Союзы отцов, скриншоты твиттера и маркировка «0+». Как следствие доказывает воздействие Леонида Волкова на умы подростков «В приемном отделении была атмосфера, как после футбольного матча: все с перевязанными головами». Свидетельства пострадавших 23 января «Я уже зарядила людей». Сотрудники передачи «Первого канала» угрозами заставляют мать убитой девочки приехать на ток‑шоу Плохой Навальный, святой Атаульф. Лекции про экстремизм в России читают отсидевший ультраправый и добровольные помощники Центра «Э» «Меня отравили. Я умираю». Навальный дал первое интервью после выхода из комы «Суицида с моей стороны не может быть». Жизнь и смерть Тесака — самого известного российского ультраправого «Учинил скандал, приведший к скоплению граждан». Что написано в протоколе Давида Френкеля, которому сломали руку на избирательном участке «Поддержать ВВ. Снизить негатив». Работа одной ботофермы накануне голосования по Конституции Права для всех. Журналисты доказали в германском суде незаконность слежки за иностранцами в интернете «ФСБ — главный террорист» два года спустя. Челябинских анархистов арестовали по старому делу о баннере на заборе спецслужбы Холод и угроза бунта. Всех вернувшихся из Таиланда на Сахалин принудительно заперли в санатории Танец с депортацией. Китайскую студентку забрали из общежития, признали нарушающей карантин и выдворили из страны «Сири, не мухлюет ли этот нищий?». Суд в Нидерландах запретил властям применять алгоритм слежки за получателями пособий и льгот Маски‑шоу. Почему суд Гонконга разрешил скрывать лица во время уличных протестов Документ
«Московское дело» не отступает. Что мы знаем об Андрее Баршае, Егоре Лесных, Владимире Емельянове, Максиме Мартинцове и Александре Мыльникове Дело о московских выборах. Что мы знаем о первых обвиняемых в участии в «массовых беспорядках» «Хочешь, мы тебя сейчас отпетушим?». Что рассказал следователю школьник из Колпино, избитый в полиции из-за подозрения в магазинной краже Документ
Вооруженный до зубов чат смерти. Дело «Национального блока» «Взяли резко, чтобы не успел ничего удалить». Как следствие идентифицирует пользователей фейсбука и телеграма Удар телевизором и челябинская марихуана в Страсбурге. Журналист обжаловал в ЕСПЧ штраф за «пропаганду наркотиков» Собрание на футбольном поле и вызов к директору. История петербургского десятиклассника, который организовал профсоюз школьников «Все заполняет капитан». Постановления судьи и главы ФСБ Крыма по делу активиста Кадырова написаны одинаковым почерком Дело об утечке из «Роскосмоса». ОНК нашла в московском СИЗО 74-летнего ученого из ЦНИИмаш, обвиняемого в госизмене Революция Мальцева и «Почта России». Почему Вячеслава Шатровского этапировали в колонию до вступления приговора в законную силу «Он не должен находиться среди нормальных людей». Как московские полицейские задерживали молодого человека с аутизмом за езду на велосипеде «Всех понятий не знает никто». Социолог Светлана Стивенсон — о мировоззрении молодежных преступных группировок «Правила жизни Дзержинского». Журналист Павел Никулин рассказывает об обыске и допросе в ФСБ «Нефтегазовое раскулачивание». Сахалинцы возмущены внезапным решением Москвы отнять треть доходов регионального бюджета «И дети упали, как цветок». Как родители подорвавшихся на военном снаряде детей из Читы пытаются добиться компенсации в ЕСПЧ «Это новая нормальность, в которой абсолютно странные вещи становятся обыденными». Футуролог Лиам Янг — о городах без людей, дронах, приговоре Соколовскому и переосмыслении понятия «глубинка» Канье Уэст и «мусорское сообщество». Почему арестовали математика Дмитрия Богатова От Троцкого до Литвиненко, от Мексики до Катара. Где умирали оппоненты Кремля и его союзников «У них религиозные убеждения такие». В Ярославской области объявили день без абортов Инициативу комментируют чиновница областного Департамента здравоохранения и медицинский юрист
«Кто-то взял чай, кто-то конфеты, кто-то просто провалился в деревянный туалет». Статус «опущенного» как кейс для ЕСПЧ