Париж

В ночь на 16 октября российского художника Петра Павленского задержали в Париже: примерно в четыре утра он поджег входную группу здания Банка Франции на площади Бастилии. Вместе с художником задержана оказалась его соратница Оксана Шалыгина; к снимавшим акцию фотографам претензий у полицейских не было.

Серьезных повреждений здание банка не получило. В своем заявлении по поводу акции Павленский рассуждал о «всемирном пожаре революций», который должен смести «банкиров, занявших место монархов», и привести к «освобождению России». После задержания его отправили в психиатрический госпиталь префектуры полиции Парижа, а позже суд санкционировал арест обоих задержанных.

Представляющая интересы Павленского адвокат Доминик Бейрутер-Миньков говорит, что сейчас акционист находится в одиночной камере (isolement) тюрьмы Флери Мерожи (Fleury Merogis) в пригороде Парижа — крупнейшем пенитенциарном учреждении Европы, где также содержится Салах Абдеслам — предполагаемый участник террористических атак, потрясших Париж 13 ноября 2015 года. У Павленского нет никаких контактов с другими заключенными. «Он читает книги, которые ему друзья передали. Он не пользуется услугами тюремной библиотеки, поскольку у него сейчас есть, что читать. У него нет телевизора. Новости он узнает через тех, кто его посещает», — рассказывает адвокат.

Отпускать Павленского и Шалыгину на свободу не стали из-за отсутствия постоянного места жительства. Бейрутер-Миньков подчеркивает, что Петр и Оксана «не то, что "признали вину" — они рассказали о том, что произошло, во всех подробностях, определив это как художественную акцию».

Двое общих детей, с которыми они уехали из России, встречаются пока только с матерью: встречи продолжаются по 45 минут раз в неделю. По словам защитника, Павленский разрешение на посещение детей уже получил, но пока они не виделись. Социальным службам и органам опеки известно, что дети живут у друзей художника и ходят в школу.

В тюрьме Павленскому и Шалыгиной доступны услуги переводчиков. Сама Оксана неплохо понимает и говорит по-французски, а Петр изучает язык с момента приезда во Францию. Адвокат отмечает, что по подобным делам срок следствия обычно не превышает года.

Хотя в Банке Франции ранее говорили о намерении предъявить художнику иск о возмещения ущерба, пока никаких действий в этом направлении не предпринималось. Доминик Бейрутер-Миньков добавляет, что представители российского посольства в ситуацию с Павленским не вмешивались.

Тюрьма Флери Мерожи. Фото: Thibault Camus / AP / ТАСС

Первый огонь

В России первое уголовное дело против Петра Павленского возбудили в 2013 году после акции «Фиксация» на Красной площади (часть 1, пункт «б» статьи 213 УК, дело было прекращено). Следующее дело было возбуждено в 2014 году — после акции «Свобода»: рано утром 23 февраля художник и несколько его соратников привезли на Мало-Конюшенный мост в Петербурге автомобильные покрышки, бензин, металлические листы, палки, черный анархистский флаг и флаг Украины. Они подожгли покрышки и стали бить палками по железу, выражая таким образом поддержку украинскому Евромайдану. Всего акция продолжалась не больше 20 минут, после чего все ее участники были задержаны.

Вскоре было возбуждено дело о вандализме (часть 2 статьи 214 УК): следователи сочли, что своими действиями Павленский «осквернил мост». В апреле 2015-го расследование было окончено; Павленский отказался от амнистии, приуроченной к 70-летию Победы, и дело ушло в суд.

Однако судебный процесс в Петербурге был прерван: в четыре часа утра 9 ноября 2015 года Павленский провел в центре Москвы акцию «Угроза» — поджег вход в здание ФСБ на Лубянке. Павленского и корреспондентов, снимавших акцию, жестко задержали. Журналистов в итоге отпустили, а против художника возбудили второе дело о вандализме, которое позже переквалифицировали на часть 1 статьи 243 УК (повреждение объекта культурного наследия). Павленского арестовали, его избивали конвоиры в Московском городском суде, а пока шло следствие, суд признал художника виновным в вандализме за акцию «Свобода» и освободил из-под стражи из-за истечения срока давности.

Процесс по делу об «Угрозе» уложился всего в четыре заседания, во время которых сам Павленский не произнес ни слова. Суд признал акциониста виновным и назначил ему штраф — 500 тысяч рублей плюс 482 тысячи компенсации за поврежденную дверь.

В январе 2017 года стало известно, что Павленский и его соратница Оксана Шалыгина уехали из России, забрав с собой двух общих детей. Поводом для этого стала доследственная проверка по статье 132 УК (насильственные действия сексуального характера): актриса Театра.doc Анастасия Слонина написала на художника заявление о попытке изнасилования; сам он назвал ее обвинения «доносом». Дело в итоге возбуждать не стали.

Снова Париж

В мае 2017 года Павленский получил во Франции политическое убежище. После этого художник исчез из российской политической повестки.

