Судья Советского районного суда Уфы Юлия Егорова приступила к рассмотрению дела об административном правонарушении Юрия Шевчука. Первую попытку ознакомиться с делом Егорова предприняла 5 августа, но перенесла заседание на 16 августа из-за неявки самого Шевчука — адвокат музыканта Александр Передрук тогда пояснил, что Шевчук не приехал в Уфу, потому что «ему было неудобно».
Административное дело против музыканта было дважды зарегистрировано в Дзержинском районном суде Петербурга. В первый раз — 26 мая после выступления ДДТ в Уфе 18 мая. Тогда протокол вернули в полицию для устранения недостатков. В пресс-службе уточнили, что составители протокола не описали в нем событие правонарушения.
15 июля стало известно, что Дзержинский райсуд Петербурга во второй раз зарегистрировал административное дело против Шевчука, тогда судья направил дело в Советский районный суд Уфы. Как уточняла пресс-служба суда, Шевчук отсутствовал при составлении нового протокола и не подавал ходатайств о рассмотрении дела по месту жительства, поэтому оно будет рассматриваться в Уфе.
Протокол на музыканта составили по статье КоАП о «дискредитацию» армии. Какие именно слова лидера группы вызвали претензии полиции, не уточняется. При этом одна из зрительниц концерта опубликовала в сторис видео, на котором Шевчук говорит: «Сейчас люди убивают людей — огромная трагедия. Каждое утро я смотрю, так же как и вы, новости. Душа болит страшно. Мы против войны».
За 10 минут до начала заседания в маленький зал Советского районного суда Уфы набивается около 30 человек — в основном журналисты, они недовольны вместительностью зала.
Кроме журналистов, в зале адвокат Юрия Шевчука Александр Передрук, представитель обвинения Ермолаев, а также сотрудница полиции Камалова, которая составляла протокол на Юрия Шевчука.
Самого Шевчука в зале нет: «У него работа и личные причины», — пояснил адвокат Передрук. На вопрос, будет ли музыкант участвовать в заседании по видеосвязи, защитник загадочно отвечает: «Увидите».
В зал зашла судья Юлия Егорова и сразу попросила журналистов ее не снимать. К этой просьбе присоединился и обвинитель Ермолаев, а вот Александр Передрук ограничивать журналистов не стал. Тем не менее делать фотографии во время заседания судья не разрешила, только записывать происходящее на аудио.
Когда все участники процесса собрались, сотрудники Советского районного суда в Уфе попытались наладить видеосвязь с Дзержинским районным судом Петербурга. Техника не поддавалась, помощник судьи звонил коллегам в Петербург, и через 10 минут мониторы включились, журналисты увидели зал Дзержинского суда.
Через минуту мониторы выключились — Шевчук в заседании не будет участвовать даже по видеосвязи. Адвокат Передрук пояснил судье, что музыкант не смог приехать, потому что недавно контактировал с человеком, у которого впоследствии оказался положительный тест на коронавирус.
Обвинитель Ермолаев говорит, что участковый приходил к Юрию Шевчуку домой, но музыканта там не оказалось, хотя он должен соблюдать карантин.
Судья Егорова зачитывает материалы, подготовленные обвинением. Из них следует, что второй протокол был отправлен Шевчуку через мессенджеры. Адвокат Передрук настаивает, что Шевчук протокол не получал, а также выражает недовольство тем, что сотрудники полиции пытались вручить музыканту этот протокол за несколько часов до начала сегодняшнего заседания — хотя этот протокол был зарегистрирован в Петербурге еще в середине июля: «Они пытаются устранить недостатки, чтобы суд дело не закрыл», — считает Передрук.
По просьбе адвоката судья Егорова приобщает к делу сначала заявление самого Шевчука о том, почему он не пришел в суд, а затем и экспертизу филолога Новожиловой, из экспертизы следует, что в словах Шевчука нет дискредитации армии.
Передрук говорит, что согласно Конституции люди вправе говорить то, что думают, а статья 20.3.3 КоАП РФ мешает им это делать. Адвокат просит приостановить дело до того момента, пока Конституционный суд по желанию Уфимского суда не вынесет решение на счет соответствия статьи о дискредитации армии Конституции.
Обвинитель Ермолаев против — он считает, что суд из-за этого затянется. Передрук не согласен. Он говорит, что в этом случае процесс будет приостановлен, а срок давности не исчисляется.
Судья Егорова на месте отказывает в удовлетворении ходатайства защиты и внезапно раздраженно напоминает слушателям, что она запретила видеосъемку во время заседания — похоже, кто-то из журналистов навел камеру на судью.
Судья переходит к следующим материалам дела. Она говорит, что Шевчук в комплексе «Уфа-Арена» перед выступлением в диалоге со зрителями сказал, что у него болит душа и он не понимает, почему люди «ради наполеоновских планов очередного Цезаря погибают», а также сравнил Родину с нищей бабушкой на вокзале.
Полностью высказывание Шевчука о Родине звучит так: «Родина, друзья, это не жопа президента, которую надо все время мусолить, целовать. Родина — это бабушка нищая на вокзале, продающая картошку». Но о жопе судья Егорова решила умолчать, упомянув только бабушку на вокзале, и пересказала эту часть речи Шевчука своими словами: «Далее идут негативные высказывания в адрес президента». В зале слышны смешки.
Суд переходит к показаниям сотрудницы полиции Камаловой, она выступает в качестве свидетеля.
Камалова говорит, что она обеспечивала безопасность на концерте. Перед началом концерта она заметила в словах Шевчука признаки правонарушения и составила протокол.
Адвокат Передрук спрашивает свидетельницу, какие именно слова, сказанные Шевчуком, она услышала: «Пацаны наши зачем-то гибнут», — вспоминает Камалова.
Адвокат Передрук просит ее вспомнить, какие именно слова Шевчука в тот день дискредитировали российскую армию: «Мы против войны», — отвечает свидетельница.
Она утверждает, что уже после концерта спрашивала у музыканта, какую войну он имеет в виду, и Шевчук ответил, что говорил о войне в Украине. «То есть слова об Украине были сказаны уже вам приватно», — подытоживает первую часть допроса свидетеля адвокат Передрук.
Из протокола на музыканта следует, что Шевчук не только дискредитировал российскую армию, но и воспрепятствовал ее деятельности. Адвокат Передрук просит свидетельницу вспомнить еще цитаты из майского выступления Шевчука: «Гибнут старики, женщины и дети», — зачитывает Камалова из протокола. Передрук уточняет:
— Это дискредитация армии или воспрепятствование деятельности?
— И то, и другое, — отвечает свидетельница.
Передрук спрашивает Камалову, вносились ли изменения в протокол после того, как судья в Петербурге отправил протокол на доработку. По словам свидетельницы, никаких изменений в документ не вносилось. Больше у Передрука вопросов нет.
Напоследок судья Егорова спрашивает, отправляли ли Шевчуку копию составленного на него протокола. Камалова утверждает, что протокол отправили «Почтой России», на этом свидетельницу отпускают.
На экран в зале суда выводят запись с полицейского видеорегистритора — Шевчук после концерта беседует с полицейскими и подписывает какие-то бумаги, скорее всего, протокол об административном правонарушении.
«Концерт был хорошим. В 1983-1984 годах с ДДТ было то же самое, Россия — страна, в которой события повторяются», — говорит на записи артист, обращаясь к сотрудникам полиции.
После заполнения документов Шевчук сам начинает снимать сотрудников полиции: «На добрую память, не волнуйтесь», — объясняет музыкант на записи. «Вот Навальный бедняга», — почему-то добавляет он себе под нос.
На видео видно, что Шевчук пишет ходатайство о том, чтобы это административное дело рассматривали в Петербурге. «А как пишется ходатайство?» — спрашивает он у полицейских. Ему диктуют это слово по буквам. «Ходатайств я не пишу. Я пишу про любовь и про мир», — ворчит Шевчук.
Далее на записи он пытается объяснить сотрудникам полиции, что от принципов отказываться не нужно, а война ведет к гибели: « Главное в стране — это прогресс, айти-технологии, образование», — рассказывает полицейским Шевчук.
Пока Шевчук беседует с полицией, а они снимают его на видеорегистратор, музыканту приходит сообщение: «Родина — это не жопа президента, вы классный, Юрий Юлианович», — Шевчук моментально зачитывает это вслух своим полицейским собеседникам. Те понуро молчат.
