В конце июля выездная коллегия Московского окружного военного суда приговорила 70-летнего пенсионера Тагира Хасанова из Нижнего Новгорода к пяти с половиной годам колонии за содействие террористической деятельности (часть 1 статьи 205.1 УК) и незаконное хранение боеприпасов (часть 1 статьи 222 УК). Суд установил, что Хасанов вербовал своих квартиросъемщиков в запрещенную в России террористическую организацию «Исламское государство», и один из них уехал в Сирию.

«Экстремистское мировоззрение»

11 марта 2016 года в дверь квартиры пенсионера Тагира Хасанова на улице Дачная в Нижнем Новгороде позвонили. 70-летний мужчина открыл дверь, за которой, как оказалось, стояли сотрудники ФСБ. Хозяина грубо затолкали внутрь, в прихожую, и надели ему на голову плотный мешок. Оперативники приступили к обыску. Мешок с Хасанова сняли только через 20 минут, когда в квартиру пришли понятые.

К пенсионеру контрразведчики пришли в рамках оперативно-розыскных мероприятий — как рассказал позже сотрудник нижегородского УФСБ Сошилов, они отрабатывали связь вступившего в «Исламское государство» уроженца Ингушетии Богдана Умарова с пенсионером, у которого тот в течение года снимал комнату. На суде Сошилов утверждал, что Хасанов, «являясь приверженцем радикального ислама и пропагандирующий идею превосходства этой религии над другими», завербовал Умарова в отряд международной террористической организации. 15 ноября 2014 года квартирант Хасанова отправился с Турцию, а затем в Сирию, где вступил в «Исламское государство». После этого Хасанов якобы еще в течение полугода связывался с боевиком по телефону и подбадривал бывшего жильца.

Богдан Умаров объявлен в федеральный и международный розыск, в отношении него возбуждены дела по факту участия в незаконном вооруженном формировании (часть 2 статьи 208 УК), участии в деятельности террористический организации (часть 2 статьи 205.5 УК) и прохождении обучения в целях террористической деятельности (205.3 УК). Сейчас, по данным российских правоохранительных органов, подозреваемый находится в Сирии.

В квартире пенсионера сотрудники ФСБ обнаружили пять окровавленных патронов калибра 7.62, три религиозные брошюры и диск с порнографическими материалами. В тот же день его задержали, а 12 марта суд арестовал пенсионера на два месяца. Вскоре ему были предъявлены обвинения в содействии террористической деятельности (часть 1 статьи 205.1 УК) и незаконном хранении боеприпасов (часть 1 статьи 222 УК). Окончания расследования Хасанов дожидался в нижегородском СИЗО.

По версии следствия, пожилой человек занимался вербовкой боевиков с декабря 2013 до марта 2016 года. Для этого он вел долгие и обстоятельные беседы со своими квартиросъемщиками. Всего комнаты у него снимали пятеро человек, включая Умарова. Жильцы молились вместе с хозяином квартиры, смотрели с ним по спутниковым телеканалам передачи о сирийском конфликте, а также репортажи о боевых столкновениях между правительственными войсками и боевиками «Исламского государства». Затем Хасанов убеждал своих квартиросъемщиков поехать в Сирию. «Путем призывов к религиозному единству, национальной сплоченности и солидарности», пенсионер, по мнению следователей, формировал у них «экстремистское мировоззрение».

В обвинительном заключении говорится, что Богдан Умаров уехал воевать в Сирию, находясь под влиянием хозяина квартиры. При этом Хасанов манипулировал своими жильцами, используя их «финансовую и иную зависимость» от него. Помимо Умарова, он якобы одновременно вербовал сразу нескольких человек — проживавших у него уроженцев Узбекистана Турсунбоева, Дехконова, Рузиева и Жуманиязова. Умарова другим жильцам он ставил в пример, утверждают следователи. Кроме того, за несколько дней до задержания пенсионер, сказано в обвинении, приобрел пять патронов калибра 7,62×39.

Хозяин дома

Весной 2016 года дело против Хасанова было передано в суд. В Нижний Новгород прибыла коллегия Московского окружного военного суда под председательством судьи Сергея Коробченко, известного по делу о «школьном стрелке» Сергее Гордееве, который в феврале 2014 года устроил стрельбу в школе в Отрадном. Интересы Хасанова в суде представлял адвокат Марат Ашимов, ранее, к примеру, защищавший право мордовских школьниц на ношение хиджаба.

Показания против Хасанова дала бывшая сожительница уехавшего в Сирию Богдана Умарова, нижегородка Елена Вершинина. Она рассказала, что жила вместе с Умаровым с 2009 года, пока в 2013 году ее возлюбленный не познакомился в Хасановым. Он стал проводить у пенсионера много времени, постоянно с ним созванивался, а затем стал все чаще оставаться у него на ночь.

По словам Вершининой, с момента знакомства с Хасановым Умаров стал набожным и скрытным, начал регулярно совершать намаз и просил называть его «Абдуллах». Приходя домой, он проводил много времени за компьютером: смотрел религиозные видеоролики и читал новости о войне в Сирии. 14 ноября 2014 года мужчина позвонил своей подруге из московского аэропорта и сказал, что в Нижний Новгород он больше никогда не вернется.

В ходе следствия Вершинина говорила, что пыталась разыскать гражданского мужа и для этого встречалась с Хасановым. На допросе она рассказала, что пенсионер приказал ей прекратить поиски — Умаров по его совету уехал в Сирию и стал шахидом. Впрочем, в суде она свои показания изменила.

«Когда мы на суде спросили, что же все-таки сказал ей Хасанов при встрече, она привела другие его слова: "Они начитались всякой дури и уехали". Вот так вот он ей сказал. Не знаю, что ей тогда двигало, когда говорила фсбшникам, что Хасанов Умарова завербовал, но на суде она фактически созналась, что оговорила дедушку», — говорит адвокат Ашимов.

В январе 2015 года Умаров все-таки вышел на связь — он написал своей бывшей возлюбленной в мессенджере WhatsApp, они снова стали активно переписываться. Распечатки их разговора были представлены суду. На вопрос, говорил ли ей Умаров, что его завербовал Хасанов, свидетель ответила отрицательно. Адвокат отметил, что после дачи показаний Вершинина продолжила ходить на заседания по делу против пенсионера.

Бывший квартиросъемщик Хасанова Жуманиязов рассказал следователям, что жить в квартиру к пенсионеру его в 2013 году позвал Богдан Умаров, которого знакомые называли «Абдуллах». Позже к ним подселился Турсунбоев. По словам свидетеля, Хасанов беседовал с жильцами на религиозные темы, разъяснял, как должен поступать «истинный мусульманин» и приводил в пример бойцов «Исламского государства», воющих в Сирии и Ираке. Периодически Хасанов предлагал квартиросъемщикам посмотреть репортажи иностранных телеканалов из зоны конфликта. После таких просмотров он объяснял жильцам, что «братья», как он называл боевиков, воюют за границей с «неверными» — кафирами. Пенсионер говорил, что погибшие за веру становятся шахидами, и после смерти им уготован рай.

В конце лета 2014 года Багдан Умаров заявил, что он уезжает домой в Ингушетию, однако почти через год позвонил Жуманиязову с иностранного номера и сообщил, что воюет на стороне «братьев». Умаров рассказал, что в Сирии он живет по законам шариата, «к чему и призывал Хасанов», и предложил своим знакомым присоединиться к его борьбе. Затем он попросил передать трубку Хасанову. В дальнейшем Умаров не раз общался с Хасановым, говорил свидетель следствию.

Между тем, в ходе оперативных мероприятий установлено, что Умаров звонил Жуманиязову трижды. Однако записи их телефонных разговоров суду предоставлены не были, а сам свидетель на процессе не выступал — на тот момент он находился в Узбекистане.

«Я ездил к Жуманиязову и в рамках процесса провел адвокатский опрос. Показал ему протокол его допроса на следствии и спросил, так ли все было на самом деле. Он прочитал и сказал: "Вот этого и этого я не говорил. Я не говорил, что Хасанов меня к чему-то призывал". Он сказал, что оперативники, когда он им указал на несоответствия, обещали потом это исправить», — рассказывает адвокат Ашимов. Запись опроса Жуманиязова в Узбекистане были по просьбе защиты приобщены к материалам дела.

