На прошедшем 17 февраля заседании стороны начали осматривать записи с камер видеонаблюдения.

Происходящее на экране было плохо видно сидящим в зале, поэтому прокурор Татьяна Паршинцева начала объяснять, что происходит на записях, но ее прервал судья Сергей Груздев и попросил «воздержаться от комментариев», чтобы у сторон были равные права и в прениях они сами могли сказать, что увидели.

Выключить свет, чтобы лучше было видно экран, судья также не позволил: «Мы же не в кинотеатре».

На вопрос подсудимого Игоря Ляховца, возможно ли сделать видео поярче, чтобы разобрать происходящее, судья Груздев ответил «Нет, невозможно».

В итоге в суде отсмотрели несколько дисков с записями: с места задержания Голунова, из кабинета медицинского освидетельствования в Центре наркологии и из здания УВД по ЗАО, куда доставили журналиста.

На камеру попал момент избиения Голунова после процедуры медосвидетельствования: один из сотрудников, выводя сопротивляющегося журналиста из кабинета, грубо обхватывает его за шею, а на следующей записи оперативники Роман Феофанов и Акбар Сергалиев подводят Голунова к лестнице, бьют его, потом берут за руки и за ноги и тащат вниз по лестнице.

После стороны начали осматривать записи из УВД по ЗАО, но вскоре гособвинительница Татьяна Паршинцева попросила перенести заседание из-за возникшей заминки.

Заседание начинается без адвоката Голунова Сергея Бадамшина, он в отъезде. Судья Груздев интересуется у сторон, не против ли они этого решения — никто не возражает.

Прокурор Татьяна Паршинцева передает судье письменное ходатайство о допросе специалистов  — тот начинает его изучать, а затем объявляет перерыв, выйдя из зала заседаний. Все остальные остаются на своих местах.

Судья Груздев вернулся в зал заседаний. Он спрашивает прокурора Паршинцеву, о чем именно та хочет допросить специалистов. Гособвинительница объясняет, что хочет узнать от них подробности экспертизы волос Голунова —  что специалисты пытались обнаружить на них в ходе проверки и что не обнаружили. Адвокат Голунова Олег Елисеев не против, адвокаты обвиняемых против — они считают допрос специалистов излишним расходованием процессуального времени.

Судья говорит, что разделяет мнение адвокатов о том, что экспертиза не относится к предмету доказывания, но все же удовлетворяет ходатайство. Свое решение он мотивирует тем, что не имеет права отказать в допросе специалистов, чья явка была обеспечена на судебное заседание.

В зал заседания заходит специалист 14-го отдела ЭКЦ ГУ МВД по Москве Татьяна Мельникова. Прокурор спрашивает, что может означать обнаружение наркотических веществ на внешней поверхности волос? Мельникова отвечает, что это может означать попадание наркотических веществ на поверхность волос из внешней среды.

— Может ли это говорить о том что человек употребляет наркотические вещества? — спрашивает Паршинцева.

— Скорее нет, — отвечает Мельникова.

— Необнаружение может свидетельствовать о том, что человек не употребляет? — уточняет Паршинцева.

— Это может свидетельствовать как о том, что человек употребляет, так и о том, что он не употребляет. Или о том, что все употребленное вымылось. То есть не свидетельствует ни о чем, — отвечает Мельникова.

Адвокат Коновалова спрашивает, смываются ли наркотики от внешнего воздействия. Эксперт отвечает положительно, подтверждая, что они смываются водой.

Представитель Голунова спрашивает также про то, останутся ли наркотики на волосах после мытья головы. Судья снимает вопрос.

— Татьяну Сергеевну отпускаем? — спрашивает судья.

— Отпускаем, — отвечает прокурор.

Следующий эксперт — Полина Аксенова, она временно исполняет обязанности замначальника четвертого отдела генэкспертиз экспертно-криминалистического центра ГУ МВД по Москве.

Паршинцева также спрашивает у нее, свидетельствует ли об употреблении наркотиков обнаружение на верхней поверхности волос их следов. Аксенова отвечает, что это свидетельствует лишь о факте обнаружения.

Прокурор задает те же самые вопросы, что и Мельниковой. Эксперт Аксенова отвечает так же, как и ее коллега. Адвокат Коновалова снова спрашивает, сколько длится период обнаружения наркотических веществ в организме человека при употреблении. Эксперт Аксенова отвечает, что «каждый случай уникальный», все зависит от метаболизма человека, и точно сказать нельзя.

Подсудимый Игорь Ляховец спрашивает Аксенову, за какое время следы наркотических веществ могут исчезать с поверхностей под воздействием внешних факторов:

— Вы сказали, что следы могут быть уничтожены под воздействием внешних факторов, — говорит он. — Сколько времени должно пройти, к примеру, при воздействии солнечных лучей?

Эксперт отвечает, что от воздействия ультрафиолета следы исчезают за период от 20 минут. Определить, за какой период следы наркотических веществ исчезают под воздействием естественного солнечного света, Аксенова затруднилась. «Сказать невозможно, даже примерно», — ответила она.

— Вот держу я ручку, я ее держу 10 минут в руке, — продолжает Ляховец. — На ее поверхности какое количество времени могут оставаться следы?

— Я вам не скажу, — отвечает Аксенова. — Все зависит от состояния ручки и ваших рук.

Судья Груздев уточняет у нее, «могут ли они исчезнуть через 30 минут». Эксперт отвечает положительно.

— Через 30 минут они могут исчезнуть? — еще раз уточняет судья. — Да или нет?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — отвечает эксперт.

Эксперт Аксенова в какой-то момент перебивает судью, тот делает ей замечание. Когда та уходит из зала заседаний, Груздев окликает ее: «Ничего не забыли?» — и передает ей служебное удостоверение.

Прокурор Паршинцева просит огласить письменные доказательства и протокол прослушивания фонограммы. Адвокат Коновалова Алексей Губкин полагает, что эти протоколы делали сотрудники ФСБ. Он добавляет, что у него нет уверенности в том, что протоколы соответствуют самой записи. Поэтому он предлагает сначала прослушать запись, а потом уже читать протоколы.

Адвокаты обвиняемых его поддерживают, прокурор Паршинцева и защитник Голунова высказываются против. Судья отказывает Губкину в ходатайстве:

— Может, это было бы действительно логичнее, но ранее я установил тот порядок судебного следствия, который и осуществляется в заседании, — говорит Груздев. — Я указал, что и прокуроры, и адвокаты будут представлять доказательства в том порядке, который они посчитают необходимым. Я не вижу оснований для его изменения.

Паршинцева говорит, что не будет озвучивать приложения к протоколу, поскольку они содержат нецензурную брань. Она просит судью объявить перерыв, чтобы подготовиться к озвучиванию остальных материалов. Груздев просит прежде показать ему их, чтобы понять, о чем идет речь. Паршинцева соглашается, Груздев листает протокол и, спустя несколько минут, объявляет перерыв (не уточнив, сколько он продлится). Судья добавляет, что «по-прежнему не понимает позицию прокурора» и надеется, что после перерыва Паршинцева сможет четче сформулировать ее.

Заседание продолжается после почти часового перерыва. Прокурор Паршинцева говорит, что обсудила с оппонентами оглашение письменных доказательств и согласна с их мнением, что сначала лучше прослушать аудиозапись прослушки разговоров подсудимых, а затем зачитать ее протокол. Однако из-за технического сбоя гособвинительница просит отложить процесс до 11 утра 19 февраля. Судья соглашается и объявляет об окончании заседания.