Напоследок на экране появляется запись с самого концерта, где Шевчук говорит: «Сейчас люди убивают людей — огромная трагедия. Каждое утро я смотрю, так же как и вы, новости. Душа болит страшно. Мы против войны», — на этих словах зал на записи аплодирует, а экран в зале Советского районного суда Уфы выключается.
После просмотра всех видеоматериалов дела адвокат Шевчука Александр Передрук отмечает, что обвинение никак не доказало, что эти записи сделаны именно в день концерта — 18 мая в «Уфа-Арене».
Судья Егорова зачитывает письменные материалы дела — в том числе филологическую экспертизу слов Шевчука.
Суд переходит к прениям. Адвокат считает, что доказательств правонарушения его доверителя нет. Новый протокол был составлен без Шевчука, и сотрудники МВД не уведомили об этом ни артиста, ни самого адвоката. К тому же протокол неточен и противоречив, Передрук обращает внимание, что в протоколе не указано, когда совершено правонарушение — во время концерта или перед ним.
В письменных заявлениях сотрудников полиции даже не указан город, где Шевчук «дискредитировал» российскую армию. По мнению Передрука, такой протокол следуюет признать недействительным.
Полицейские предлагают поверить нам на слово, рассказывая о деталях правонарушения, говорит защитник, при этом непонятно даже, какое время прошло между теми видеозаписями, которые суду представило обвинение.
«Так работать нельзя, дело должно быть прекращено», — считает Передрук.
Передрук подчеркивает, что ни в одном из своих высказываний Шевчук ни разу не произнес слова «армия» или «Вооруженные силы России»: «Это мнение имеет право на выражение. Это гарантирует Конституция», — говорит адвокат и просит суд закрыть дело из-за отсутствия состава нарушения или отсутствия доказательной базы.
Представитель обвинения Ермолаев говорит, что в «Уфа-Арене» было восемь тысяч человек. Время, которое было указано в протоколе, охватывает время концерта.
Ермолаев считает, что нарушение было, и свидетельские показания это доказывают. В качестве аргумента он приводит цитату Владимира Путина о том, как важна «специальная военная операция», и о том, что Россия ее начала ради установления мира. По мнению Ермолаева, Шевчук усомнился в словах президента, назвал их «наполеоновскими планами» и именно этим дискредитировал российскую армию.
На этом судья уходит в совещательную комнату.
Пока судья в совещательной комнате, слушатели встают и разминают ноги. Среди них уфимский адвокат Сергей Макаренко, которого в мае самого оштрафовали на 40 тысяч рублей за «дискредитацию» армии: весной он вышел на улицу со значком «Нет войне» на куртке, а также спросил полицейских на улице, является ли Путин военным преступником.
Во время перерыва в Советском суде Уфы Макаренко говорит: «Шевчук три часа дарил людям радость на концерте, а потом на него свора набросилась».
Тем временем глава правозащитной группы «Агора» Павел Чиков опубликовал письменное обращение Юрия Шевчука к суду:
Я, Юрий Шевчук всегда был против войн, в любой стране и в любые времена. Выступал против войн во Вьетнаме, Афганистане, Югославии, Чечне, Абхазии, Грузии, Осетии, в Карабахе, Ираке и т.д. (смотрите антивоенный концерт гр. ДДТ 2008 год в СКК) и другие выступления группы ДДТ в разные годы.
Считаю, что любые проблемы и осложнения политического характера между странами и народами нужно решать дипломатическим путем.
Песня «Не стреляй» была написана в 1980 году.
Я также против продолжающейся 8 лет войны на Донбассе и нынешней СВО на Украине.
С уважением, Юрий Шевчук, гр. ДДТ
После заседания адвокат Александр Передрук еще раз сказал журналистам, что решение суда будет обжаловано в Верховном суде Башкирии. По словам Передрука, Шевчук о штрафе еще не знает.
Кто-то из журналистов спросил, хочет ли государство таким решением запретить музыканту высказывать свое. «Конспирологическими теориями не владею», — лаконично ответил адвокат. Он повторил, что саму статью 20.3.3 — о дискредитации Вооруженных сил России — надо отменить.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке