Басманный районный суд Москвы сегодня рассмотрит ходатайства следователей о продлении меры пресечения 21-летнему студенту Высшей школы экономики Егору Жукову и его ровеснику рэперу Самариддину Раджабову.
Раджабов с июля находится в следственном изоляторе, а Жукова 12 сентября перевели из СИЗО под домашний арест. В тот же день стало известно, что уголовное преследование по части 2 статьи 212 УК (участие в беспорядках) за акцию 27 июля в отношении Жукова прекращено в связи с его непричастностью, но студенту предъявили новое обвинение — теперь следователи нашли призывы к экстремизму в его роликах на YouTube-канале.
Раджабова же арестовали по обвинению также в участии в массовых беспорядках (часть 2 статьи 212 УК) за акцию в поддержку независимых кандидатов в Мосгордуму и в покушении на насилие к представителю власти (часть 3 статьи 30, часть 1 статьи 318 УК) за бросок пластиковой бутылки в сторону силовиков. Молодой человек отрицает вину.
Уже осуждены четверо обвиняемых по «московскому делу». Предприниматель Данил Беглец, отец двоих маленьких детей, получил 2 года колонии за то, что схватил за запястье полицейского, который задерживал протестующих. 25-летний мастер по починке техники Иван Подкопаев приговорен к 3 годам по обвинению в том, что он распылил перцовый газ в сторону силовиков. Столько же назначили бывшему машинисту метро Кириллу Жукову за попытку поднять забрало нацгвардейцу. 48-летний охранник железной дороги из Подмосковья Евгений Коваленко осужден на 3,5 года колонии за бросок урны в сторону силовиков и то, что толкнул полицейского, во время грубого задержания мирных митингующих.
Очередь на вход в Басманный суд. Фото: телеграм-канал «Арестанты 212»
Поддержать обвиняемых к зданию суда пришли в том числе Любовь Соболь и Дмитрий Гудков, которых не зарегистрировали на выборы в Мосгордуму, а также бывшие фигуранты «московского дела» Даниил Конон и Владислав Барабанов, с которых сняли обвинение, пишет «Новая газета».
Сначала судья устанавливает личные данные Раджабова, который находится в клетке. Он встает, представляется. Родился 1 апреля 1998 года, место рождения Душанбе, закончил 9 классов, потом «в колледж поступил и понял, что не мое».
— Семейное положение? — спрашивает судья.
— Есть девушка, — отвечает Раджабов, после чего в зале смеются.
— Брак не зарегистрирован?
— Я могу зарегистрировать.
— Работали на момент задержания?
— Конечно. Меня называют прорабом, я даю рабочим работу, они работают.
В процессе также участвуют следователь Семенов и представительница прокуратуры. Судья просит их встать и разъясняет им права. Затем следователь выступает с ходатайством.
— Расследуется уголовное дело по факту организации массовых беспорядков, сопровождавшихся оказанием вооруженного сопротивления органам власти. Задержаны Жуков и Раджабов, им предъявлено обвинение по статье 212 (массовые беспорядки). 2 сентября в отношении Жукова также возбуждено дело по части 2 статьи 280 УК (призывы к экстремизму), которое передано в главное управление по расследованию важных дел и соединено с делом о массовых беспорядках.
Следствие ходатайствует о продлении меры пресечения обоим фигурантам до 27 декабря: Жукову — домашнего ареста, Раджабову — содержания под стражей.
По Жукову допрошены более 350 свидетелей, «отсмотрены более 3000 часов видеозаписей, имевших место 27 июля 2019 года», осмотрены предметы и носители информации, назначены и проведены ряд сложных экспертиз, отмечает следователь. Вина Раджабова подтверждается показаниями свидетелей, а вина Жукова — его показаниями, результатами осмотра интернета и результатами оперативно-розыскной деятельности. Жукову необходимо предъявить обвинение в окончательной редакции, поэтому более мягкая мера невозможна, заканчивает следователь.
Следователь уточняет, что уголовное преследование по тяжкой статье (212 УК) в отношении Жукова прекращено, но «без обеспечения контроля он может скрыться от следствия и суда и заниматься преступной деятельностью», поскольку ранее неоднократно выезжал за пределы России, а загранпаспорт не сдан.
Жуков исподлобья смотрит на следователя, Раджабов — с улыбкой.
Теперь следователь объясняет просьбу о продлении ареста Раджабову: «Кроме участия в массовых беспорядках, ему также инкриминируется покушение на применение насилия к представителю власти». По словам следователя Семенова, нужно еще отсмотреть видеозаписи, хотя уже есть показания потерпевшего.
Судья Наталья Дударь:
— Почему в ранее установленный срок следствия не были проведены необходимые действия?
— Большой массив следственных действий, в настоящий момент следственная группа не настолько объемная, какой была в начале следствия, — оправдывается следователь.
Генпрокуратура поддерживает ходатайство в полном объеме, говорит представительница ведомства. «Не выявлено волокиты. Продолжается выполнение следственных действий. Причастность как Жукова, так и Раджабова подтверждается», — говорит прокурор. Она считает разумным срок продления ареста.
Суд переходит к исследованию материалов и перечисляет документы из дела Жукова: постановление о возбуждении уголовного дела 30 июля, документы об изменении состава следственной группы, о продлении срока следствия, о возбуждении дела в отношении Жукова по 280-й статье, о принятии к производству следователем Севериловым, протокол задержания Жукова, допрос его в качестве подозреваемого, уведомление о предъявлении обвинения, постановление об изменении меры пресечения на домашний арест, о прекращении преследования по 212-й статье, данные лингвистической экспертизы.
Теперь судья перечисляет похожие материалы в отношении Раджабова. Следователь просит приобщить справку о заболеваниях Раджабова. Сам обвиняемый не может высказаться по этому поводу и разводит руками: «Я их не вижу, ваша честь».
Адвокат Анри Цискаришвили показывает документы подзащитному — тот кивает, что можно приобщить. Это справка о том, что состояние здоровья Раджабова не мешает ему находиться в СИЗО.
— Раджабов, ваше мнение по ходатайству следователя, — спрашивает судья Дударь.
— Пока я сидел в СИЗО, меня вывозили в ИВС, просто один раз пофоткали и все, никаких следственных действий не было. Я бегать не собираюсь, у меня нет загранпаспорта, я ни разу не выезжал за границу.
Теперь выступает Жуков:
— Я негативно отношусь к ходатайству, все доводы приведены произвольно и взяты ниоткуда. У меня сейчас идет учеба, я бы хотел ее продолжить, уже месяц все это действо мешает мне нормально учиться. Я бы хотел продолжить обучение вместо того, чтобы сидеть здесь.
Слово берет адвокат Раджабова Анри Цискаришвили:
— Ходатайство следствия составлено с нарушениями УПК и требованиями Верховного суда, согласно которым следствие обязано представлять фактические основания для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. Доказательства в своей массе уже собраны, и повлиять на свидетелей мой подзащитный не может.
Кроме того, хочу отметить, что при продлении меры пресечения суд также должен проверять обоснованность подозрений в отношении лица. Моего подзащитного обвиняют в двух преступлениях. По сравнению с первым ходатайством два месяца назад, имеется ряд интересных изменений — из ходатайства почему-то медленно, но верно исчезает понятие «массовые беспорядки». В ходе предварительного следствия собраны доказательства участия Раджабова в несогласованной акции протеста, но следствие не поясняет, каким образом это образует состав преступления по 212-й статье.
Хочу отметить, что мой подзащитный зарегистрирован в Подмосковье, ранее не судим, характеризуется исключительно положительно. Вижу основания для избрания меры пресечения, не связанной с лишением свободы, — а если нужна изоляция, то домашний арест по месту регистрации.
Адвокат Егора Жукова Илья Новиков хочет задать вопрос следователю, но судья Дударь говорит, что это не предусмотрено.
— Тогда я озвучу эти вопросы в своей позиции. Естественно, я возражаю против удовлетворения ходатайства. Мне кажется, что это ходатайство отдельно незаконное и отдельно необоснованное. Вы не можете просто продлить меру пресечения. В силу некоторых непонятных мне причин в постановлении Басманного суда в резолютивной части использована формулировка: «Изменить в отношении обвиняемого Жукова меру пресечения, запретить Жукову в период нахождения под домашним арестом общаться с потерпевшими и их представителями, свидетелями, подозреваемыми и обвиняемыми по уголовному делу за исключением своих защитников, близких родственников, перечень которых определяется федеральным законом, а также следователя, в производстве которого находится уголовное дело». Такая формулировка породила целый ряд вопросов — получается, что защиту и следователя отнесли к свидетелям по делу? Формулировка суда крайне двусмысленная. Понятно, что защиту видимо отнесли к подозреваемым по делу, и грамматически получается, что и следователя тоже. Тем не менее вопрос о том, с кем же Егору Жукову в рамках данной меры пресечения можно и нельзя общаться, остается открытым. Есть масса журналистов, которые хотели бы взять интервью у Егора Жукова.
Что касается обоснованности — ходатайство необоснованно. Во-первых, Егор Жуков не нарушал меру пресечения. Есть капитальная разница между заключением под стражу и всеми иными мерами пресечения. У Егора Жукова есть возможность скрыться, но он ей не пользуется — не пользуется сознательно, и он объяснил почему. Суд на домыслы полагаться не должен.
Я хотел задать вопрос следователю. Про 350 свидетелей по делу. Сколько из них имеют отношение к Жукову? По моей информации, ни один. Почему так получилось?
Теперь что касается незаконности. Следователь Габдулин в тексте ходатайства использует формулировку: «Оснований для изменения Жукову меры пресечения не имеется, поскольку обстоятельства для избрания не отпали и не изменились». Это неправда. На момент избрания меры в виде домашнего ареста Жукову вменялось два отдельных обвинения: часть 2 статьи 212 и часть 2 статьи 280. Оценку рискам, связанным с тем, что Жуков может начать скрываться, влиять на свидетелей, Басманный суд давал в контексте этого обвинения — по двум статьям. При этом причастность Жукова судом отдельным образом не проверялась. Таким образом, сегодня у суда нет возможности констатировать, что обстоятельства не изменились.
Важно, каким образом они изменились. Жуков был задержан 2 августа у себя дома, не на митинге. Спустя пять суток. Был задержан по подозрению в участии в массовых беспорядках. Все следствие, которое велось в отношении Жукова до 3 сентября, когда уголовное преследование по 212-й статье было прекращено, велось исключительно в рамках этого подозрения. 22 августа без выделения отдельных материалов постановлением Габдулина были направлены на экспертизу в центр ФСБ видеозаписи из блога Жукова с вопиющей формулировкой «имеются ли в них признаки призывов к незаконной деятельности». Суду не нужно объяснять, почему эта формулировка незаконна. Эксперт взялся решать эти вопросы и закончил 1 сентября. По итогам в записях Жукова за 2017 год имелись признаки преступления. Еще раз: процессуальной проверки по 280-й статье не проводилось — все было сделано в рамках той же 212-й статьи, незаконно.
Адвокат Новиков продолжает:
— Накануне прекращения [преследования] по 212-й статье (массовые беспорядки) Жукову было предъявлено новое обвинение, которое подготавливалось безо всяких оснований. 3 сентября в этом здании мы слышали парадоксальный тезис: на момент 2 августа следствие считало необходимым поместить его под стражу, а 3 сентября, когда к тяжкому преступлению прибавилось средней тяжести, достаточно было домашнего ареста.
Следствие столкнулось с серьезной критикой, было констатировано, что массовых беспорядков в реальности не было. Но следствие по причинам личным или карьерным, конкретно генерал-майор Габдулин, посчитал невозможным отпускать Жукова просто так, и было подготовлено новое обвинение, относящееся к подследственности иного ведомства — ФСБ. Мы наблюдаем сейчас процессуальный винегрет.
Последнее. Мы сюда переместились из Мосгорсуда, где слушалась апелляционная жалоба на поставление о проведении обыска. Следы этого постановления имеются в формулировке о том, что «был проведен большой объем следственных действий, осмотрено более 3 тысяч часов видео, в жилище Жукова проведено два обыска». Так вот, второй обыск проводился, когда Жуков находился под стражей, якобы в квартире находились предметы и доказательства, которые Жуков может уничтожить. Проводился все еще по массовым беспорядкам. Были изъяты желтый флаг, голубая рубашка, статуэтка лягушек и фотоштатив. Сегодня Мосгорсуд отказал защите, что отчасти снимает ответственность за это нарушение с суда, который санкционировал проведение, но усугубляет ответственность Габдулина, который ввел суд в заблуждение, не имея на то необходимости.
Я не знаю, кого можно допросить в качестве свидетеля по видео 2017 года. Возможность допросить всех свидетелей у следствия была, ссылки на то, что они были не найдены, не представлено.
— Жуков учится на четвертом курсе ВШЭ. Домашний арест означает, что продолжить обучение в очной форме, да и в другой форме, поскольку запрещена переписка, он не может, — подчеркивает адвокат Илья Новиков. — Сейчас он находится под домашним арестом, и не факт, что такое нарушение права на образование оправдано интересами следствия. Мне кажется, что суд примет обоснованное решение и не удовлетворит ходатайство о продлении домашнего ареста, изберет иную меру пресечения. Мне кажется, что подписки о невыезде будет более чем достаточно в этой ситуации, что позволит ему продолжить учебу.
— Подписка относится к компетенции суда? — уточняет судья Дударь.
Адвокат Новиков говорит, что суд отказывает в ходатайстве и избирает иную. Дударь настаивает, что подписка не относится к ее компетенции.
— Суд безусловно может избрать залог, — предлагает защитник. — Миллион рублей вполне посильная сумма для семьи Жукова. Мы и ранее предлагали рассмотреть вопрос о личном поручительстве, обращались более 500 различных граждан. Чтобы не перегружать производство, мы не просили никого представлять поручительства — но как адвокат Жукова, я могу дать его лично.
Адвокат Соловьев полностью поддерживает своего коллегу.
— Следствие ссылается на то, что мой подзащитный сможет скрыться, однако я полагаю, что этого не случится, поскольку обвинение имеет для него принципиальное значение, он намерен доказывать свою невиновность. Следователь указал, что загранпаспорт не сдан, однако следствию хорошо известно, что не далее как две-три недели следствие вынесло постановление об ограничении выезда за пределы Российской Федерации на полгода, то есть загранпаспорт является просто фиктивной бумагой.
Он добавляет, что никаких очных ставок с предполагаемыми свидетелями и Жуковым не проводилось, из чего защита заключает, что таковых свидетелей нет — «и не может быть вообще».
По ходатайству высказывается Раджабов — он просит перевести его под домашний арест:
— Могу прожить там и жил там до этого.
— Все? — уточняет судья.
— Еще что-то говорить? Я занимаюсь творчеством, я пишу песни, я уже здесь написал трек. Я хотел поступить на актера…
Судья Дударь обрывает его.
Следователь вновь настаивает на своем ходатайстве. Судья уходит на решение и обещает вернуться с постановлением через час.
— Дверь все видят, выход написан. Прошу, — мягко, но требовательно говорит помощница судьи слушателям.
Судья Наталья Дударь выходит из совещательной комнаты. Она читает постановление. Раджабов стоит в клетке и улыбается.
Суд приходит к выводу, что ходатайство следователя подлежит удовлетворению, читает Дударь. Она соглашается с доводами следствия о том, что необходимо провести дополнительные следственные действия, а обвиняемые на свободе «могут продолжить заниматься преступной деятельностью» или уничтожить доказательства. Судья продлевает срок домашнего ареста Жукова и содержания под стражей Раджабову до 27 декабря.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке