когда второе?

Потерпевший долго молчит и вздыхает.

— Я не помню, — наконец, отвечает нагцвардеец.

— Туда же подавали?

— Туда же.

— В какой день?

— 9 мая.

— Тоже по своей инициативе?

— Да.

— А зачем второе, вам показалось, что одного мало?

Потерпевший нацгвардеец долго молчит, смотрит в одну точку. Затем прокурор говорит, что потерпевший может сказать, что не помнит.

— Не помню, — говорит нацгвардеец.

— То есть не помните, зачем подавали?

— Чтобы разобрались.

— А оно отличалось от первого?

— Да

— Чем?

— Не помню, — отвечает потерпевшего снова после долгого молчания и подсказки прокурора.

— Почему во втором заявлении вы указали, что слышали, как Малеков нецензурно выражались в ваш адрес? — спрашивает защитник.

— А, когда поднимались по эскалатору в комнату полиции…

— И что тогда он сказал?

— Я вот не заметил, что в мой адрес или не в мой адрес это было, было неразборчиво…

— То есть вы не знаете, в ваш адрес или не в ваш?

— Не знаю.

— А что именно сказал?

— Не помню.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

— В травмпункт когда обратились? — продолжает допрос адвокат.

— Не помню, — снова говорит нагцвардеец.

— А по своей инициативе?

— Сам поехал.

— А почему поехали в травмпункт, у вас же в части есть санчать?

— А почему вы обратились в травмпункт, если вы сейчас сказали, что физический страданий не было? — спрашивает после адвоката судья.

— Проверить… — говорит потерпевший после долгого молчания и вздыханий.

— М?

— Ну, просто проверить…

— А почему в санчасть не обратились? — снова продолжает адвокат.

— Ну сразу, когда писали заявление, мы сразу поехали в травмпункт. Когда я написал заявление, сразу поехали туда

— Следователь до возбуждения дела узнавал, был ли вам причинен вред?

— Да.

— А как это оформлялось?

— Не помню.

— Вы сейчас согласны с постановлением о признании вас потерпевшим, где написано, что вам причинен физический вред? — спрашивает адвокат.

— Нет.

— А почему вы при допросе в качестве потерпевшего сказали, что он был причинен?

Судья снимает вопрос, поскольку протокол допроса потерпевшего еще не огласили.

— Последний вопрос. А какой у вас рост? — интересуется адвокат.

— Метр шестьдесят.

— А вес?

— Не знаю.

У подсудимого Малекова вопросов к потерпевшему нацгвардейцу нет.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

Прокурор спрашивает потерпевшего:

— Моральный вред связан с тем, что он вас оскорбил?

— Можно сказать и так. Не очень приятно было, — с обидой в голосе говорит потерпевший. Он садится на скамью.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!

Судья говорит, что явился свидетель Кузин. Его приглашают. В зал заходит парень в голубом свитшоте. Он говорит, что знаком с подсудимым, причин для оговора не имеет. На вопросы адвоката Кузин отвечает, что знает Малекова. Они познакомились в компании общих друзей, стали хорошими знакомыми, живут рядом, но общаются достаточно редко.

Отвечая на вопросы адвоката, Кузин рассказывает, что служил в Наро-Фоминске в Нацгвардии. Пока служил, он один раз виделся с Малековым на свадьбе у общего друга, но в форме подсудимый его не видел. На свадьбе они обсуждали, куда он планирует идти работать после службы. Свидетель сказал тогда, что планирует остаться служить по контракту в Нацгвардии. Это было 16 декабря. С тех пор до увольнения они не виделись, связь не поддерживали.

Об инциденте свидетель узнал только когда вернулся из армии, друзья показали ему видео 10 мая. Корреспондент «Медиазоны» отмечает, что свидетель тоже небольшого роста.

— Мог он вас перепутать? — интересуется адвокат.

— Мог.

— Почему?

— Рост схож.

— Какой рост?

— Метр семьдесят.

— А какая прическа была?

— Ну такая же, как у всех, армейская, короткая.

Свидетель охарактеризовал Малекова положительно, говорит, что он «добрый, веселый».

— К шуткам склонен? — спрашивает защитник.

— Склонен, да.

— Ваше общение предполагало в виде шутки толчки какие-то, обнимания?

— Да, он часто так делает.

Больше у участников процесса нет вопросов к свидетелю. Его отпускают. На этом заседание закончено, следующее назначают на 15 октября.

 

 

 

 

 

Ссылка скопирована!