Саша Скочиленко находится в СИЗО уже полтора года, несмотря на ряд заболеваний, которые прогрессируют в изоляторе, где ей не оказывают медицинскую помощь: кисту в правом яичнике, ПТСР, целиакию и порок сердца.

Против Скочиленко лингвистическое заключение подготовили двое экспертов защиты, которые допустили фактические и грамматические ошибки. Защита уже допросила Ольгу Сафонову — она готовила лингвистическое заключение по делу Скочиленко для обвинения. Ей пришлось признать, что она допустила ошибки в собственной экспертизе. К тому же она признала: нельзя утверждать, что Скочиленко знала о ложности информации и в своих ценниках намеренно отразила заведомо ложную информацию. А это значит, что в деле Скочиленко нет состава преступления.

На прошлом заседании защита допросила второго эксперта-лингвиста обвинения — Анастасию Гришанину. Именно она назвала личное предложение на одном из ценников Скочиленко безличным.

Также она нашла «мотив политической ненависти» в словах Саши. Гришанина считает, что наличие политической ненависти доказывает тот факт, что художница использовала слова «цинковые гробы» и «остановите войну».

К тому же она не считает нужным проверять достоверность информации, которую расспространяла Скочиленко (которую обвиняют в распространении именно ложной информации о российской армии), так как главное — то, что она не соответствует позиции Министерства обороны России. «Официальная равно достоверная», — сказала в суде Гришанина.

На прошлом заседании защита представляла доказательства по характеристике личности Скочиленко — в том числе характеристики от школьных учителей и университетских преподавателей Саши. Прокурор после этого задал Скочиленко издевательский вопрос: «А в детском саду вы хорошо себя вели? Ели кашу манную?».

Заседание задерживается. Поддержать Сашу Скочиленко сегодня в суде пришли сотрудники посольств Словакии, Нидерландов и Швеции, а также экс-фигурант дела «Седьмой студии» Алексей Малобродский.

Сашу привели в зал с опазданием более чем на час.

Заседание перенесли в новый зал — он чуть больше того, где обычно рассматривалось дело Скочиленко. Перед тем, как суд перейдет к ходатайствам, защита просит занести в протокол, что заседание начинается с задержкой на час и десять минут.

Защита просит отвода прокурора Гладышева — адвокаты настаивают, что его поведение на прошлом заседание было некорректным и являлось давлением на Скочиленко.

При зачитывании характеристик личности Саши, гособвинитель сначала спросил, что ее «сподвигло заниматься деятельностью, подрывающей основы безопасности государства». Затем он и вовсе задал издевательский вопрос о том, как Скочиленко вела себя в детском саду и ела ли там манную кашу.

Сама Скочиленко посчитала оскорблением: в детстве она не могла ходить в детский сад из-за тяжелого заболевания, хотя «всегда этого страстно желала», а манную кашу из-за целиакии не может есть до сих пор.

Сторона защиты настаивает, что прокурор Гладышев не заинтересован в поиске истины и «будет придерживаться обвинительного уклона до окончания судопроизводства». По мнению адвокатов, прокурор уже уверен в виновности Скочиленко, хотя еще не представлены доказательства защиты.

«Не в обиду прокурору, но вопрос о подрывной деятельности действительно говорит об убежденности в моей виновности, хотя этот вопрос решает суд», — говорит Скочиленко.

Прокурор Гладышев считает, что нет поводов для отвода. Он не считает свое поведение оскорбительным и отрицает свою заинтересованность в исходе дела.

Несмотря на общественное возмущение, гособвинитель настаивает на своем вопросе про манную кашу: «Это может показать действительный характер подсудимой. Вдруг она ела манную кашу, несмотря на запрет родителей?».

Возмущенный адвокат Новолодский хотел ответить на эту реплику, но судья Демяшева прервала его и ушла в совещательную комнату для принятия решения.

Никого не обязали покинуть на это время зал, но прокурор Гладышев выбежал в коридор под вал вопросов: «А вы как себя вели в детстве? Ели манную кашу?».

Всего около пяти минут судье Демяшевой понадобилось на то, чтобы отказать в ходатайстве защиты: она не стала отводить прокурора Гладышева.

СИЗО-5, где содержится Скочиленко, ответили на запрос Василеостровского суда по поводу состояния здоровья Скочиленко. Медики изолятора ответили, что Скочиленко сейчас находятся под их наблюдением из-за целиакии и ПТСР, к тому же ее постоянно осматривают сторонние врачи в связи с другими диагнозами. При этом врачи СИЗО-5 заключили, что это никак не помешает этапированию, если Скочиленко отправят в колонию.

Защита планирует сначала зачитать консультационное заключение своего специалиста, а потом и допросить его.

Прокурор Гладышев не против, но считает, что тогда есть смысл допросить и других специалистов-психологов — тех, кто делал заключение для обвинения. Адвокат Новолодский против, так как обвинение уже закончило представлять доказательства, теперь очередь защиты.

Тем не менее судья Демяшева разрешает прокурору вызвать своих свидетелей. Он просит пригласить в зал своих свидетелей. Защита настаивает, что тогда должен в зале присутствовать и их специалист.

Прокурор Гладышев говорит, что произошла «техническая заминка» и его эксперты потерялись, он пошел в коридор их искать, и вернулся через несколько минут с двумя женщинами.

Суд устанавливает личности всех прибывших. Эксперт со стороны защиты Чесноков Владимир Борисович, кандидат психологических наук. Стаж экспертной деятельности — 15 лет. Чесноков 47 лет проработал в СПбГУ, сейчас работает в институте Госгвардии.

Первая экспертка со стороны обвинения Виолетта Орлова работает в психиатрической больнице номер 6, окончила институт имени Сербского по специальности психиатрия, общий стаж 22 года. На вопрос адвоката Новолодского, имеет ли она психологическое образование, ответила: «Нет, конечно, я врач».

Вторая экспертка обвинения Алла Сидорова — работает в той же больнице, что и Орлова, имеет стаж работы 7 лет, по специальности клинический психолог.

Адвокат Новолодский заявляет отвод Орловой, так как она сама сказала, что не является психологом, а «выступать экспертом в области, в которой нет образования, человек не может, это прямой запрет закона».

«Виолетта Владимировна Орлова замечательный специалист, я с ней знакома, она мой психиатр, но действительно, она не может участвовать при оглашении — у нее нет образования психолога», — соглашается Саша.

К тому же защита считает, что обе экспертки обвинения могут иметь личную заинтересованность в деле, так как Скочиленко была их пациенткой — они уже необъективны. Адвокат Новолодский просит отвод обеих эксперток.

Судья Демяшева кратко уточнила у Скочиленко, при каких обстоятельствах она познакомилась с экспертами обвинения. После ответа Саши судья на месте постановила в ходатайстве защиты отказать — она не стала отводить Орлову и Сидорову.

Адвокат Яна Неповиннова начинает оглашать консультационное заключение специалиста Чеснокова.

Перед ним были поставлены следующие вопросы:

— Имеются ли в исследуемом уголовном деле сведения, позволяющие специалисту-психологу составить интегральный обзор личностных качеств подсудимой А.Ю. Скочиленко?

— Могли ли индивидуальные личностные особенности А.Ю. Скочиленко, вошедшие в интегральный обзор личностных качеств, оказать воздействие на ее поведение, проявившееся в действиях 30 марта 2022 года?

— Позволяют ли сведения, содержащиеся в телефонных переписках и заметках, отраженных в информационной базе мобильного телефона Скочиленко, установить заведомое осознание подсудимой ложности распространяемых ею сведений?

Теперь перечисляются материалы для исследования — характеристики личности Скочиленко, материалы уголовного дела, а также аудиозаписи с заседаний Василеостровского суда при рассмотрении уголовного дела. После этого перечисляются факты из биографии Скочиленко, места ее учебы и работы — те, что использовались для исследования Чеснокова.

Во всех представленных в деле характеристиках на Скочиленко (с 2012 по 2022 годы), подчеркивается её ответственность, деловые качества, надежность, доброжелательность, высокая требовательность к себе, творческие способности и талант.

На исследование Чеснокову были представлены заключения специалистов Орловой и Сидоровой, которые сегодня тоже находятся в зале суда.

В заключении Чеснокова также отмечается, что Скочиленко занималась журналистикой, видеосъемкой, вела благотворительную деятельность, занималась реставрацией собора.

Кроме того, она создала сборник комиксов о депрессии, который получил позитивные отзывы. Занималась психологическим просвещением, работала с детьми.

В переписке с друзьями из Украины имеются сильные реакции Скочиленко на происходящее там.

В своем заключении Чесноков пришел к следующему выводу:

Скочиленко человек с выраженными лидерскими качествами, значимостью собственной социальной позиции, повышенной чувствительностью и ранимостью, не способна остаться безучастной к чужому горю. Информация, полученная от общения с друзьями и детьми из Украины, которые были в ее глазах реальными очевидцами и с которыми она была знакома лично, не вызывала у нее сомнений в достоверности сообщаемых ей сведений.

Для личности Скочиленко, «обремененной» приведенными выше психологическими особенностями, идея принятия личного действенного участия в приостановлении негативного развития событий в Украине по неприемлемому для нее сценарию, носила маниакальный характер. Информация на макетах ценников, взятых в интернете, не вызывала у Скочиленко сомнений в их достоверности, так как она подтверждалась многочисленными публикациями СМИ, к которым она имела доступ. В сознании Скочиленко отсутствовало понимание заведомого несоответствия действительности сведений, которые в последующем были ею распространены. По психологическому складу своего характера она была полностью уверенна в их достоверности.

В конце своего заключения специалист отвечает на поставленные перед ним вопросы:

Ответ на первый вопрос: В исследуемом уголовном деле содержится достаточно сведений, которые позволяют мне составить интегральный обзор личностных качеств подсудимой Скочиленко (иными словами, психологический портрет), элементы которого, с позиции специалиста-психолога, должны учитываться при анализе обстоятельств дела, а также при определении наказания, в случае установления ее виновности в инкриминируемом ей деянии.

Ответ на второй вопрос: Указанные выше индивидуальные личностные особенности Скочиленко могли оказать существенное воздействие на ее поведение, проявившееся в действиях, совершенных 30 марта 2022 года.

Ответ на третий вопрос: Сведения, содержащиеся в телефонных переписках и заметках, отраженных в информационной базе мобильного телефона Скочиленко, не позволяют установить заведомое осознание Александрой Скочиленко ложности распространенных ею сведений.

Теперь суд переходит непосредственно к допросу эксперта Чеснокова.

Он начинает объяснять, что у Скочиленко биполярное аффективное расстройство — она находится за пределами реакций здорового человека, она преувеличенно реагирует на события, «не как мы с вами, а как ребенок, любой вопрос для нее буквально вопрос жизни и смерти».

Вопросы Чеснокову задает сама Саша:

— Вы видели ценники, вызвали ли они у него ненависть к Вооруженным силам России?

— Нет, конечно, не вызвали. Вообще вся ситуация следствия… странная, ну назначьте штраф тыщу рублей, а тут…

Теперь вопросы задает прокурор Гладышев:

— Верно я понял, что Скочиленко получила информацию и расценила ее как правду и решила действовать?

— Да, верно.

— То есть правильно ли я понял, что если бы она получила иную информацию, она пошла бы убивать людей?

После возмущения адвокатов, прокурор переформулировал вопрос:

— Могла ли Скочиленко совершить иные противоправные действия?

Защита снова протестует, так как рассматривается конкретное уголовное дело.

— Я правильно понимаю, что Скочиленко является внушаемым человеком? — продолжает допрос прокурор.

— Скорее, да.

— То есть она не может отвечать за свои действия?

— Ну у нее биполярное аффективное расстройство, вы знаете, что такое аффект?

— Это я вам вопросы задаю, а не вы мне, я знаю, что такое аффект. Может ли Скочиленко на основании получаемой информации совершить действия, не учитывая последствия, которые могут для нее наступить?

Адвокат Новолодский протестует против гипотетических вопросов, но судья Демяшева не снимает последний вопрос прокурора.

— Я могу ответить. Вот вы выйдете из зала, и что вы там потом сделаете, только одному богу известно… — начинает отвечать Чесноков.

В зале хохот, судья в ярости стучит молотком.

Эксперт Чесноков зачитывает определение аффекта.

— То есть Скочиленко находилась в состоянии аффекта в момент деяния?

Адвокат Юрий Новолодский снова возражает, судья снова отказывается снять вопрос.

— Я с ней не находился в этот момент, но у нее было маниакальное желание чем-то помочь, не обязательно в состоянии аффекта, она хотела прекратить военные действия, и очень хотела чем-то помочь.

Тем временем адвокат Новолодский заявляет возражения на действия суда, так как судья Демяшева «не снимает нечестные и некорректные вопросы, прокурор спрашивает о вымышленных ситуациях, суд явно выступает на стороне обвинения».

Прокурор Гладышев продолжает задавать вопросы:

— Эмоциональное состояние Скочиленко мешало ей получать информацию из других источников?

— Насколько я понял, у нее не было ни телевизора, ни репродуктора, она получала информацию из привычных источников — из интернета. И я так же делаю, и вы тоже.

— Ну ее состояние ей мешало получать иную информацию?

— Ну нет конечно, но она им не доверяла. Она доверяла своим друзьям. Тем более часть информации, которую она распространила, подтвердили и наши СМИ и даже президент.

Судья Демяшева просит объяснить принципы подготовки психологическго потрета. После развернутого ответа Чеснокова Демяшева просит назвать основные качества Скочиленко.

«Эмпатия, то есть способность переживать чужую боль как свою», — отвечает Чесноков.

Эксперт Чесноков поясняет, что, учитывая состояние Скочиленко, на не могла не совершить некое действие, которое, в ее понимании, могло бы остановить военные действия.

Вопросы снова задает гособвинитель Гладышев:

— Вы сказали, что она решила изменить ситуацию таким образом, расклеив ценники?

— Ну да, она хотела изменить ситуацию.

— То есть она понимала, что ситуация изменится и наступят какие-то последствия…

— Ей было необходимо что-то сделать .

— Действовала ли Скочиленко специально, то есть осознавала ли характер своих действий, что она распространяет именно конкретную информацию, а не просто цветную бумагу?

— Ну, наверное, она читала, что там написано. Люди, которые цветные листы клеят, находятся в закрытых учреждениях, мы с ними не встречаемся. Она сделала то, что было ей необходимо.

На этом вопросы к эксперту Чеснокову у всех закончились.

Суд переходит к допросу психиатра Виолетты Орловой.

Саша Скочиленко перед началом допроса просит сделать короткий перерыв попить воды — ей все еще не разрешают брать воду с собой в зал суда из конвойного помещения.

Судья Демяшева отказала, перерыва не будет.

Судебный психиатр Виолетта Орлова подтверждает собственные выводы относительно Скочиленко. Отвечая на вопросы прокурора, Орлова подтверждает, что у Скочиленко биполярное аффективное расстройство, но считает, что это не мешало ей сознавать характер своих действий. По мнению Орловой, сейчас Скочиленко не требуется психиатрическая помощь.

Вопросы Орловой начинает задавать Саша Скочиленко:

— Вы знакомы с информацией, которую я распространила?

— Да, но я уже не помню.

— Вызвала ли у вас эта информация ненависть к Вооруженным силам?

Судья Демяшева снимает вопрос и просит переформулировать.

— Помните ли вы, вызвала ли у вас информация на ценниках ненавить и вражду?

Снят вопрос.

Скочиленко продолжает задавать вопросы психиатру:

— Проявляла ли я ненависть к кому-либо, когда я находилась в больнице?

— Нет.

— Пыталась ли я возбудить в ком-нибудь ненависть?

— Я не могу ответить на этот вопрос.

Новолодский уточняет, что Орлова может «как человек ответить на вопрос».

— Я здесь как эксперт присутствую, а не просто человек.

— Ну она спрашивает, было ли что-то подобное в общении с вами, высказывала ли она вражду. Это отразилось бы в вашем заключении?

— Да.

— Правильно я понимаю, что вы, кроме общения, проводили наблюдение за мной, читали мою корреспонденцию, я вступала в конфликты с кем-то? — снова задает вопрос Скочиленко.

— Нет, никаких конфликтов и нарушения дисциплины не было.

На этом допрос Виолетты Орловой окончен.

Суд переходит к вопросу психолога Аллы Сидоровой.

Прокурор Гладышев просит ее подтвердить, что Сидорова согласна с выводами собственной экспертизы и подготовила свое заключение, не находясь под давлением. Эксперт все подтверждает.

— Скочиленко в момент общения дискредитировала действия Вооруженным сил РФ, распростроняла фейки?

— Нет. Вся беседа отражена в тексте заключения.

Адвокат Новолодский в разных формулировках пытался добиться от эксперта Сидоровой ответ на вопрос, есть ли противоречия в ее заключении и заключении эксперта Чеснокова, которого тоже допрашивали сегодня в суде.

Алла Сидорова упорно настаивала, что она не может комментировать заключение коллеги.

Ни у кого больше нет вопросов к свидетелю, ее отпускают.

Защита просит отложить заседание до завтрашнего дня, так как на сегодня они закончили, а защитник Дмитрий Герасимов записан ко врачу, ему пора уходить.

Защитница Маргарита Кислякова также отмечает, что Саша Скочиленко, которой так и не дали возможности спуститься в конвойное помещение за водой, нехорошо себя чувствует.

Прокурор Гладышев согласен отпустить Дмитрия Герасимова к врачу и даже поддерживает просьбу Саши о перерыве, чтобы она могла попить воды: «Защиту Скочиленко осуществляют квалифицированные защитники, но ее права также защищает и прокурор».

Слушатели в зале хохочут от слов, что прокурор защищает права Скочиленко.

Судья Демяшева объявляет получасовой перерыв.

Приставы отказались конвоировать Сашу, чтобы она попила воды, пока из коридора не уйдут все, кто пришел ее поддержать.

Получасовый перерыв в итоге растянулся более, чем на час. Сашу Скочиленко завели обратно в зал.

Судья Демяшева спрашивает, возможно ли продолжить заседание в отсутствие адвоката Герасимова. Саша считает, что без Дмитрия ее защита будет неполной, остальные защитники ее в этом поддерживают.

«Вопрос суда формальный, так как суд заранее настроен не не в мою пользу», — грустно отмечает Скочиленко.

Прокурор Гладышев повторил, что у Саши «несколько профессиональных защитников», и потому заседание можно продолжить. Судья Демяшева моментально встала на сторону гособвинителя.

Защита хочет допросить помощников адвоката Юрия Новолодского, которые были с ним вместе у следователя, который вел следствие по делу Скочиленко.

По словам адвоката Новолодского, следователь не писал обвинительное заключение, которое было затем передано в прокуратуру, и сам признался в этом адвокату: «Следователю просто сказали "распишись здесь", он и расписался. Мы хотим установить такое нарушение».

Прокурор Гладышев против вызова свидетелей, судья Демяшева сразу же с ним согласилась, назвав ходатайство защиты «немотивированным».

Защита просит приобщить ответ эксперта-лингвиста Ирины Левинской. Ее также планируют вызвать позже для допроса в зале суда.

«Этот специалист — доктор наук и гораздо выше квалификацией тех, кто делал экспертизу по просьбе следствия. Более совершенного документа придумать трудно. Просим отложить заседание и вызвать Левинскую в следующий раз, хотелось бы, чтобы суд ознакомился с заключением», — говорит адвокат Новолодский. Саша Скочиленко и остальные защитники поддерживают.

Прокурор Гладышев не против приобщения заключения, но против отложения заседания. И судья Демяшева вновь встала на его сторону.

Адвокат Неповиннова ходатайствует об оглашении заключения Ирины Левинской. Прокурор и судья не против, и Неповиннова начинает читать.

Перед экспертом Левинской защитой были поставлены следующие вопросы:

— Являются ли научно обоснованными выводы, содержащиеся в Экспертном заключении № 32/22 от 06 июня 2022 г., составленном А. Н. Гришаниной и О. Д. Сафоновой?

— Являются ли научно обоснованными выводы, содержащиеся в заключении специалиста № 42-2022 от 15 сентября 2022 г., составленном С. В. Друговейко-Должанской?

В своем заключении Левинская критически оценивает документ экспертов обвинения, а вот работу Светланы Друговейко-Должанской называет «высокопрофессиональным исследованием, выполненным с соблюденнием всех требований, предъявляемых к лингвистическим экспертным заключениям».

Когда защита закончила озвучивать заключение эксперта Левинской, судья Демяшева вновь спрашивает, что дальше.

Адвокат Яна Неповиннова снова просит отложить заседание, чтобы у защиты была возможность вызвать Левинскую для дачи показаний в суд. При этом Неповиннова напоминает, что все ходатайства об отложении со стороны обвинения суд удовлетворял, а защита работает в суде сегодня уже шесть часов, и просьба об отложении абсолютно обоснована.

Прокурор Гладышев вновь выступил против отложения заседания для вызова эксперта. Судья Демяшева вновь его поддержала.

Адвокат Неповиннова уточняет, что ходатайство было заявлено не только для вызова эксперта, но и для подготовки других доказательств. Она возражает на действия суда и считает, что принцип равноправия нарушен. «У нас есть порядок, который мы исполняем, никакого злоупотребления тут нет», — считает адвокат и повторно заявляет ходатайство об отложении для подготовки представления доказательств.

Остальные защитники ее поддерживают.

Саша Скочиленко напоминает, что суд давал прокуратуре возможность откладывать заседания в любой момент и паузы между заседаниями, когда доказательства представляло обвинение, были по несколько недель.

По мнению Скочиленко, суд специально подгоняет адвокатов, чтобы не дать им квалифицированно осуществлять защиту.

Теперь адвокат Неповиннова заявляет ходатайство об отложении ради вызова другого свидетеля — уполномоченной по правам человека в Петербурге Светланы Агапитовой, которой Скочиленко много раз жаловалась на условия. Сегодня суд огласил ответ СИЗО о соблюдении безглютенового питания, но Агапитова это опровергла.

Также она может рассказать о том, что матери срочников, которых отправляли в зону боевых действий, к ней обращались, таким образом она подтвердит информация на одном из распространенных Сашей ценников.

Остальные защитники и Саша поддерживают ходатайство.

Скочиленко говорит, что Агапитова «супер-занятой человек, если бы ее сегодня вызвали, то помешали бы ее важнейшей работе, если бы ей пришлось несколько часов ждать».

«Ей были поданы жалобы и мои и моих близких, она может дать обширные свидетельства о моем здоровье и условиях содержания. Ответ СИЗО неполный, там как минимум не отражены важные медицинские документы. Мы запросим их сами из моей карты», — говорит Скочиленко.

Гособвинитель снова против отложения. Судья Демяшева вновь встает на его сторону.

Защита настаивает, что вызвать уполномоченную по правам человека необходимо, так как она обладает нужными сведениями об отправке срочников на войну.

Прокурор Гладышев полагает, что оснований для вызова Агапитовой с учетом пояснений защиты не имеется: «Потому что, действительно, солдаты срочной службы участвуют в СВО. Защита верно заметила, что ранее ссылалась только на СМИ-иностранных агентов — натовских прихлебателей. Факт участия срочников в СВО не относится к обвинению, потому что на ценнике была информация о том, что их отправляют на СВО, а не то что они участвуют».

Судья Демяшева вновь встает на сторону обвинения.

Адвокат Неповиннова снова просит отложить заседание, так как до конца рабочего дня суда осталось менее получаса, а у нее и адвоката Новолодского еще есть работа по другим уголовным делам. Остальные защитники поддерживают.

Скочиленко считает, что адвокаты должны иметь время для подготовки к суду завтра, если они не успеют подготовиться, это будет нарушением ее права на защиту. «То, что нас подгоняют — это недопустимо. Темп по шесть часов представлять доказательства невозможный, прошу обеспечить разумный темп работы».

Судья все равно отказывается отложить заседание, так как рабочий день суда еще не окончен.

Тогда адвокат Новолодский просит дать ему возможность задать вопросы Скочиленко. Судья Демяшева позволяет.

— Я хотел бы послушать ваш рассказ о том, как вы относитесь к поведению прокурора и суда в последние полчаса.

Судья Демяшева снимает вопрос.

— Вы желаете возразить возражения на действия суда?

— Да, я заявляю возражения на действия председательствующего, считаю, что мою защиту подгоняют. Нет такого закона, позволяющего подгонять защиту, мы вправе не оглашать сейчас все доказательства, это тактика защиты.

Тем более нас сегодня ждал сюрприз в виде вызова свидетелей прокурором. Гособвинитель не предупредил заранее и заявил свое ходатайство вне очереди. У защиты не было времени подготовиться к допросу свидетелей вызванных гособвинителем.

Мы все устали, работать так долго и удерживать внимание невозможно. Это скажется негативно на результаты рассмотрения дела. Мои адвокаты сказали, что заняты в других делах, но суд фактически их удерживает в зале. То, что суд подгоняет защиту — это очевидно всем. Поэтому заявляю возражение на действия председательствующего.

Адвокат Новолодский продолжает задавать вопросы Скочиленко:

— Вы высказали свои возражения против действий председательствующего, я правильно понял?

— Да.

— Вы имеете право на свои оценки. Можете ли вы считать такой подход председательствующего допустимым и справедливым?

— Не считаю справкдливым, считаю, что нарушается состязательность сторон и принцип равноправия.

— Может быть, вы что-то вспомнили, что касается обвинения?

— Мне сложно после стольких часов сформулировать свои мысли.

До окончания рабочего дня суда осталось десять минут, по просьбе Новолодского Скочиленко продолжает комментировать доказательства и поведение прокурора.

Саша отмечает, что специалист-психолог подтвердил, что для нее распространяемая ею информация не была для нее заведомо ложной.

К тому же Скочиленко считает неуместным замечания прокурора об источниках-"иноагентах», потому что не все источнии, которыми она пользовалась, признаны «иностранными агентами».

«Тем более статус иноагента не свидетельствует о том, что информация, распространенная таким СМИ, ложная. Я не читала никакого распоряжения Роскомнадзора о том, что не стоит доверять каким-то источникам», — отмечает Скочиленко.

До окончания рабочего дня суда осталось пять минут, Скочиленко продолжает комментировать доказательства обвинения. Теперь она напоминает про свидетеля Николаева, который дал показания против Скочиленко, когда у него у самого дома провели обыск. К тому же, по его собственным словам, следователь извратил слова, сказанные им во время допроса.

Теперь Новолодский задает вопросы про состояние здоровье Скочиленко:

— Я нахожусь сейчас под давлением клетки, наручников, слов про натовских прихлебателей….

— Так просите суд о перерыве.

— Имеется доказательство из СИЗО, что у меня ПТСР, и ретравмирующие факторы отсылают меня к травме задержания. И люди в форме на меня тоже влияют. Я умоляю суд отложиться, мы встретимся с вами буквально завтра.

Судья спрашивает, нужна ли Скочиленко медицинская помощь. Та отвечает, что ей нужна помощь психотерапевта.

Защита поддерживает просьбу о переносе и напоминает, что Скочиленко в суде с 11:00, ее за все это время ни разу не кормили.

Прокурор Гладышев согласен отложить заседание, так как уже окончен рабочий день суда.

Судья Демяшева откладывает заседание на 12:30 29 сентября.

С момента окончания заседания прошло уже 40 минут. Слушатели стоят у зала в ожидании Саши Скочиленко, а конвоиры отказываются выводить ее в конвойное помещение. Саша все еще в зале.

С одним из приставов у зала по рации связалось начальство и спросило, почему они до сих пор там стоят.

Приставы начали оттеснять слушателей из коридора у зала суда. После этого Сашу Скочиленко уводят. Между слушателями и коридором, по которому ведут Скочиленко, цепь из приставов.