2 июня этого года члены общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Свердловской области Алексей Осадчий и Светлана Мельникова приехали в город Новая Ляля для посещения заключенных ИК-54. На следующий день наблюдатели планировали отправиться в другую колонию. «Но после того, что мы услышали, что нам рассказывали осужденные, было принято решение отложить все остальные колонии — заниматься только 54-й», — рассказывает Осадчий.

Вечером 2 июня и на следующий день к членам ОНК с жалобами на насилие, в том числе сексуальное, и вымогательства обратились 45 заключенных. 3 июня сотрудники колонии пропустили членов ОНК на территорию не сразу, сославшись на некое совещание. Позже заключенные рассказали наблюдателям, что никакого совещания не было: на самом деле сотрудники администрации в это время вызывали к себе осужденных, уже пообщавшихся с правозащитниками, и требовали забрать заявления с жалобами.

Но осужденные продолжали рассказывать об избиениях, вымогательствах, издевательствах со стороны «активистов» — заключенных, наделенных администрацией учреждения властными полномочиями. Три человека сделали официальные заявления об изнасилованиях, другие лишь рассказывали, что с ними это тоже произошло, но не писали об изнасиловании в заявлении. «Мы отразили это у себя в акте, но не каждый осужденный пишет заявление об этом: кто-то откладывает на потом, кто-то рассказывает это просто, чтобы знали», — говорит Алексей Осадчий.

«Ситуация в принципе известная»

6 июня видеозаписи с рассказами заключенных были опубликованы. После этого главное управление ФСИН по Свердловской области начало служебную проверку. Начальник пресс-службы ГУФСИН Александр Левченко рассказал «Медиазоне», что до руководства доведена информация о содержании жалоб.

«Я хочу отметить, что из огромного массива опубликованных подобных заявлений, в том числе видеообращений на сайте "Правозащитников Урала", большинство абсолютно не соответствуют действительности. Иначе у нас были бы сотни уголовных дел возбуждены», — говорит Левченко.

Представитель ГУФСИН Свердловской области напомнил, что ранее СК провел проверку после публикации видеообращения осужденного Сергея Гореванова, который отбывает наказание в ИК-5 в Нижнем Тагиле. По ее итогам следователи отказали в возбуждении дела, а несколько сотрудников колонии написали заявления уже на Гореванова — о ложном доносе (статья 306 УК). «Так что надо все это проверить, что это за заявления, и чего они стоят <...> Может, это (дело Гореванова — МЗ) как-то отрезвит осужденных, которые лгут на камеру», — рассуждает Левченко.

15 июня стало известно, что по обвинению в ложном доносе будут судить еще одного бывшего заключенного ИК-5 из Нижнего Тагила — он тоже жаловался, что его избил сотрудник колонии. Ранее «Медиазона» писала, как статья 306 УК применяется против заключенных, которые предают огласке насилие со стороны сотрудников ФСИН.

Что же касается ИК-54, то, рассказал начальник пресс-службы свердловского ГУФСИН, в апреле из нее уже поступали жалобы, но проверка «ничего не подтвердила».

В Следственном комитете сообщили, что по новым заявлениям осужденных уже проводят несколько проверок. «Они проводятся по аналогичным фактам. Ситуация для нас в принципе известная, не новая», — сказал старший помощник руководителя свердловского управления СК по взаимодействию со СМИ Александр Шульга.

Областная прокуратура также проверяет учреждение, но представитель ведомства — старший помощник прокурора области по связям со СМИ и общественностью Марина Канатова — отказалась рассказывать подробности и лишь уточнила, что итоги станут известны в июле.

Правозащитники у ИК-54. Фото: pravo-ural.ru

По мнению Александра Левченко, члены ОНК региона и, в частности, организация «Правозащитники Урала», встречаясь с осужденными, обещают помощь с переводом в колонии поближе к дому, чем вводят их в заблуждение. Левченко также отметил, что в опубликованном на сайте «Правозащитников Урала» видео с рассказами заключенных об издевательствах в ИК-54 использованы кадры из другой колонии. Члены ОНК подтвердили «Медиазоне», что сопроводили рассказы заключенных на видео старыми кадрами из другой колонии Свердловской области.

С нарушениями же со стороны сотрудников ФСИН в ведомстве борются силами управления собственной безопасности, говорит Левченко. В 2015 году по материалам УСБ возбудили более 80 уголовных дел, в том числе по статьям о коррупционных преступлениях — в частности, о вымогательстве.

Образцово-показательное молчание

«Началось там (в ИК-54 — МЗ) все с 2014 года, когда общий режим переделали на строгий и завезли туда первых активистов из 63-й колонии, которые были на участке строгого режима. В 63-ю колонию тоже боятся попасть во всей России, — говорит член ОНК по Свердловской области Лариса Захарова. — Этих осужденных спецконтингент называет "гады". Они встречали первые этапы, ломали их. Говорят, трупы вывозили постоянно. В итоге они набрали себе актив из других осужденных, а тех, кто был с 63-й, оттуда вывезли, потому что они незаконно там содержались. У них был строгий режим для второходов, а это была колония для первоходов».

Из заявления заключенного, который находится в ИК-54 с сентября 2014 года:

«Сразу по моему приезду меня встречали люди с закрытыми масками лицами и сотрудники администрации. Когда нас выгрузили из машины, они начали избивать меня и других осужденных с моего этапа — ногами, руками и дубинками. После этого нас загнали в карантин, где находились осужденные с деревянными молотками вместе с сотрудниками администрации. Наш этап начали избивать деревянными молотками, при этом заставляя нас записываться и работать в СДП, всячески угрожали сексуальным насилием и физическими истязаниями. Я не выдержали и потерял сознание, и пришел в себя только в карантинном помещении, где продолжились избиения. Это чередовалось с мытьем полов и унитазов в карантине. Заставляли приседать по 1000 раз, избивая и унижая. Так продолжалось на протяжении семи дней.

После этого весь наш этап повели в ОСУОН. Там нас раздели догола, другие заключенные, одетые в спортивные костюмы, избивали нас и оскорбляли, пугая сексуальными домогательствами. После этого нас стали по одному отводить в помещение, где стояла бочка с холодной водой, куда заставляли залезать, сверху поливали водой из шланга, потом закрывали крышкой бочку и били по ней палкой. После этого положили на пол и стали обливать из шланга, стремясь к тому, чтобы я захлебывался водой, при этом избивая и унижая меня».

Наблюдатель полагает, что с тех пор в колонии и установились нынешние порядки. Захарова поясняет, что наблюдатели раньше редко посещали ИК-54: «Мы знали, что там что-то происходит, говорили страшные вещи, но никто не хотел подтверждать. И мы просто стали чаще приезжать туда, чтобы они поняли, что мы их не бросим. Они нам стали рассказывать».

Пока заключенные молчали о насилии, колония считалась образцовой. «Я стала членом ОНК в конце 2013 года, приехали мы первый раз сюда в начале 2014 года, весной. Слухи уже ходили, что там что-то происходит. Но колония была настолько образцово-показательной: все подобрано под евростандарты, порядок, чистота, все покрашено. Казалось бы, там все так хорошо. Но при этом стояли осужденные с опущенными головами и никогда ничего не говорили», — описывает свои впечатления Захарова.

Наблюдатели и правозащитники солидарны во мнении, что ответственность за установившиеся в ИК-54 порядки несет заместитель начальника по безопасности и оперативной работе Рафик Зиннатулин. 14 июня Znak.com сообщил, что он подал в полицию заявление о клевете за публикацию на сайте «Правозащитников Урала».

Осужденные рассказывают членам ОНК, что именно к Зиннатулину их приводили «активисты»: зеки должны были лично заявить заместителю начальника о своем желании внести «гуманитарную помощь» — то есть заплатить. Затем они переводили деньги неким женщинам, но в итоге эти средства попадали Зиннатулину, утверждают осужденные. Наблюдателям удалось получить копии чеков, оставшиеся от этих переводов. По ним члены ОНК собираются выяснить, кому все-таки перечислялись деньги.

«Начальник пообещал, что все будет хорошо»

Июньские массовые жалобы заключенных ИК-54 стали не первой попыткой прорвать заговор молчания вокруг ситуации в Новой Ляле. В марте этого года во время визита членов ОНК и члена Совета по правам человека при президенте Андрея Бабушкина один из заключенных вскрыл себе вены. Он рассказал, что больше не может терпеть унижений и издевательств. По данным руководителя «Правовой основы» Алексея Соколова, на этого заключенного оказали давление — от жалоб он в итоге отказался.

В апреле членам ОНК при очередном визите поступило 26 заявлений от заключенных с жалобами на пытки. Начальник колонии Сергей Созинов, назначенный на эту должность только в середине 2015 года, тогда пообещал исправить ситуацию. И члены ОНК согласились не предавать информацию широкой огласке.

Из заявления заключенного, прибывшего в ИК-54 в феврале 2015 года:

«Примерно в 4:00 утра при выходе из автозака я увидел около 50 человек в масках с полицейскими дубинками. Первые слова, которые я услышал, были, цитирую: "Вы прибыли в лагерь строгого режима, пидоры. Лагерь краснее красного. Сейчас вы будете ******* [трахаться] в жопу". И еще много разных слов. <...> Меня раздели догола, завели в какую-то комнату в карантине, связали ноги, скрутили руки за спиной, поставили на колени и достали половой орган и начали махать перед лицом. Я впал в сильную панику и начал сопротивляться, пытался встать на связанные ноги, но ничего не выходило. Я продолжал дергаться изо всех сил, и они начали меня избивать. Потом все резко затихло, и в комнату вошел еще один осужденный, подвел мне к лицу черенок от лопаты, измазанный в фекалиях, в крови, и сказал: "Сейчас мы тебя ****** [изнасилуем]". Я сильно закричал и потерял сознание».

«Начальник пообещал, что в колонии все будет хорошо, что он изменит ситуацию, что не будет никаких поборов, и "активистов" он угомонит. Он обещал, что в колонии начнется спокойная жизнь. Он не сдержал свое обещание, поэтому мы все это выносим наружу», — объясняет свое тогдашнее молчание Осадчий.

Члены ОНК и правозащитники отнеслись к назначению нового начальника оптимистично, поэтому и пошли ему навстречу, вспоминают они сейчас. Впоследствии члены ОНК узнали, что после апрельских обращений заключенных издевательства в ИК-54 продолжались. Руководитель «Правовой основы» Соколов говорит, что в колонии обещали провести служебную проверку и наказать виновных в нарушении прав заключенных, но фактически этого не было сделано.

Осужденный в ФКУ ИК-54 ГУФСИН России по Свердловской области.

По мнению члена ОНК Захаровой, новый начальник действительно мог многого не знать: «Когда осужденные к нему обращались, он стал решать эти вопросы, убрал этих активистов оттуда. Но он не все знал».

Однако один из заключенных ИК-54 рассказал наблюдателям, что лично Созинов говорил ему после издевательств: «Ты теперь понял, куда приехал».

Когда в начале июня члены ОНК одно за другим стали принимать заявления осужденных, они узнали, что в колонии в конце мая даже объявляли голодовку, требуя приезда наблюдателей и прокурора. В акции, которая проводилась 27 и 28 мая, участвовали не менее 60 человек. Однако, получив от администрации соответствующие обещания, голодовку они прекратили.

«Крики там по ночам раздавались ужасные»

«Отличительный признак колонии, в которой могут быть пытки, — это отсутствие в ШИЗО осужденных», — подытоживает услышанное от осужденных ИК-54 Лариса Захарова и объясняет: вместо помещения в штрафной изолятор нарушителей били и запугивали «активисты». «Если что-то нарушишь или просто не понравится "активисту", как ты на него посмотрел, он записывает в книжечку. А вечером начинается так называемая "прокачка", когда их начинают бить или заставляют по тысяче раз приседать и отжиматься. Некоторых после этого охватывал инсульт, они падали, и их забивали», — продолжает член ОНК. Обычными со стороны «активистов» были угрозы сексуальным насилием и попаданием в «гарем».

Члены ОНК рассказывают, что вновь прибывшим заключенным правила жизни в колонии «объясняли» при помощи палок. «Палку засовывают в задний проход кому-нибудь, потом подносят тебе в фекалиях и говорят, что сейчас эта палка будет у тебя, если не будешь то-то и то-то выполнять, — рассказывает Захарова. — Конечно, они не хотели подвергаться этому. Это для них было самое страшное, когда они знали, что одному заключенному разорвали все внутренности. Был такой осужденный. Мы знали об этом, но он молчал, и мы не могли ничего сделать с этим».

Из заявления заключенного, который прибыл в ИК-54 в декабре 2014 года (в январе 2015 года его избили в колонии, после чего этапировали в СИЗО, где ему позволили встретиться с членами ОНК, которым он написал объяснительную):

«Мне пообещали, что меня не тронут больше, что меня проконтролируют. Они увидали у меня эти синяки, и, конечно, я понадеялся на их помощь. Но в итоге я их больше не видел и не слышал, никто мне не помог. 12 октября 2015 года я прибыл обратно в ФКУ ИК-54, где они меня встретили: администрация, а также дневальный, завхоз этот, ну все, кто запомнил меня. Меня повели в кабинет на беседу к заместителю начальнику ФКУ ИК-54 подполковнику внутренней службы Зиннатулину Рафику Равиловичу. На что он мне сказал: зачем я обращался к оэнкашникам, зачем я жаловался. Я дал объяснение, на что он мне ответил, что меня надо загнать в гарем.

Приводил меня такой Шмелев, не знаю, дневальный он или кто. Он меня в прямом смысле выдернул из кабинета, вытащили в карантин, потом в СУС, там много было администрации, много дневальных. Потом нас завели в СУС. Там играл Rammstein громко, орали, били, пока бежали. Потом раздели догола всех, поставили на растяжку. Потом при всех, прилюдно, один меня загнул, принесли палку, засунули палку в заднее отверстие и сказали всем, кто с оэнкашниками будет разговаривать, будет то же самое, после чего у меня уже была отдельная посуда. Я пробыл в СУСе четыре дня, за эти четыре дня меня и холодной водой поливали, и полы часами мыл, и на прямых ногах, и всяко унижали. Много происходило. После чего меня перевели на четвертый отряд. И так же надо мной издевались.

Я не знаю, что делать сейчас. Я в растерянности. Постоянные мысли — покончить [Роскомнадзор]. Как дальше жить, я не понимаю <...> я боюсь, что это повторится и сейчас, после этого разговора. Что здесь будет происходить со мной завтра или послезавтра, я не могу сказать. После разговора с вами, представителями ОНК, были множественные разговоры, беседы и просьбы забрать заявление. Привели в кабинет напротив, к Рафику Равиловичу».

Заключенные указали на восьмерых активистов, которые участвовали в пытках. «Их фамилии практически каждый, с кем мы говорили, называет», — говорит Осадчий.

Издевательства начинались в карантине, где содержатся вновь прибывшие заключенные. Продолжались они в СУС (строгие условия содержания, сейчас официальное название — отряд строгих условий отбывания наказания, ОСУОН) и в отрядах, где живет большинство заключенных.

«В СУСе никто не содержался длительное время, там просто происходили экзекуции, это отдаленное место на территории колонии, оно огорожено. Крики там по ночам раздавались ужасные, говорят. А этапы шли ночью, и встречали их там», — рассказывает Захарова.

Члены ОНК считают, что основная цель установившейся в ИК-54 пыточной системы — это вымогательство денег. В среднем с каждого заключенного регулярно собирают по 5-10 тысяч рублей. Иногда суммы доходят до 20-30 тысяч рублей. Бывший заключенный, освободившийся из ИК-54 в декабре 2015 года, рассказал наблюдателям, что УДО в этой колонии стоило 100-150 тысяч рублей.

«Если хочешь жить спокойно — плати деньги. Если нет денег или не хочешь платить, подвергаешься физическим расправам. Со слов заключенных, их обливают холодной водой, топят в бочке 200-литровой. Например, они попадают в СУС, им могут там в течение пяти суток, семи суток не давать спать. Их заставляют сутками орать всякую ерунду», — перечисляет Осадчий.

130 заявлений и отказ от гражданства

Через пять дней после того, как осужденные стали массово писать заявления о пытках, в ИК-54 начались обыски, а часть заявителей вывезли из колонии. «Когда мы пришли в отряд, нам сказали, что увезли ребят, которые еще в апреле заявления давали, и каких-то "активистов», — вспоминает Захарова.

На сайте ГУФСИН 7 июня появилось сообщение о плановом обыске в колонии, в котором задействовали «около 100 сотрудников, в том числе сотрудников пяти исправительных колоний и отдела специального назначения "Россы" ГУФСИН». Ведомство объяснило это мероприятие поиском запрещенных предметов у осужденных.

Подпись

Через несколько дней наблюдатели нашли часть вывезенных осужденных. Четверых обнаружили в ИК-5 в Нижнем Тагиле: двоих пострадавших от издевательств, написавших заявления, и двоих «активистов». Одного из пожаловавшихся заключенных этапировали в ИК-63 в городе Ивдель (по словам наблюдателей, пыточную). В ИК-10 в Екатеринбурге этапировали четверых из обратившихся к правозащитникам осужденных (двое из них оказались в ШИЗО) и нескольких «активистов». Еще одного — в ИК-46 в Невьянске.

По информации членов ОНК, всего из колонии планируют вывезти около ста человек. Лариса Захарова расценивает эти перемещения как давление на осужденных, рассказавших о пытках.

По последним подсчетам, наблюдатели получили примерно 130 письменных заявлений, из которых 80 уже передали следователям. Только один заключенный забрал заявление, еще один отозвал просьбу о встрече с членами ОНК. Наблюдатели провели несколько десятков конфиденциальных бесед, часть из них записаны на видео.

На личный прием к членам ОНК записались еще более сотни заключенных из всех отрядов колонии. «Администрация (колонии — МЗ) нам очень сильно препятствует», — говорит Захарова: наблюдателей не пускают в отряды, а водят осужденных к ним по одному, из-за чего прием проходит крайне медленно. Если осужденный хочет дать объяснения на видео, ему приходится получать дополнительное разрешение у начальника.

«Во всех заявлениях написано "помогите", "мы в беде". У всех нервный срыв. Люди доведены до отчаяния, — говорит Захарова. — “Активисты” пытают особо изощренным способом. У них нет граней, которые они боятся перешагнуть. Более страшной колонии, я думаю, во всей России не было».

Некоторые пострадавшие заключенные говорят наблюдателям о желании совершить [Роскомнадзор]. Другие — о желании отомстить своим обидчикам, и члены ОНК опасаются, что они могут пойти на преступления.

Один из обратившихся к правозащитникам заключенных, гражданин Азербайджана, рассказал, что «активисты» заставляли его оскорблять президента Азербайджана и соотечественников. Мужчина отказывался, и его практически ежедневно избивали. Азербайджанец был среди первых обратившихся к наблюдателям еще в апреле, сейчас он снова подал жалобу. Осужденный так и не согласился сделать то, чего от него требовали «активисты». «Все равно я не откажусь от своего президента», — цитируют его члены ОНК. Сейчас мужчина продолжает открыто говорить об издевательствах в ИК-54.

Другой осужденный, гражданин России, пережив издевательства в колонии, передал правозащитникам заявление об отказе от российского гражданства. Заявление написано на имя президента Владимира Путина. «Прошу лишить меня российского гражданства, так как не желаю быть гражданином государства, которое занимается исправлением людей путем их истязаний, унижений и убийства», — написал заключенный.