Бывший квартирант Хасанова Турсунбоев также сообщил следователям, что хозяин квартиры пытался его завербовать. Свои показания он на суде подтвердил, хотя и общался с участниками заседания исключительно через переводчика. «Как он, не зная русского языка, мог общаться с дедушкой, который татарин и узбекского не знает — абсолютно непонятно. Как он его мог вербовать, чему учил?» — задается вопросом адвокат.

Показания против Хасанова на стадии следствия дали и другие квартиранты пенсионера — Дехконов и Рузиев. По их словам, после разговоров с Умаровым Хасанов призывал их выбрать «путь шахида» и «присоединиться к братьям в священной войне в Сирии». Впрочем, выступить в суде они не смогли — обоих депортировали в Узбекистан за нарушение миграционного законодательства.

Тагир Хасанов. Фото: koza.press

Еще одним свидетелем обвинения стал нижегородец Абдурафик Артиков, познакомившийся с Хасановым и его жильцами в начале 2013 года. С подсудимым, утверждал он, они часто общались на религиозные темы, при этом Хасанов утверждал, что ислам должен стать единственной мировой религией, а мусульмане — объединиться, чтобы строить всемирный халифат. По словам Артикова, пенсионер предлагал переехать к нему, но свидетель от этого предложения отказался из-за жены и детей. Тем не менее, он регулярно заходил к Хасанову в гости и от его квартирантов знал, что тот часто созванивается с уехавшим в Сирию Умаровым. В одном из таких разговоров боевик ИГ якобы отметил, что за участие в боевых действиях платят хорошие деньги.

«Кто такой этот Артиков в итоге не знает никто — ни Хасанов, ни узбеки, которые у него жили. Я подозревал, что он ложный свидетель, поэтому задал ему вопросы о расположении комнат, об обстановке в квартире. Он все перепутал. По всем признакам его просто никогда не было в квартире», — говорит адвокат.

«Был бы 37-й год, тебя бы расстреляли»

О том, что правоохранительные органы разыскивают Умарова, Хасанов узнал почти за месяц до задержания — тогда к нему домой приходили сотрудники ФМС и полицейские.

«Всех их — дедушку и его жильцов — прямо из квартиры доставили в отдел полиции. Там один из оперативников спросил Хасанова, где Умаров. Дедушка сказал, что не знает и вообще в последний раз видел его полтора года назад. Тогда оперативник сказал деду: "Ты его погубил". Вот такой у них был разговор. Хасанов тогда подумал, что Умаров погиб в Сирии», — говорит адвокат. Уже тогда его подзащитный понял, что в полицию его доставили не случайно.

«Хасанов с самого начала говорит, что он не скрывает, что эти люди у него жили, но они жили своей жизнью, а он — своей. Они работали много, были работягами», — объясняет позицию своего подзащитного адвокат.

Родственники Хасанова в его виновность не верят. Родной брат осужденного Рашид рассказал, что Тагир был старшим ребенком в семье, и когда их отец вернулся с фронта инвалидом, помогать матери пришлось именно ему, поэтому получить школьное образование Тагир не смог.

На суде Рашид Хасанов отметил, что его брат перенес инфаркт, у него диагностированы диабет, сердечная недостаточность, каменно-почечная болезнь, анемия и другие заболевания. Обвинения против брата он считает абсурдными, а дело — сфабрикованным силовиками.

Положительные характеристики Хасанову дали соседи по дому, а некоторые из них часто приходили на заседания, чтобы поддержать подсудимого. Так, пенсионер Александр Балакин сообщил суду, что во время допроса следователи пытались оказать на него давление, а также включили в протокол свидетельских показаний слова, которых он на самом деле не говорил.

«Я, конечно, не чувствовал себя там [на допросе] свидетелем. Я чувствовал себя подозреваемым. У меня просто был прямой допрос. И угрозы», — сообщил он. Оперативники, по его словам, обещали сделать его подозреваемым и «провести в подвал».

«В общем, со мной говорили нехорошо. Напомнили мне 37-й год: "Был бы 37-й год, тебя бы к стенке поставили и расстреляли бы". Вот такой разговор был, в таком ручье, мне такое не понравилось. Если я свидетель, то возьмите у меня показания, а угрозы зачем делать?» — рассказал Балакин. Кроме того, он вспомнил, что ему пришлось от руки вносить изменения в протокол допроса, куда следователи от его имени вписали, что Хасанов хорошо умеет «убеждать людей». «Вот такого я сказать не могу, такого не было никогда», — сказал судье свидетель.

С подсудимым 66-летний Балакин познакомился почти 12 лет назад, когда переехал на улицу Дачная. Свои отношения с Хасановым он оценил как добрососедские. По его словам, точно такое же отношение к Тагирову было и у остальных соседей по их двухэтажному 16-квартирному дому.

«Все в доме переживают, волнуются за него. Потому что никто не верит, что он сделал какое-то преступление», — рассказал в суде Балакин. Никаких конфликтов с ним или другими соседями у Хасанова не было, на религиозные темы он с ними не общался.

Выступили на суде и земляки Умарова. Оба свидетеля из Ингушетии рассказали, что разговоры о возможном вступлении в «Исламское государство» Умаров вел на протяжении пяти последних лет. По их словам, он сам пытался склонить своих приятелей к участию в боевых действиях на территории Сирии.

«Я так понимаю, что все квартирные разговоры об участии в войне исходили от Умарова. Никто его ни к чему не склонял, он сам был давно готов уехать», — считает адвокат.

Приговор и апелляция

В ходе судебного процесса так и не было установлено, при каких обстоятельствах и зачем пенсионер купил патроны. В обвинительном заключении отмечается лишь, что приобретены они были у неустановленного лица не позднее 1 марта 2016 года. Лицензии на огнестрельное оружие у пенсионера нет. На изъятых патронах по необъяснимым причинам были обнаружены следы крови Хасанова. В разговоре с адвокатом следователь предположил, что Хасанов, возможно, поранился, когда заряжал оружие, которое дома у пенсионера так и не нашли.

Суд не усмотрел каких-либо причин, по которым Хасанова могли бы оговорить свидетели. Суд также не поверил адвокатскому опросу Жуманиязова: сомнения суда вызвало то обстоятельство, что показания следователю свидетель давал через переводчика, а с адвокатом подсудимого общался самостоятельно. Кроме того, по окончании допроса Жуманиязов сделал собственноручную запись о том, что протокол с его слов записан верно, и подписал его.

Эксперты-психиатры заключили, что поведение Хасанова обнаруживает «признаки психического расстройства в форме органического расстройства личности в связи с сосудистым заболеванием головного мозга с легким снижением интеллектуально-мнемонических функций», однако это не мешало ему отдавать себе отчет в своих действиях.

Хасанов в суде виновным себя не признал. Он подтвердил, что Умаров снимал у него комнату, однако хозяина квартиры он обычно избегал, потому что не хотел платить за жилье. Пенсионер предположил, что патроны, найденные у него дома, были подброшены сотрудниками ФСБ. «Я никаких преступлений не совершал. Прошу меня оправдать», — всхлипывал пожилой мужчина, произнося свое последнее слово в суде.

Прокуратура попросила назначить ему наказание в виде семи лет лишения свободы — учитывая не только тяжесть совершенных Хасановым преступлений, но и опасность террористической организации, «угрожающей целостности российского государства». «Актуальность данного судебного процесса несомненно имеется», — заключил прокурор.

Суд счел вину Хасанова доказанной и 27 июля коллегия московских судей приговорила его к пяти с половиной годам колонии общего режима. Защита планирует добиваться отмены приговора.

«Мы верим, конечно, в справедливость, но шансы на пересмотр приговора у нас, к сожалению невелики. Приговор, вынесенный Хасанову, даже мягкий, поскольку наказание по этим статьям жесткое — от пяти до десяти лет лишения свободы. По таким статьям суд просто не может дать наказание ниже низшего. Ему дали по минимуму. Единственное, что мы можем — это добиться того, чтобы его признали невиновным», — говорит защитник Ашимов.