Взломы, блокировки, визиты полиции. Как избирателей пытаются убедить не участвовать в «Умном голосовании» Навального «Там пожар, Саня». Два лесничих — из Подмосковья и Карелии — объясняют, в чем заключается их работа (и почему она гораздо сложнее, чем думают горожане) Неделя пожаров. Постскриптум
У нас есть «Талибан» дома. Как в России преследуют за сотрудничество с афганской террористической группировкой «Не ошибка, а запланированный процесс». Жена хабаровского граффитиста — о его уголовном деле «Почему налогоплательщики должны платить за мой розыск?». Что мы знаем о преследовании участников протестов во Владивостоке Рыночек порешал. Что происходит с пробивом персональных данных после расследования об отравлении Навального Смерть за свободу информации. История хакера Аарона Шварца «Как будто сняли с меня смирительную рубашку». Что чувствуешь, когда тебя увольняют с работы за политические взгляды Вашингтонская народная республика и ее последствия. Чем закончился штурм Капитолия для его рядовых участников «Назад, Республика!» Французские улицы против «глобальной безопасности» Макрона с технополицией и дронами «Неношение маски — это как секс без контрацепции». Врачи о второй волне коронавируса Верховный суд Карелии ужесточил приговор историку Дмитриеву с 3,5 до 13 лет. Как это случилось «Хватит, накушались крови». Разговор главы Башкортостана с протестующими против добычи соды на шихане Куштау «Я рашн, и ай нид хелп». Бывший сибирский заключенный рассказывает, как добрался до Финляндии и почему попросил убежища Автомат или баллончик? Как отличаются версии родителей убитого после кражи обоев екатеринбуржца и силовиков Коронавирус как предлог. Сервис элитных такси Wheely поспорил с московской мэрией о приватности на фоне карантина Что это было
Изоляция с агрессором. Что происходит с жертвами домашнего насилия во время карантина Геолокация, дроны и пандемия. Большой Брат против коронавируса Сломанные ребра и честь ФСБ. Задержанный после взрыва в Магнитогорске мигрант из Кыргызстана провел за решеткой год без обвинений Жертвы «московского дела». Что случилось за полгода после 27 июля Вехи. Факты об истории присяжных в России Неделя присяжных, введение
«Кто‑то написал этот злой сценарий». Родители фигурантов «московского дела» — о своих сыновьях Ищут «козлы», ищут оперативники. В Костромской колонии вычисляют заключенных, обратившихся в ЕСПЧ из-за статуса «опущенных» Наше все. В Архангельске за явное неуважение к власти оштрафовали Александра Пушкина Сказочная Руанда. Как африканский юрист добился отмены уголовного наказания за оскорбление чиновников Борода. Как ошибка судебного аппарата помогла сахалинцу найти убийц сына «Разумная инициатива и творческий подход». СК завершил расследование пыток в УВД Нижнекамска, после которых покончил с собой 22-летний Ильназ Пиркин «Скрыться невозможно». Как активиста «Другой России» задержали в метро по сигналу с видеокамеры, опознавшей его по ориентировке Центра «Э» Система «Безопасный город» и практика политического сыска
«Неверные менты» в Европейском суде. Страсбург встал на сторону Саввы Терентьева — первого россиянина, осужденного за комментарий в блоге 228+286. Осужденные за торговлю наркотиками против силовиков, которые выбивали из них признания «Передопрос с электровспоминателем». В Петербурге адвокатам саентологов выдали материалы дела с пометками следователя ФСБ Не следы от электрошокера, а укусы клопов. СК не стал возбуждать дело о пытках свидетеля по «пензенскому делу» Novichok-95. У убийства банкира Кивелиди и отравления перебежчика Скрипаля есть много общего Как новейшее боевое вещество из секретной лаборатории под Саратовом продали экс-бойцу рижского ОМОНа
Дети 26 марта. Что думают о новом поколении протеста социологи, демограф и политолог «Корзиночку забирай». Разговор Игоря Сечина с Алексеем Улюкаевым «Новые возможности для обсуждения того, что составляет общественную правду». Архитектор Франческо Себрегонди рассказывает о своей работе на стыке урбанистики и криминалистики «Там ничего нет, кроме православной литературы». Руслан Соколовский дал интервью «Медиазоне» после приговора «Двое дерутся, третий не лезь». В Москве начался суд над полицейскими, не предотвратившими перестрелку на Рочдельской Что мы знаем о неудавшемся путче в Черногории Российский след, золоченые кастеты, Главнокомандующий Вселенной и кооперативный авторитаризм
«Против рабства в Америке». Как была организована крупнейшая в истории США акция протеста заключенных И при чем тут Дональд Трамп
«Меня возбуждает вид вашей крови». Заключенные ИК-44 протестуют против избиений и издевательств