Парижский друг Павленского и Шалыгиной, попросивший не раскрывать его имени, рассказал «Медиазоне», что они оба участвовали в акции с поджогом двери Банка Франции. По его словам, Оксана пыталась убежать, однако «ее засекли и схватили». Сам Павленский стоял у горящих дверей, не двигаясь, словно повторяя «Угрозу». После задержания акционистов увезли в полицейский участок; там они провели следующие 48 часов. И Павленскому, и Шалыгиной предъявили обвинения по статье 322-6 Уголовного кодекса Франции: повреждение имущества с угрозой для людей с использованием опасных или легковоспламеняющихся веществ (максимальное наказание по этой статье — до десяти лет лишения свободы и штраф до 150 тысяч евро).

Друг художника вспоминает, что не было известно даже, во сколько начнется заседание по мере пресечения; задержанные находились в полной изоляции. «За это время только мог быть с ним рядом адвокат, и она не имела никакого права разглашать информацию о том, что там происходит. Тем не менее, в прессу что-то попало, видимо, прокуратура сливала периодически какую-то информацию», — говорит собеседник «Медиазоны».

Вскоре Павленского доставили в парижский Дворец правосудия — исторический комплекс на острове Сите, где располагаются офисы прокуратуры, криминальной полиции и суды всех инстанций. Решение об аресте акциониста принимала судья Натали Тюрке. «В принципе, судья с неплохой репутацией», — замечает друг художника. Он добавляет, что Павленский был возмущен закрытостью процесса: на заседание пустили только адвокатов.

Тогда же художник объявил сухую голодовку, требуя гласности: «Петя говорит, что для него это неприемлемо. Он не сталкивался с таким нигде: у него было там несколько уже десятков таких заседаний в России, и они все были публичными». Собеседник «Медиазоны» говорит, что, согласно французскому законодательству, подобные процессы должны проходить в открытом режиме, однако в Париже этого не происходит «в силу каких-то аргументов, связанных с организацией, нехваткой мест, мерами безопасности и прочим». Журналистов на избрании меры пресечения Павленскому и рассмотрении его апелляции не было.

Петр и Оксана находятся в разных корпусах тюрьмы Флери Мерожи. Связи между ними нет; их адвокат ходатайствовала о предоставлении Павленскому и Шалыгиной права на телефонные звонки.

Банк Франции после акции Петра Павленского. Фото: Christophe Ena / AP / ТАСС

В тюрьме Павленский попал в карцер после инцидента с конвоиром. «Один из надзирателей попросил его отойти в сторону и пытался нажать на его плечо сильно, чтобы он сел, — рассказывает друг художника. — Петя его оттолкнул, просто чтобы дистанцию держать, и стал держать за плечо. Естественно, это никому там не понравилось, и решили его там поместить в карцер на 29 дней».

Карцер, по его описанию, представляет собой камеру метра полтора на три с умывальником, койкой и унитазом; за решеткой постоянно ходит надзиратель, «комфорт и чистота, ясное дело, относительные». На десятый день заключения Павленскому сказали, что его будут насильно кормить — отвезут в больницу и поставят капельницу. Художник подписал письменный отказ.

По словам друга Павленского, на 13-й день голодовки тому стало сложно вставать с кровати из-за головокружения, речь стала путаться; тогда художника повезли в больницу. «Связали руки и ноги наручниками и поставили ему капельницу. Потом сняли наручники. Он тогда выдернул эту капельницу... Там кровь пошла во все стороны, — рассказывает собеседник "Медиазоны" со слов художника. — Они пришли, привязали его к кровати, как в сумасшедшем доме, и он так лежал 24 часа с капельницей» После этого заключенный начал есть и пить, его состояние нормализовалось; художника поместили уже не в карцер, а «в изоляцию». «Это такая же комната, только без решеток, закрытая. Он один сидит, у него нет связи с другими заключенными», — описывает условия содержания акциониста его друг.

Изображение: фейсбук Оксаны Шалыгиной

Сейчас Павленский пытается разобраться в системе тюремного снабжения; арестанты могут покупать себе еду, шампунь, конверты и прочие товары. «Пару раз так или иначе вышло: талоны, которые он выписал на покупку еды, они приносили, потом он их отдал в неположенное время, в итоге деньги потерялись. Это тоже такая игра, борьба на износ. Он держится на износ. Говорит: "Я здесь, я знал, что после акции что-то будет. Ну, обстоятельства сложились так, значит буду дальше продолжать"».

По словам собеседника «Медиазоны», Оксана Шалыгина голодовку не объявляла, и в целом у нее «все более или менее нормально»; кроме того, она столкнулась с отсутствием в тюрьме жидкости для контактных линз. «Жалуется, что не то, что скучно… замкнутое пространство. Она была изолирована до 21 ноября, но потом подселили соседку. Похоже, у них не сложился особо контакт. Она уже не одна, но, если честно, уже жалеет, что не осталась одна».

Исправлено в 00:00 7 декабря. В исходной версии заметки приводилось ошибочное утверждение о том, что Павленского обвиняют по «административной» статье — в Уголовном кодексе Франции говорится о разных типах преступлений и правонарушений, а понятия «административное наказание» там нет. Предъявленные художнику обвинения по статье 322-6 УК Франции предусматривают до 10 лет лишения свободы. Также добавлена информация об уголовном деле за акцию «Фиксация» на Красной площади.