Украинский правозащитник, журналист и антифашист Максим Буткевич попал в российский плен в июне 2022 года, но о вынесенном ему приговоре стало известно из пресс-релиза главного управления Следственного комитета лишь 10 марта 2023 года.
В тот день суд самопровозглашенной ЛНР признал Буткевича виновным в жестоком обращении с мирным населением и военнопленными, применении запрещенных методов в вооруженном конфликте, а также в покушении на убийство двух человек и умышленное повреждение чужого имущества общеопасным способом.
Следствие настаивало, что 4 июня 2022 года в Северодонецке, где находился правозащитник, не было военных действий и оставались лишь мирные жители. Взвод под командованием Буткевича занял одну из квартир жилого дома. Увидев из окна людей в подъезде дома напротив, Буткевич якобы решил выстрелить в них из гранатомета Panzerfaust-3 «с целью устрашения» и ранил двух мирных жительниц.
«Ґрати» писали, что подразделение Максима Буткевича передислоцировали из Киева в Донбасс только спустя десять дней после того, как произошли инкриминируемые ему действия.
22 августа 2023 года Первый апелляционный суд общей юрисдикции рассмотрел жалобу на приговор Буткевичу и оставил в силе решение суда ЛНР. После этого заседания украинец пропал на несколько месяцев — где он находится, не знали ни родные, ни адвокат Леонид Соловьев. Лишь в конце прошлого года Буткевич нашелся в колонии в Красном Луче на территории оккупированной Луганской области.
На заседание пускают слушателей. Тройка судей также заходит в зал. Коллегия судей сегодня: Зателепин Олег Кимович, Земсков Евгений Юрьевич, Дубовик Николай Павлович.
Обвинение представляет прокурор Филлипова. Защищает Буткевича адвокат Леонид Соловьев. Перед началом он прошел в зал, чтобы пообщаться с подзащитным.
Сам Максим Буткевич принимает участие в заседании по видеоконференцсвязи из СИЗО-1 Луганска. «Я очень рад вас видеть», — коротко приветствует Буткевич слушателей.
Поддержать украинского правозащитника пришли глава комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина и еще шесть слушателей.
Фото: Медиазона
Адвокат Леонид Соловьев просит приобщить протокол осмотра предметов от 17 августа 2022 года — биллинг телефона Буткевича. Там сказано, что 4 июня 2022 года Буткевич был в Киеве, а не в Северодонецке, как утверждало гособвинение.
Второй документ от Соловьева — адвокатский опрос француженки, которая 7 июня 2022 года встречалась с Буткевичем в Киеве. Это также доказывает, что он был далеко от Северодонецка и не мог совершить указанное преступление.
Сам Буткевич поддерживает приобщение документов. Адвокат Соловьев отдельно заметил, что на следствии Буткевич допустил «самооговор», признав вину.
Прокурор Филиппова против приобщения документов. Она считает незаверенным протокол осмотра биллинга. По поводу адвокатского опроса она добавляет, что в кассации не разбирается суть дела.
Тройка судей удаляется, чтобы решить о приобщении ходатайств.
Судья Олег Зателепин пересказывает суть дела. В этот момент Буткевич пропадает из камеры для видеосвязи в СИЗО.
Судью это не смущает, он продолжает читать.
После этого пристав передает судьям записку. Судья зовет Буткевича. Оказывается, тот пригнулся ухом к динамику, чтобы лучше слышать.
Адвокат Соловьев в своем выступлении повторяет, что в деле нет доказательств вины Буткевича.
«Мы нисколько не спорим с тем, что пострадали потерпевшие, что причинен ущерб», — говорит защитник. По сути вина правозащитника доказывается только признанием самого Буткевича, отмечает адвокат, никаких других экспертиз и доказательств в деле нет.
Помимо полученного признания в деле также есть показания Буткевича на месте преступления. Но их суд никак не проверял. По мнению защитника, отсутствие иных доказательств вины Буткевича — повод для отмены приговора и нового рассмотрения дела.
Начинает выступать Максим Буткевич. Его очень плохо слышно — можно разобрать только отдельные слова. Буткевич говорит, что всю жизнь занимался защитой прав граждан и вменяемое преступление противоречит этому.
В конце концов судьи просят его отойти подальше, чтобы было лучше слышно, но это несильно помогает.
Буткевич соглашается с адвокатом — что кроме его первоначальных показания, в деле нет других доказательств. Он отмечает, что суд не пытался разобраться, почему вдруг после двух месяцев плена он поменял свои показания.
«Я не предпринимал каких-либо действий против гражданского населения, которые могли бы считаться нарушением международных норм», — говорит Буткевич и снова подчеркивает, что его просто не было в том месте и в то время, которое описано в приговоре.
Он объясняет, что дал признательные показания, так как военнопленным обещали, что после сотрудничества со следствием и быстрого осуждения их скорее обменяют. Таким образом многие украинцы признались в совершении тог, чего не совершали.
«Буткевич, давайте про себя! Про других не надо!» — обрывает его судья Зателепин.
«Я очень сочувствую потерпевшим», — говорит Буткевич. При этом он не испытывает иллюзий о «восстановлении справедливости» в рамках существующей в России системы.
Судья Зателепин еще раз уточняет: Буткевич заявляет, что оговорил себя и не был в Северодонецке.
«Самооговор был обусловлен… С одной стороны, мне было сказано, что если я соглашусь, то после осуждения меня в сжатые сроки поменяют на осужденного военнопленного ВС РФ. В качестве других аргументов мне было объяснено, что в случае отказа я буду подвергнут различным методам физического воздействия. Некоторые [методы] мне были продемонстрированы», — тщательно выбирая слова отвечает Буткевич.
«Доводы о том, что Буткевич оговорил себя, нельзя признать убедительными. Все допросы были проведены в присутствии адвоката и подтверждены Буткевичем в судебном заседании [в Луганске]. Ему разъясняли нормы статьи 51 Конституции РФ [о праве не свидетельствовать против себя]», — замечает прокурор Филиппова.
После этого судьи уходят на решение.
«На редкость позитивный человек», — изумляется в ожидании решения Светлана Ганнушкина, глядя на улыбающегося с экрана Буткевича.
Слушатели показывают Буткевичу письма и марки, он отвечает большими пальцами вверх — звук в трансляции снова выключили.
Приставы разрешили показать Буткевичу телефон с видеозвонком родителям.
Фото: Медиазона
Собравшиеся передают Буткевичу, что письма доходят уже не за 2 месяца как раньше, а за 18 дней.
Он очень удивляется.
Передает, что всех любит и помнит — все это надписями на листах.
«Терпелив. Бодр. О каждом думаю», — пишет он.
Адвокат Соловьев спрашивает через микрофон, есть ли в колонии в Красном Луче, где находится Буткевич, система лицевых счетов заключенных.
«Обещают», — отвечает он. Длительные свидания там, по словам Буткевича, уже тоже разрешили.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке