Иск подан ООО «Анкор», который владеет магазином и рестораном «Армения» на Тверской улице, к девяти оппозиционным политикам, которых истец называет организаторами несогласованной акции 27 июля.
Из-за скопления протестующих, говорится в иске, ресторан «был вынужден приостановить ведение своей деятельности» на весь день и недополучил 551 847 рублей 40 копеек дохода (из них 155 495 рублей — средний субботний доход ресторана, а 396 352 рубля — стоимость отмененного банкета).
Ответчики — Алексей Навальный, Александр Соловьев, Илья Яшин, Юлия Галямина, Любовь Соболь, Иван Жданов, Владимир Милов, Олег Степанов и Георгий Албуров (последний в иске указан как Олег Алдуров, его имя исправлено карандашом).
Ранее такие же иски к ним подали ГУП «Мосгортранс», ГБУ «Автомобильные дороги», московский метрополитен и служба такси. Претензии «Мосгорстранса», потребовавшего от оппозиционеров 1 218 591 рубль 58 копеек компенсации убытков за простой общественного транспорта, Коптевский районный суд удовлетворил 10 сентября.
Тот же суд начал рассматривать иск «Автомобильных дорог», требовавших 11 млн 468 тысяч рублей возмещения убытков и материального ущерба. 1 октября суд частично удовлетворил требования истца и постановил взыскать с оппозиционеров 3,4 млн рублей.
Интересы ресторана «Армения» представляет юрист Грант Хдрян. Дело рассматривает судья Светлана Самохвалова.
В зале уже собрались участники процесса, среди них представители ответчиков. Незарегистрированного кандидата в депутаты Мосгордумы Сергея Соловьева представляют адвокаты Сергей Бадамшин и Оксана Опаренко; доверитель юриста Андрея Тамурки — муниципальный депутат и также кандидат в Мосгордуму Юлия Галямина. В свою очередь, адвокат Валентина Фролова представляет интересы ведущего ютуб-канала «Навальный LIVE» Владимира Милова, а юрист Александр Помазуев защищает незарегистрированного кандидата Любовь Соболь, координатора московского штаба Алексея Навального Олега Степанова и самого Навального.
Компанию «Анкор», которая арендует помещение для ресторана «Армения», представляет юрист Грант Хдрян.
В зал заходит судья Светлана Самохвалова. Она объявляет заседание открытым. В зале находятся еще 11 человек, в основном это журналисты.
После диалога Помазуева с судьей выясняется, что он хочет приобщить ордер на Георгия Албурова, чтобы представлять в суде и его.
Представитель «Армении» раздает оппонентам чек по оплате аванса за банкет на 27 июля и расчеты по доходам ресторана за тот же день и аналогичные субботы июля. Он хочет рассказать, что именно содержится в этих расчетах, но судья просит сначала обсудить вопрос о приобщении документов.
Бадамшин и его коллеги возражают против приобщения чека, поскольку он представлен в ненадлежащем виде. «Только не называйте это чеком, коллеги», — говорит Бадамшин. После замечания коллеги Помазуев называет документ «ксерокопией».
Несмотря на возражения, судья Самохвалова приобщает все документы и обещает дать им оценку при вынесении окончательного решения по иску.
Юрист Помазуев начинает заявлять ходатайство.
— Довольно неудобно сидеть, держа бумаги, ноутбук... — говорит он о столе, тесном для пятерых представителей ответчиков.
— Вы не возражаете [сесть] за стол с истцом? — прерывает его судья.
Помазуев говорит, что это будет мешать работе представителей ответчиков. Тогда адвокат Бадамшин вызывается пересесть к юристу от «Армении».
— Я перешел на [другую] сторону, — смешливо говорит Бадамшин. Зал суда действительно очень маленький, отмечает корреспондент «Медиазоны».
Представителей Ильи Яшина и Ивана Жданова в суде нет. Представитель истца Грант Хдрян считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие. Адвокат Сергей Бадамшин оставляет решение на усмотрение суда в случае, если Яшина и Жданова известили должным образом. С ним солидарны и другие представители ответчиков, кроме Помазуева — он подчеркивает, что расчет исковых требований представили только сейчас и отсутствующие ответчики с ним не знакомы. В случае ознакомления с этими документами они могут передумать и решить участвовать в процессе, допускает он.
Представитель «Армении» поддерживает заявленный иск более чем на 500 тысяч рублей.
— Деятельность истца была приостановлена, так как 27 июля сложилась чрезвычайная ситуация, не позволяющая продолжать обычную деятельность истца, а ответчики были признаны организаторами несанкционированной акции и вина в несанкционированных акциях была установлена также судебными актами о привлечении к административной ответственности, — говорит Хдрян.
Судья интересуется отменой банкета. Сначала представитель «Армении» отвечает на претензии ответчиков и говорит, что чек об оплате мероприятия у заказчика на руках, а в суд предоставлена выписка из базы.
— Банкет был запланирован на 14:30. Общая сумма по договору составляет 396 352 рубля, — объясняет юрист. В итоге из-за акции 27 июля организация не получила деньги за банкет, заключает он.
Теперь Хдрян объясняет, что за расчет представлен в суде — это данные оборота за субботы и пятницы июня и июля. Представитель истца достаточно путано объясняет расчеты понесенных рестораном убытков.
Адвокат Опаренко интересуется у представителя «Армении», зачем в суде представили данные о пятницах, раз 27 июля — это суббота. Представитель «Армении» отвечает, что эти данные доказывают стабильный доход магазина.
Защитница Соловьева пытается добиться от истца ответа, какой расчет из четырех представленных сегодня в суде нужно учитывать как исковое требование. Юрист не может понять вопрос.
— Каким расчетом вы руководствуетесь? — задает тогда вопрос судья Самохвалова.
— Без учета пятниц и с минимальным оборотом [за июнь-июль 2019 года].
— Назовите номер расчета, — настаивает судья.
— Номер один. Это самый минимум из аналогичных дней.
Теперь Бадамшин интересуется, где в документе содержатся сведения о том, что это фискальный чек за аванс за несостоявшийся банкет. Истец не находится, что ответить.
— Это взято у официанта или у кассира? — спрашивает адвокат.
— У кассира.
— По кассе проведены эти средства?
— Да.
— Карточку этой кассы вы могли бы представить?
— Ну... В настоящем заседании нет, — теряется представитель «Армении».
— Это не является фискальным чеком, поэтому на нем даже нет наименования юридического лица, — обращается Бадамшин уже к судье. Адвокат интересуется, готов ли представитель истца предоставить в суде документы, подтверждающие эту «бумажку». Хдрян говорит, что не готов.
Теперь Бадамшина интересует, какие дни недели для «Армении» самые доходные.
— Суббота, — отвечает истец.
— А пятница?
— Менее доходная. Какое это имеет отношение к делу? — сопротивляется Хдрян.
— Сейчас я задаю вопросы, — парирует Бадамшин.
Теперь адвокат интересуется, как деньги поступают от клиента в кассу.
— Так подробно я не смогу пояснить, потому что это вопрос к бухгалтеру, — отвечает Хдрян.
— Бухгалтер сможет явиться в судебное заседание?
— Нет. А зачем?
Бадамшин пытается выпытать у представителя «Армении», как деньги поступают на расчетный счет предприятия. Юрист не может ответить ни на один вопрос адвоката по этой теме.
Теперь выступает юрист Андрей Тамурка, представляющий муниципального депутата Юлию Галямину. Он, как и на предварительной беседе, напоминает о материале Znak.com, в котором некий сотрудник ресторана по имени Артур рассказывал, что сотрудники управы и полиции приходили в заведение накануне акции с некими объяснениями.
Хдрян говорит, что ничего не знает об этом. Тогда юрист спрашивает, когда закрыли ресторан 27 июля.
— Наш ресторан закрылся с 10 утра до 20:00. В связи с тем, что дороги уже были перекрыты и не было возможно осуществлять деятельность.
— А в 10 утра граждане, которые собрались на митинг, проходили мимо вашего ресторана? — спрашивает представитель ответчика.
— Не знаю, где они проходили.
— А известно вам, на сколько было назначена акция?
— Нет, мне неизвестно, — отвечает истец.
Тамурка не прекращает переспрашивать, кто распорядился закрыть ресторан.
— С целью безопасности, — отвечает юрист «Армении» на очередной вопрос, так и не уточняя, кто именно принял это решение. «Во-первых, это безопасность, а во-вторых, невозможность вести обычную хозяйственную деятельность», — говорит Хдрян.
— То есть ваш ресторан обеспечивает безопасность города? — спрашивает представитель Галяминой.
— Нет.
— Посетителей?
— Да, — говорит представитель «Армении» и затем добавляет, — Безопасность имеется в виду не только работников, но и сотрудников предприятия.
— А во сколько у вас открывается ресторан обычно?
— В восемь... Ну, не знаю, — не может дать точный ответ Хдрян.
Ответчик продолжает спрашивать истца о доступе в ресторан в десять утра.
— Опять же говорю — перекрытые дороги, — говорит Хдрян.
— То есть к вам невозможно было пройти?
— Пройти, проехать.
Тогда Тамурка обращает внимание суда, что ресторан находится сразу над выходом со станции метро «Пушкинская».
— Скажите, выход из метро был закрыт? То есть человек, который вышел бы в десять утра, он мог попасть [в ресторан]? — спрашивает юрист.
— Смотрите, такая ситуация… — Хдрян мнется и упоминает оцепление.
Тогда Тамурка интересуется у представителя «Армении», откуда он узнал об акции.
— Это обсуждалось в СМИ, в том числе, что предполагаются митинги в центре Москвы, — объясняет истец.
Представитель Галяминой спрашивает, что произошло с сотрудниками, когда ресторан закрыли. «Мне важно понять, платили ли вы им зарплату или отпустили домой и не платили?» — объясняет он.
— В соответствии с Трудовым кодексом, естественно, мы им платили.
— Правильно я понимаю, что вам сотрудники полиции не говорили закрыть ресторан?
— По моей информации, не говорили.
— Я держу банкетный лист, который составлен на сколько человек? — спрашивает Тамурка.
Истец молча перелистывает документы.
— Ладно, как вы думаете, сколько еды человек может съесть в день, — Тамурка теряет терпение и переспрашивает истца.
Тот, наконец, находит нужный документ и говорит, что банкет готовился на 40 человек. Тамурка подсчитал, что на каждого посетителя банкета приходилось 4,3 килограмма еды. Представители ответчиков тихо смеются.
— У нас это стандартное меню, вес порций, — объясняет Хдрян — Данный банкетный лист согласовывался с заказчиком. Для банкета это немного.
Теперь выступает адвокат Владимира Милова Валентина Фролова.
— На 9 мая работает ресторан? — спрашивает она.
— Да.
— На День Москвы работает ресторан?
— Да.
— На остальные праздники?
— Да, — подтверждает юрист «Армении».
— Несмотря на то что улицы рядом с вашим рестораном перекрыты?
— Ну, это запланированные акции и это государственные мероприятия, у меня нет вопросов к безопасности. Я просто объясняю логику, почему ресторан был закрыт — это не государственный праздник, это несанкционированная акция, не было разрешения от органов государственной власти, мы понимали, к чему это может провести.
— На основании каких данных? — задает вопрос Фролова.
— На основании данных СМИ и сложившейся обстановки.
Тогда адвокат Фролова спрашивает, работает ли Хдрян в ресторане или он представляет интересы организации как юрист. Тот отвечает, что у него есть доверенность и этого достаточно.
— Хорошо, тогда мы будем ходатайствовать о вызове истца, потому что представитель не может ответить на многие вопросы, — заключает Фролова и продолжает допрос. — Кто принимал решение о закрытии ресторана?
— Генеральный директор.
— В какой форме?
— В устной, наверное, форме распорядился приостановить деятельность.
— Генеральный директор 27 июля присутствовал в ресторане?
— Да.
— В какой период времени?
— Не могу пояснить, — не находится Хдрян.
— А решение закрыть ресторан когда было принято?
— 27 июля. Точное время не помню.
— А я правильно понимаю, что ресторан возобновил свою работу в восемь вечера? — спрашивает Фролова.
— Да, когда акция была завершена.
Представитель «Армении» не может ответить на вопрос, в связи с каким событием на 27 июля запланировали банкет. Он говорит, что в тот день планировалось только одно мероприятие, и вспоминает, что заказчик банкета предъявил ресторану претензии и просил вернуть 40 тысяч рублей залога. Ресторан выполнил его требование.
Слово берет Александр Помазуев — представитель сотрудников ФБК. Юрист спрашивает, поступали ли в ресторан предписания от государственных органов о приостановлении работы заведения 27 июля. Представитель «Армении» отвечает отрицательно.
— А к десяти утра какие у вас были данные о том, что может быть необеспечена безопасность и будет перекрыта станция метро? — спрашивает юрист.
— Ну, данные из СМИ.
— А какие? Вот я утверждаю, что это было самое безопасное место в России — там было очень много полиции. Вы говорите, что там было очень опасно. Вы можете объяснить чем-то, что ваши опасения появились не из паранойи, а из каких-то источников информации?
— Я не знаю.... Смотрите, точно указать на статью или информационный пост или материал я не могу. Но руководство исходило из открытой информации.
— Какой? — допытывается представитель ответчика.
— Конкретно не смогу указать, — сдается Хдрян.
— То есть руководство, не располагая никакой конкретной информацией о возможной противоправной деятельности, приостановило деятельность организации? — задается вопросом Помазуев.
— Оно обладало информацией, — настаивает юрист «Армении».
— Какой?
— Я не могу пояснить.
По просьбе Помазуева представитель истца уточняет, что в июле в «Армении» прошел только один банкет — пятого числа. Юрист также просит рассказать про режим работы ресторана в субботу, но Хдрян снова не может ничего ответить.
Вопросы снова задает защитник Галяминой Андрей Тамурка.
— Я зашел на сайт ресторана «Армения» — ресторан работает не только как ресторан, но и как магазин? — спрашивает он.
— Да, — отвечает Хдрян.
— [27 июля] я проходил мимо магазина и двери были открыты. Я мог зайти?
— А во сколько?
— С 12 до 18.
— Нет, двери были закрыты, — возражает представитель истца.
Теперь со своей позицией выступают ответчики. Первая берет слово адвокат Александра Соловьева Оксана Опаренко. Она просит отказать в иске в полном объеме. Адвокат читает с листа, ссылаясь на Гражданско-процессуальный кодекс, согласно которому истец обязан доказать, что ущерб возник именно в результате действий ответчика.
«Вместе с тем истец не представил доказательств причинно-следственной связи действий Соловьева в отношении ООО "Анкор". Кроме того, не доказан факт причинения убытков Соловьевым ООО "Анкор"», — заключает Опаренко.
Адвокат Бадамшин лаконично поддерживает коллегу и обещает более подробно выступить в прениях.
Следующим выступает представитель Галяминой Андрей Тамурка.
— Мы считаем, что, исходя из средней нормы полтора килограмма в день на человека, съесть четыре килограмма невозможно. Из этого выходит, что размер меню необоснован. Что касается убытков, из представленных расчетов мы видим только оборот. Ответ на вопрос о расходах мы не получили. Кроме того, мы считаем, поддерживая коллегу, что причинно-следственной связи между призывами к проведению митинга и закрытием ресторана нету. Есть домыслы, что причины закрытия кроются в чем-то другом. Может это антисанитария, появившиеся крысы, — рассуждает Тамурка, заключая, что при такой доказательной базе суд не может удовлетворить исковые требования.
У представителя истца пока нет никаких вопросов к ответчикам.
Последним выступает Помазуев — представитель Соболь, Навального, Степанова и Албурова.
— Мы полагаем, что в деле даже нет доказательств, что ресторан был закрыт [27 июля]. Как мы видим, нет никаких доказательств того, что истец мог опасаться за безопасность учреждения. Истец подтверждает, что предприятие работало во время других массовых мероприятий и ни одно из них не повлекло для него закрытия. И, по сути, истец пытается вменить нам некие суммы, которые он желал бы получить, но решил сам не получить, решив закрыть учреждение и прекратить свою деятельность. Видно, легче взыскать с оппозиционеров, чем готовить четыре килограмма еды, потому что это все же требует затраты».
Помазуев отмечает, что ответчики вообще сомневаются в существовании человека, заказавшего банкет. Как подчеркивает юрист, из представленных истцом документов следует, что банкет запланировали за два месяца до мероприятия. Он смеется над тем, что за такой крупный банкет заказчик якобы внес залог всего в сорок тысяч рублей.
Теперь вопросы задает судья Светлана Самохвалова. Она обращается к представителю истца: перечисляет названия напитков и уточняет, были ли эти напитки в бутылках. Среди напитков лимонад «Дюшес» и минеральная вода. Представитель истца подтверждает это. На алкоголе судья не останавливается.
— Вот тут блюда указаны. Ваши повара вообще приступали к их готовке? — уточняет судья.
— Да, конечно, все заблаговременно готовится, — отвечает Хдрян.
— Оно что, жарится заранее?
— Ну, на банкеты готовится минимум за день, — говорит представитель ресторана.
Судья переходит к ходатайствам о вызове руководителя «Армении» и запросу фискальных документов о чеке за банкет.
Представитель истца возражает: «Мы считаем, что не имеет отношения, как он (гендиректор — МЗ) принял [решение о закрытии ресторана], где он находился, в какой форме [сообщил]», — говорит юрист и выступает также против запроса финансовых документов.
Представители ответчиков поддерживают свои ходатайства. Фролова добавляет еще одно ходатайство — также о вызове гендиректора ресторана, чтобы узнать, чего он опасался, закрывая заведение 27 июля.
Судья на месте отклоняет оба ходатайства.
Юрист Тамурка заявляет новое ходатайство. Он возвращается к банкетному листу и говорит, что из договора, приложенного к материалам дела, неясно имя заказчика: это проживающий на Тверской-Ямской Амирханьян Тегран или Тегрант (его имя в документе указано неразборчиво). Представитель ответчика просит вызвать его в суд для допроса.
Представитель истца Хдрян объясняет, что это была техническая ошибка — заказчика зовут все же Тегран. Он просит отклонить ходатайство, представители ответчиков его поддерживают, но судья Самохвалова отклоняет.
Судья переходит к исследованию письменных материалов дела. Она перечисляет договор аренды помещения, договор на банкет от 2 июня 2019 года, административные решения по делам ответчиков за участие в акции 27 июля, банкетный лист, еще один договор аренды, рассчетно-кассовый ордер, отчет о состоянии счетчиков. Затем судья перечисляет даты из расчетов от истца, не оглашая при этом доход за эти дни.
После этого Самохвалова переходит к прениям. Представитель истца говорит, что не хочет на них выступать, потому что он уже все сказал.
Адвокат Оксана Опаренко настаивает, что из документов истца неясно, какую выгоду упустила «Армения» в день акции 27 июля. За ней выступает защитник Бадамшин:
«Хочу сказать, что сегодняшний иск — это не иск о нарушенном праве, а это череда исков, направленных на нарушение права. На мои вопросы, на вопросы моих коллег представитель истца ответить не смог. Это естественно, когда говорят: "Ты донеси до суда бумагу и все". Я с уверенностью могу сказать, что ресторан не закрывался. Сегодня не было представлено ни одного документа, что деятельность ресторана была приостановлена. Наоборот, мой коллега в тот день ходил рядом с предприятием во время массового мероприятия и видел, что двери магазина были открыты», — говорит адвокат.
Бадамшин подчеркивает, что в суде также не представили свидетелей, которые могли бы доказать, что ресторан был закрыт. «То есть истец устранился от процесса доказывания — достаточно только заявить», — отмечает Бадамшин, рассуждая о необходимости доказательств в этом гражданском процессе.
«Никто не приходил в магазин, требуя закрыть предприятие, не размахивал флагами. Мимо просто все прошли. Сотрудники полиции, Росгвардии, действительно... Я же не могу взыскивать с ГБУ "Жилищник" за то, что мне неудобно было пройти», — продолжает адвокат Бадамшин, объясняя, что у общества и государства могут быть разные интересы. Он отмечает, что граждане имеют право пользоваться статьей 31 Конституции, провозглашающей свободу собраний, хотя это и может доставлять неудобства другим гражданам.
«И уже все знают, люди, которые ведут ресторанный образ жизни, самый насыщенный день — это пятница. В субботу в центре людей нет, это уже мой личный опыт. В предприятиях общественного питания», — говорит Бадамшин.
Он отмечает, что его доверитель Александр Соловьев во время закрытия ресторана находился в автозаке. «Что мог Соловьев? Не рекомендовать подходить к ресторану "Армения"?» — задается вопросом Бадамшин и признается, что ни разу не был в этом заведении, потому что там сложно припарковаться.
Затем в прениях выступает юрист Тамурка, который защищает Галямину. Он вспоминает, что 27 июля взял в «Армении» кофе на вынос.
«Мы считаем, что эти требования неразумны. Галямина была утром задержана и находилась в ОВД… В каком там ОВД?» — обращается юрист к коллегам, но никто не может подсказать. «Ну, в каком-то ОВД», — отвечает тогда он сам себе.
Он заключает, что Галямина не могла угрожать или требовать от руководства ресторана прекратить работу 27 июля, поскольку была задержана. Юрист просит отклонить иск.
Следующей выступает адвокат Валентина Фролова, представляющая ведущего ютуб-канала «Навальный LIVE» Владимира Милова.
— Не было представлено доказательства, что мой доверитель привлекался к административной ответственности. К сожалению суд, приняв на себя функцию стороны, запросил информацию, что мы уже видели в других процессах, — говорит адвокат, подчеркивая, что основная ответственность лежит на властях, которые стянули к «Армении» силы полиции и Нацгвардии.
Фролова также обращает внимание суда на то, что стоимость алкоголя или нарезку фруктов можно исключить из понесенных убытков, потому что эти позиции не могли пропасть. «Если сложить стоимость фруктов, алкоголя и обслуживания, сумма [иска] уменьшается на 294 тысячи рублей», — заключает она.
Также адвокат напоминает, что Милов был задержан в студии «Навальный LIVE», а не у магазина «Армения».
С места встает юрист Александр Помазуев:
— Закон требует, чтобы суд с одинаковыми мерками подходил и к истцам, и к ответчикам. Но совершенно непонятно, почему суд по своей инициативе без ходатайства истца берет и в инициативном порядке возлагает на себя функции истца, определяя какие доказательства он должен хотеть представить, в каком виде он должен их хотеть представить. Суд увидел, что ему не хватает для вынесения решения копий [постановлений по административным делам ответчиков за 27 июля] и затребовал копии заверенных решений, — говорит юрист.
— Вы могли бы не кричать, я вас отлично слышу? — тихо просит судья.
— Хорошо. Ну, просто разные залы, — объясняет Помазуев, который действительно, эмоционально выступая, повысил голос.
Помазуев настаивает, что в материалах дела нет доказательств того, что у руководства «Армении» были реальные опасения угрозы безопасности заведению. «Есть ли доказательства того, что блюда начинали готовить? Заправлять салаты майонезом за сутки, что запрещено санитарными нормами? Никаких доказательств нет», — говорит юрист.
— Что касается причинно-следственной связи между действиями ответчиков и убытками истцов: все мои ответчики либо находились под арестом, либо не находились в Москве, как в ситуации с Албуровым, — продолжает Помазуев и просит отказать в удовлетворении иска. На этом прения закончены.
Неожиданно с места встает представитель ресторана «Армения» и выступает с репликой: «Право одних заканчивается там, где начинаются права других. Мы обратились в суд, чтобы защитить наши права», — говорит Хдрян.
Вслед за ним с репликой решил выступить и представитель Галяминой Тамурка. Он напоминает, как водители бойкотировали заправки «Лукойла» после ДТП с машиной вице-президента «Лукойла» Баркова, в котором погибли две женщины. Теперь же он говорит о том, что рейтинг «Армении» упал после их иска. Адвокат призывает вернуть веру в правосудие.
Судья удаляется на решение.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке