В конце 2018 года полиция решила заблокировать статью «Батеньки» «Героин — собственность модели» об Анне Глазовой (Тэо), которая употребляет героин 10 лет. По мнению МВД, материал журналистки Нины Абросимовой был «направлен на формирование положительного образа лиц, потребляющих наркотики». В итоге его сняли с публикации.
Весной 2019 года самиздат оспаривал это решение МВД в суде, но безуспешно: Таганский суд Москвы признал его законным. Журналисты настаивали, что в статье нет информации о способах и методах изготовления и использования наркотиков.
Спустя несколько месяцев у Роскомнадзора появились новые претензии к «Батеньке», на этот раз речь шла о статье журналиста Петра Маняхина «Идеальный текст о смерти в результате самоубийства». Этот текст был также удален с сайта. Затем Роскомнадзор потребовал отредактировать еще два текста «Батеньки» — о статистике самоубийств и предсмертных записках.
В своем иске «Батенька» требует признать недействующим пункт 2.1.6 совместного приказа Роскомнадзора, МВД, налоговой службы и Роспотребнадзора. В документе говорится, что основанием для блокировки материала может стать «информация, направленная на формирование у целевой аудитории положительного образа лиц, осуществляющих изготовление, разработку и использование наркотических средств». Другие пункты касаются описания способов самоубийства, детской порнографии и азартных игр.
«Редакция самиздата считала и считает действия Роскомнадзора актом совершенно бессмысленной, вредоносной и ничем не оправданной цензуры. Ведомство пытается заставить замолчать всех, кто говорит о сложных и болезненных темах», — пишет «Батенька» в своем телеграм-канале.
Судья Николай Романенков заходит в зал и объявляет заседание открытым. Он читает суть иска: в Верховный суд обратился основатель «Батеньки» Антон Ярош с оспариванием положения совместного приказа ФНС, МВД, Роспотребнадзора и Роскомнадзора, который позволяет блокировать сайты в интернете.
Интересы истца представляет Кирилл Коротеев из «Агоры». Ответчики: Роспотребнадзор — Оксана Минеева, МВД — Светлана Ивашечкина, Дмитрий Косяков и Андрей Фомин. ФНС представителя не отправила и попросила рассмотреть иск в их отсутствие. Также пришел представитель Минюста, заинтересованное лицо.
— Я прошу прощения, еще есть Роскомнадзор, я являюсь представителем — встает молодой человек в черной рубашке. Это Антон Куликов, юрист ведомства, который традиционно представляет его интересы в судах.
В деле также присутствует прокурор от Генеральной прокуратуры, ее фамилию судья называет неразборчиво.
У сторон пока нет ходатайств. Судья Романенков снова читает суть дела; в зале слышно гудение принтера. В иске основателя «Батеньки» указано, что положение о блокировках противоречит федеральному закону «О связи», Конституции, а также не отвечает требованиям правовой определенности.
— Прежде чем лица перейдут к даче объяснений, будет вопрос к представителю истца. Вы поддерживаете иск? — уточняет судья.
— Да, конечно.
— Позиция представителей ответчиков. Сначала идет Роскомнадзор, — продолжает Романенков.
— Уважаемый суд, мы не поддерживаем данные требования, — встает Куликов.
Следом то же самое говорят представители остальных ведомств-ответчиков и Минюста. Федеральная налоговая служба представила письменные объяснения, говорит судья.
Встает представитель «Батеньки» Кирилл Коротеев. Он начинает с того, что предметом рассмотрения сегодня является не содержание конкретной статьи, а сам закон и его критерии.
— Мы утверждаем, что пункт 2.1.6 критериев оценки материалов для принятия решений о включении доменных имен и страниц сайтов в реестр запрещенной информации незаконен, — говорит юрист.
Затем он хочет прокомментировать возражения, которые направили ведомства. МВД, в частности, утверждает, что блокируется только информация о том, как изготавливать и передавать наркотики.
— Ответчики не смогли объяснить, где в этом пункте закона есть «формирование положительного образа наркопотребителя», — отмечает Коротеев. — Мы утверждаем, что эти возражения необоснованны.
Юрист замечает, что по пункту 2.1.6 может быть заблокирована только та информация, которая подходит под положения из списка именно в этом документе.
В своих возражениях МВД ссылалось на то, что статья «Батеньки» якобы пропагандирует наркотики; Коротеев объясняет, что «пропаганда наркотиков» — это отдельная статья Кодекса об административных правонарушениях, и она не входит в перечень информации, которую нужно заблокировать согласно оспариваемому приказу.
Затем юрист Коротеев рассказывает, что статья «Героин — собственность модели» не является пропагандой наркотиков, так как пропаганда — это прямые призывы к употреблению, а создание положительного образа к этому не относится.
Следом представитель «Батеньки» несколько раз ссылается на практику в российских судах и переходит к возражениям со стороны Роскомнадзора.
Представитель «Батеньки» Коротеев продолжает свое выступление. По его словам, Роскомнадзор сообщил истцам, что они не правы, но не объяснил толком, почему. Затем юрист рассуждает о том, что такое положительный и отрицательный образ, и добавляет, что это никак не определено и не истолковано.
Коротеев отмечает, что Роскомнадзор в своих возражениях ссылается на международные нормы, которые, действительно, позволяют некоторое ограничение свободы выражения мнений. Однако ведомство трактует это положение так, будто оно разрешает вообще все запреты, подчеркивает юрист.
— Сам Роскомнадзор признает, что статья была направлена на дестигматизацию наркопотребителей, как будто бы это что-то плохое, хотя это является частью нормальной общественной дискуссии, — замечает представитель «Батеньки».
В конце выступления он говорит, что позиция ответчиков имеет непреодолимое противоречие, и раздает всем сторонам свою письменную позицию.
У ответчиков к истцу вопросов нет.
Представительница Генпрокуратуры просит юриста «Батеньки» сказать, каким пунктам российского законодательства — «на международное не ссылайтесь» — противоречит оспариваемый пункт.
«С удовольствием», — встает юрист Батеньки Коротеев и начинает называть статьи закона «О связи», «О наркотических средствах и психотропных веществах».
Затем представительница Генпрокуратуры просит прокомментировать подпункт закона, который позволяет ограничивать в интернете информацию, вредную для детей. Коротеев отвечает, что текст «Батеньки» был направлен на совершеннолетнюю аудиторию.
— Закон не позволяет запрещать эту информацию для взрослых, — замечает юрист.
— Я вас правильно понимаю, что вы считаете правомерным формировать положительный образ этих лиц, назовем их наркоманами? — интересуется прокурор.
Коротеев просит использовать слово «наркопотребители» и говорит, что это направлено на дестигматизацию.
Представитель Минюста уточняет, не является ли формирование положительного образа потребителя пропагандой наркотиков. Юрист Коротеев отвечает, что определение пропаганды четко прописано в законе, и статья под это не подходит.
— То есть, формирование положительного образа — это не призыв «употребляй»? — спрашивает сотрудник Минюста.
— Да, создание положительного образа — это не призыв употреблять.
Коротеев подчеркивает, что формирование такого образа разрешено в художественной литературе — «а раз можно выдумывать, то можно и говорить правду». Больше вопросов нет, встает представитель Роскомнадзора.
Представитель РКН Куликов встает и говорит, что право на свободу слова «не является абсолютным». По его словам, оно может быть ограничено и согласно Конституции, и согласно международным нормам.
— Теперь что касается позиции истца. С их доводами невозможно согласиться, так как положение закона содержит описание типов информации, [а не конкретный список], — начинает юрист Роскомнадзора.
Куликов продолжает, что публикация, в соответствии с заключением эксперта, создавала «привлекательный образ наркомана». Он объясняет, что оспариваемый пункт закона соответствует всем нормам и просит не принимать во внимание позицию ЕСПЧ по одному из дел, на которую ссылался «Батенька», так как в деле речь идет о другом.
— Подводя итог, хотел бы еще раз обозначить позицию службы, что критерии считаем законными и обоснованными, просим в иске отказать, — заканчивает Куликов.
Теперь встает представительница МВД Светлана Ивашечкина. Она читает свою позицию с листка; что она имеет в виду, понять невозможно, так как вся ее речь — это перечисление пунктов российских законов, положений и подзаконных актов.
Невозможно понять, комментирует ли Ивашечкина как-либо перечисляемые ей положения закона, так как она говорит монотонно и использует только юридические термины.
Наконец, она переходит к той части речи, которую разобрать можно. Она говорит, что оспариваемый пункт закона соответствует всем нормам, способствует формированию «нетерпимого отношения к наркопотреблению» и «снижению немедицинского употребления наркотиков». Представительница МВД говорит, что в иске нужно отказать.
Коллеги поддерживают ее.
Следом выступает представительница Роспотребнадзора Оксана Минеева. Она поддерживает «коллег из Роскомнадзора и МВД», говорит, что блокировка статей о наркотиках не относится к компетенции Роспотребнадзора, но, тем не менее, она считает, что в иске стоит отказать.
Теперь истцы задают вопросы ведомствам-ответчикам.
Представитель самиздата Кирилл Коротеев встает и просит объяснить, для какой цели существует запреты из пункта 2.1.6 совместного приказа Роскомнадзора, налоговой службы, полиции и Роспотребнадзора.
— Пункт относится к МВД России. На мой взгляд, [он] существует как критерий выявленной МВД информации к категории запрещенных, — отвечает юрист Роскомнадзора Антон Куликов.
— Я не получил ответа на свой вопрос. С чем вы боретесь? — настаивает Коротеев.
— С тем, что там перечислено. С положительным образом наркопотребителя.
— Чем это плохо?
— Раз вы меня спрашиваете… массовое распространение наркотиков плохо влияет на здоровье нации, — говорит представитель РКН.
— Какие есть доказательства того, что то, что вы называете формированием положительного образа, приводит к распространению наркотиков?
В ответ Куликов напоминает, что РКН не борется с наркотиками.
— Вы говорите, что нейтральное обсуждение допустимо. Вот, например, ссылки на опыт Португалии допустимы? — продолжает засыпать вопросами юрист «Батеньки».
Куликов говорит, что нужно рассматривать конкретные публикации. Представительница МВД Ивашечкина тихо произносит: «Ну, это же Португалия».
Теперь Коротеев спрашивает у представителей МВД, как положительный образ наркопотребителя влияет на уровень потребления.
— Дело в том, что основное направление антинаркотического законодательства — формирование нетерпимости в отношении наркотиков, — начинает коллега Ивашечкиной Дмитрий Косяков.
Следом юрист МВД рассуждает о рекламе:
— Для чего она существует? Чтобы двигать товар на рынок. Когда вы пропагандируете… Вот в статье говорится о том, что человек, который употребляет наркотики, похудел, красиво выглядит, пишет сайты… Какой, на ваш взгляд, это создает образ?
Юрист «Батеньки» Коротеев просит сослаться на какие-либо научные исследования, которые доказывают, что «положительный образ наркопотребителя» как-либо влияет на потребление наркотиков в стране.
— Не надо никакой разработки, это общепризнанная общечеловеческая норма. Нельзя рекламировать наркоманию. Нельзя массу вещей, которых нельзя, — отвечает представитель МВД.
— Можно ли писать, что Джон Леннон — гениальный композитор? — интересуется Коротеев.
— Я далек от музыки… У нас нет полномочий [оценивать Джона Леннона] в рамках этого судебного заседания.
— Хорошо, если я напишу, что Джон Леннон — гениальный композитор, будет ли эта информация заблокирована?
— Вы сейчас намекаете на то, что он писал свою музыку под действием наркотиков? — уточняет Ивашечкина.
— Это общепризнанный факт, — замечает Коротеев.
— Джон Леннон проживает на территории Российской Федерации? — спрашивает у представителя «Батеньки» коллега Ивашечкиной.
— Нет.
— Значит, он не относится к данному делу.
— Если я напишу про Леннона статью, ее запретят?
— Ее везде запретят, — вздыхает Ивашечкина.
Коллега соглашается: статью запретят, если в ней будут упомянуты наркотики.
Далее судья Романенков читает позицию налоговой службы, ее тоже понять сложно, кроме вывода — пункт 2.1.6 законен, хотя он не относится к компетенции ФНС.
Затем выступает представитель министерства юстиции. По его словам, совместный приказ издан в пределах компетенции органов. Он сухо и подробно объясняет, что критерий нужно рассматривать в конктексте закона «О наркотических веществах», который предполагает, что пропаганда наркотиков и «преимущества их употребления» запрещена.
— Любой положительный образ человека, который использует, употребляет, распространяет вещества… Это в любом случае пропаганда наркотических веществ. Создание положительного образа у потребителя информации создает преимущество [потребления наркотиков], — говорит представитель Минюста.
Судья Романенков интересуется у третьего представителя МВД, чем было обусловлено принятие оспариваемого пункта закона.
— Полагаем, данный пункт полностью соответствует закону, — дежурно начинает представитель полиции. Он добавляет, что пропаганда наркотиков запрещена; по его словам, формирование положительного образа — это она и есть.
Судья уточняет: все же, «формирование положительного образа» и пропаганда — это разные вещи? Юрист МВД отвечает, что пропаганда — это более широкое понятие.
Основатель «Батеньки» Антон Ярош хочет задать вопрос сотруднику МВД, но судья просит передать его через представителя. Ярош хочет узнать, как публикации в медиа влияют на формирование сознания.
Представитель полиции начинает с того, что, обсуждая этот вопрос, «можно удалиться в философию». Затем он объясняет, что личность формируется на протяжении всей жизни, и государство стремится к тому, чтобы личности вырастали здоровыми и социальными. Немедицинское употребление наркотиков же не отвечает этим целям.
— Мы берем наркотики как, не побоюсь этого слова, вселенское зло. Доказывать очевидные вещи, что наркотики — это плохо, что вода — мокрая, что лист — белый, я считаю, не нужно, — говорит представитель силового ведомства. Раз наркотики это плохо, то и пропаганда наркотиков — это тоже зло, считает юрист.
Следом Кирилл Коротеев и юристы МВД долго обсуждают, что можно считать пропагандой, а что — нет. После этого судья спрашивает, нет ли у сторон каких-либо дополнений; встает представитель Минюста.
— Истец не понимает полномочия уполномоченных органов, — начинает юрист Минюста. Он объясняет, что формирование положительного образа входит в понятие пропаганда.
Первым выступает представитель «Батеньки» Кирилл Коротеев. Он напоминает свою позицию и подробно и красноречиво ее поддерживает.
— Фраза «безусловно, является» говорит о том, что [у ответчиков] нет никаких доказательств, — замечает Коротеев, имея в виду позицию ведомств.
Затем он говорит, что внятных критериев по оценке пропаганды так и не было представлено: «Красота в глазах смотрящего. Кто-то видит в тексте положительный образ потребителя, кто-то — отрицательный, а кто-то — нейтральный». С нынешним подходом, отмечает юрист, любой нехудожественный текст о немедицинском употреблении наркотиков будет запрещен.
— У нас есть закон о фейках, но вы запрещаете писать правдивые новости. Так как любой правдивый текст будет запрещен, — добавляет он.
В завершении своей речи он хочет прочитать два отрывка текста о наркотиках. Коротеев читает отрывок из книги Дойля о Шерлоке Холмсе «Знак четырех», а затем — отрывок из воспоминаний Марины Влади о Владимире Высоцком про употребление им морфина. По закону, который применили к «Батеньке», второй текст тоже должен быть запрещен, считает Коротеев.
У представителя «Батеньки» на этом все.
Представитель Роскомнадзора Антон Куликов кратко объясняет, что позиция истцов необоснованна, так как они не смогли привести доводов в свою правоту и сослаться на практику. Он просит суд отказать в иске.
Юрист МВД Ивашечкина тоже выступает довольно кратко: напоминает про статьи закона, позицию и так далее. Затем она подчеркивает, что юрист «Батеньки» сказал о том, что закон запрещает правдивую информацию.
— Правдивая информация не запрещена. Но если информация подходит под критерии, которые сформировали органы исполнительной власти, мы должны, мы обязаны ее заблокировать. У меня все, — завершает представительница МВД свою речь.
Юрист Роспотренадзора Оксана Минеева говорит, что в иске надо отказать. После того, как стороны коротко обмениваются репликами, заседание заканчивается, судья уходит выносить решение.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке