Петр Павленский обвиняется в вандализе (часть 2 статьи 213 УК): как настаивает следствие, соорудив в феврале 2014 года на Малом Конюшенном мосту в Санкт-Петербурге подобие горящей баррикады, художник-акционист «осквернил» это гидротехническое сооружение. С конца апреля выездные заседания по «петербургскому» делу проходят Москве, где Павленский содержится после ареста по новым обвинениям (часть 1 статьи 243 УК — повреждение объекта культурного наследия; в ноябре 2015-го он поджег дверь здания ФСБ на Лубянке). В ходе последнего из них суд заслушал свидетелей защиты — троих не знакомых с Павленским и не присутствовавших при акции на мосту девушек. Как объяснил подсудимый в конце заседания, свидетелями выступили секс-работницы, получившие за свои выступления в суде деньги. Ожидается, что в понедельник защита представит новых свидетелей, которые, по словам адвоката Дмитирия Динзе, относятся к «другому слою населения».

Корреспондент «Медиазоны» отмечает необычно строгие меры безопасности на входе в суд.

В Преображенском суде сегодня аншлаг; корреспондент «Медиазоны» передает, что перед залом заседаний, рассчитанным на 15-20 человек, толпятся не менее 50 журналистов и зрителей.

Петр Павленский и адвокат Дмитрий Динзе перед началом заседания. Фото: «Медиазона».

Перед началом заседания Павленский говорит, что условия содержания в двухместной камере СИЗО «Медведь», куда его перевели, намного хуже, чем в Бутырке. Тем не менее, «СИЗО — это дом отдыха. Здесь тюрьма, там [на свободе] — тюрьма повседневности», — рассуждает он. С чем связан перевод в другой СИЗО, художник не знает.

Он объясняет, что отказался от прекращения дела за истечением срока давности, «так как все должны нести ответственность — и судья, и весь аппарат». 

«Я не строю планов, не иду на компромисс», — отвечает Павленский на вопрос журналистов о его ожиданиях от судебного процесса.

Приставы тем временем выводят людей из переполненного зала.

Судья Яна Никитина открывает заседание и делает собравшимся замечание: в зале шумно. Адвокат Динзе ходатайствует о допросе пяти свидетелей: на этот раз это художники, культурологи и журналисты, которые лично знают Павленского. Они ждут в коридоре, уточняет защитник. 

Судья удовлетворяет просьбу адвоката. 

Свидетель Гуменюк Наталья Петровна, киевлянка, гражданка Украины, журналист канала «Громадське ТБ» — девушка в джинсах с короткой стрижкой. Она говорит, что не нуждается в услугах переводчика. 

Гуменюк знает Павленского с декабя 2013 года:

— Петр как известный художник был у нас на эфирах, мы приятели. 

Судья делает зрителям уже второе замечание за разговоры в зале. 

Гуменюк отвечает на вопросы адвоката Динзе:

— Знаете ли вы Петра Павленского, и где познакомились?

— Знаю его как известного художника. Когда он приезжал на Майдан, мы пригласили его на эфир, вместе смотрели Майдан и видели, насколько это солидарное движение.

— Видели ли вы акцию «Свобода»?

— В интернете и в разных мировых изданиях, культурологических — как только это стало известным.

— Как вы понимаете акцию «Свобода»?

— Как акцию солидарности, когда режим разделяет людей. Это как праздник свободы, как отстаивание своих прав. Она символически передавала, что происходило на Майдане — например, музыка жестяных банок. Это как подарок петербуржцам, чтобы они посмотрели, что это такое. И это акция солидарности: жители Украины увидели, что их поддерживают из соседней страны. Мое личное отношение к акции «Свобода»: это очень сильная акция, это особый момент в современном искусстве, и я могу только восторгаться — и как любитель искусства, и как гражданин.

— Повлияла ли акция на моральный облик Петербурга?

— Она сделала его теплее, светлее и дружественнее.

— Вам известны такие понятия, как политическое искусство, акционизм?

— Я не культуролог, но могу сказать, что политическое искусство важно, особенно в таких странах, где нарушаются права.

— Насколько приемлемо, что Павленского обвиняют в вандализме?

— В данном случае это ни в коей мере не акт вандализма. Если бы его [мост] обгадили, это было бы другое дело.

Вопрос прокурора: 

— Вы бывали в Петербурге?

— Нет, никогда.

— А вы видели его на фотографиях?

— Конечно.

— А вы знакомы с термином «вандализм» из Уголовного кодекса?

— Да, я посмотрела и почитала, но сейчас не смогу дословно пересказать.

Допрос свидетеля Гуменюк окончен.

Следующий свидетель — Дмитрий Чепурной, уроженец Луганска, киевлянин, студент отделения культурологии Национального университета «Киево-Могилянская академия» — познакомился с Павленским год назад, когда организовал лекцию художника в Киеве.

Динзе:

— Скажите, видели ли вы акцию «Свобода»?

— Да, видел в интернете в тот же день, когда все произошло.

— Как вы понимаете ее?

— Для меня как украинца это — выражение солидарности.

— Вы видели на видео огонь и покрышки. Как эта акция повлияла на моральный облик Петербурга?

— Это никак не оскверняет город.

— Вы как-то связываете акцию с [политическими] событиями?

— Безусловно, в тот день выиграл Майдан и поборол ту власть, чего в России не случилось.

— Что такое политическое искусство?

— Политическое искусство — это то, на что помимо прямых инструментов: выборов или референдумов — имеет право гражданин, проживая на территории своего государства.

— Известны ли вам слова «осквернение» или «опоганивание»?

— Я не понимаю слова «осквернение»: оно связано с моральной стороной вопроса, оно конвенционально, его трудно определить, то есть для одного это может быть «осквернением», а для другого — нет.

— А что такое вандализм? Павленский совершил вандализм?

— Нет, не могу это назвать вандализмом. Для меня вандализм — уничтожение объектов культурного наследия.

— Как вы можете охарактеризовать Павленского?

— Он позитивный человек, он приходил читать нам лекцию в университете.

Чепурной отвечает на вопросы прокурора: бывал ли свидетель в Петербурге (нет), видел ли мост (на фотографиях), читал ли соответствующую статью российского УК («нет, для меня вандализм — это порча объектов культурного наследия, для меня непонятно, как слой новой брусчатки мог пострадать»).

Следующий свидетель — это девушка с короткой стрижкой в черной кофте и черных брюках — научный сотрудник Центра Леся Курбаса, магистр культурологии Марьяна Матвейчук. 

С Павленским она знакома с декабря 2013 года, свои отношения с подсудимым называет дружескими. Динзе:

— Где вы познакомились с Павленским?

— На Майдане, мы после лекции пошли гулять. Еще раз виделись в 2015 году.

— Чем занимался Павленский на Майдане?

— Сначала он читал нам лекцию о своем искусстве, потом мы гуляли.

Матвейчук читает суду небольшую лекцию о политической культуре древних греков и феномене агоры (ἀγορά).

— Видели ли вы акцию «Свобода»?

— Да, на Youtube, как только она произошла.

— Как вы понимаете ее?

— Я думаю, что это художественное высказывание Петра. Он выразил свои ощущения: он сопереживал [народу Украины] и перевел свои чувства в форму этого художественного высказывания.

— Повлияла ли акция на нравственный облик Петербурга?

— Культура — это не то, что за стеклом, это не то, что законсервировано, это то, что тебе по нраву (ἦθος), — свидетель углубляется в историю и теорию вопроса, но судья обрывает ее.

— Не надо тут про футуристов.

— Ладно.

Допрос свидетеля продолжается.

— Что такое политическое искусство?

— После тоталитарных режимов ХХ века отпала необходимость что-то рисовать, поэтому все, что ты делаешь — это политическое искусство.

— Известны ли вам слова «вандализм», «осквернение», «опоганивание»?

— Я думаю, он этого всего не совершал. Он не нанес городу вреда, брусчатка на мосту новая, он не нарушил его исторический облик.

Динзе: как вы можете охарактеризовать Павленского?

— Он как человек может чувствовать то, что происходит в стране и мире, он способен рефлексировать, и с ним приятно вести дискуссии. Ощущения неадекватности у меня нет.

Вопрос адвоката Светланы Ратниковой:

— Действия Павленского причинили вред общественной морали и нравственности?

Свидетель опять объясняет свое понимание феномена морали. «У меня даже статья есть на эту тему», — уточняет она.

— Насколько циничны акции Павленского, могут ли они оскорбить?

— Мое достоинство эти акции не могут оскорбить, а за остальных — не могу говорить.

Прокурор:

— Вы бывали в Петербурге?

— Да, один раз.

— Были на мосту?

— Да, конечно.

— А видели внешний вид моста после акции?

— Не обращала внимания.

— А когда вы приезжали?

— 17 апреля.

— Вы не видели мост сразу после акции?

— Нет.

— Загрязнение продуктами горения не считаете повреждением моста?

— Нет, повреждения были бы, если бы он начал его пилить или рубить .

— А вы знакомы с определением вандализма в УК?

— Да, читала.

Допрос окончен.

В зал заходит четвертый свидетель — Эвелина Мартиросян из Кривого Рога, официально не трудоустроена, знакома с Павленским с декабря 2013 года, когда слушала его лекцию в Киеве.

«Блогер-фрилансер», — отвечает Мартиросян на уточняющий вопрос судьи о роде занятий.

Динзе:

— Как вы понимаете акцию «Свобода»?

— Так как я из Украины, а у нас там произошли некоторые изменения…

— Мы в курсе, что произошло на Украине, — перебивает свидетеля судья.

Мартиросян говорит, что лично для нее акция на мосту была «актом солидарности», и если она и повлияла на нравственный облик Санкт-Петербурга, то исключительно позитивно — «разбудила сознание горожан».

Адвокаты и прокурор повторяют стандартные вопросы об «опоганивании» и оценках ущерба, который, возможно, был нанесен мосту.

Следующего свидетеля судья просит снять очки — они мешают сравнить лицо с фотографией в паспорте. Хореограф Лариса Венедиктова также сотрудничает с Центром Леся Курбаса, знакома с Павленским с около двух лет, «виделись два раза».

— Сегодня второй? — уточняет судья.

— Нет, сегодня третий.

Динзе:

— При каких обстоятельствах познакомились?

— Во время Революции Достоинства зимой 2014 года. Он приезжал на массовый протест против принятия репрессивных законов режима Януковича.

Акцию «Свобода» Венедиктова характеризует как «поддержку киевских событий, праздник сжигания безмыслия, праздник свободы». Свидетель говорит о «чувстве благодарности» за проявление солидарности с Майданом.

— Как вы считаете, акция повлияла на моральный облик Петербурга?

— Она могла повлиять на людей, но нравственность — это сугубо личное, подобная акция предлагает отнестись к этому внутренне, а не по общепринятым нормам.

— У нас один из свидетелей сказала, что у моста есть душа. Что вы думаете на этот счет?

— Надо спросить у моста.

Допрос Венедиктовой продолжается.

— Что такое политическое искусство?

— Это искусство появилось после Второй Мировой войны, — начинает свидетель, но судья перебивает ее и говорит, что ей неинтересно слушать лекцию об акционизме.

Динзе спрашивает, мог ли Павленский «осквернить» мост, Венедиктова развернуто отвечает, судья демонстративно громко вздыхает.

— А что такое «осквернение» и «опоганивание»?

— Опоганивание — это объязычивание (от лат. paganismus — МЗ), в акции Павленского этого нет.

Ратникова задает вопрос о моральных и нравственных страданиях, якобы причиненных Павленским петербуржцам.

— Общественная нравственность от акции только укрепляется, нравственность общества складывается из нравственности каждого...

— Оскорбила ли акция ваше человеческое достоинство?

— Нет.

Прокурор опять задает свидетелю вопрос о посещении Петербурга.

— Да, — отвечает Венедиктова, — мост видела.

— Вы видели внешний вид моста после акции?

— Я читала, что все убрали и ничего не осталось.

— Был ли причинен ущерб?

— Я догадываюсь, что да, но я видела фотографии, сделанные, когда его уже почистили.

Допрос свидетелей окончен. У Динзе ходатайство — он просит отложить заседание до 13 часов вторника, чтобы обеспечить явку специалиста в области лингвистики, который сможет объяснить суду значение терминов «опоганивание», «вандализм» и «осквернение».

Адвокат Динзе не хочет называть имя заявленного защитой специалиста, так как опасается давления со стороны спецслужб, прокурор Лытаев возражает против вызова анонима и заявляет, что адвокат умышленно затягивает заседание.

Динзе:

— Хорошо, если с моим свидетелем что-то случится, прошу занести мои слова в протокол. Хорошо, это Алексей Баранов (возможно, адвокат оговорился или нарочно изменил имя свидетеля: в научной среде известен филолог Анатолий Баранов — МЗ). 

Ратникова поддерживает ходатайство Динзе: Баранов — известный лингвист, он очень занят и просит отложить свой допрос до завтра.

Судья отклоняет ходатайство адвокатов и говорит, что защита злоупотребляет своими правами. Динзе отвечает, что затягивает процесс сам суд, который не мог проводить заседания из-за ареста подсудимого в Москве. Динзе: «Нарушается право Павленского на защиту».

Судья делает ему замечание за эмоциональную реплику и объявляет, что стороны сегодня же приступят к прениям.

Прокурор Лытаев просит время, чтобы подготовиться к прениям. В суде объявляется получасовой перерыв.

Адвокат Динзе — «Медиазоне»: «Нам дали два дня заседаний, на которых мы смогли предоставить своих свидетелей, и мы не успели подготовиться к прениям».

Заседание возобновляется после перерыва. Прокурор Лытаев зачитывает фабулу обвинения: Петр Павленский обвиняется в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 214 УК, а именно — вандализма, совершенного группой лиц... таким образом, из-за действий Павленского был осквернен Малый Конюшенный мост, ущерб от загрязнения искусственного покрытия моста составил 27 тысяч рублей, подсудимый цинично нарушил нормы морали и нравственности...

Лытаев приводит показания свидетелей обвинения — полицейских Гасанбекова и Кашлакова. 

«Вина подсудимого также доказывается показаниями свидетелей, проживающих рядом с мостом, например — свидетеля Липки, которая считает, что произошло опоганивание моста».

Гособвинитель продолжает перечислять доказательства вины Павленского: показания сотрудника отдела культуры горадминистрации Андрея Пашкина, специалиста по охране памятников Харчилавы и фотографа Корякова.

Фото: «Медиазона».

Подпись

Также вина подсудимого подтверждается документами из ГУП «Центр», сотрудники которого участвовали в уборке моста и оценили стоимость произведенных работ в 27 тысяч рублей, и показаниями представителя этой организации Вадима Филина. 

«Таким образом, вина подсудимого по статье 214 УК установлена и доказана», — говорит прокурор и переходит к перечислению вещдоков. «Согласно заключению эксперта было установлено, что действия лиц на видео оскверняют Малый Конюшенный мост и являются пренебрежением нормами общества, не способствуют общественному развитию», — читает он.

Прокурор просит суд признать Павленского виновным в вандализме, с учетом небольшой тяжести статьи назначить ему наказание в виде ограничения свободы сроком на два года с запретом на выезд из Санкт-Петербурга и выход из дома в ночное время и освободить от отбытия наказания в связи с истечением срока давности. Гособвинитель указывает на смягчающие обстоятельства: Павленский ранее не судим, на учете в психоневрологическом диспансере не состоит, имеет малолетних детей. В то же время, отягчающим обстоятельством, отмечает Лытаев, может быть признана активная роль подсудимого в деянии. 

Адвокаты Динзе и Ратникова просят отложить прения: защите не хватило времени на согласование позиции с Павленским. Судья не возражает: следующее заседание по делу об акции «Свобода» начнется во вторник в 10:00.