«Немногие знают, что такое кринж». Силовики обучают педагогов борьбе с подростковым протестом Один клик, и ты в деле. «ВКонтакте» не выдает «читателей» постов — но раскрывает личные данные лайкнувших Первый подозреваемый, десятки свидетелей и допросы обманом. Что известно о деле за «перекрытие дорог» в ходе акций в поддержку Навального «Сломано три ребра, легкое порвано, ссадина на голове, отколот зуб». Как работали силовики на акции протеста 31 января «Привезли кого‑то типа Навального». Что происходило в части, где несколько месяцев держали Руслана Шаведдинова из ФБК Прощать запрещено. Полицейского наказали за примирение с обидчиком «Медведь муху убивает камнем у кого‑то на лбу». Почему Госдума хочет запретить судьям Конституционного суда публично высказывать свое мнение «Российский закон ужасен, но мы обязаны его выполнять». Спор шотландского политика и топ‑менеджера TikTok о гомофобной цензуре в России «Могли на поля вынести и закопать, а они хранили. Ну и дохранились». Капитан судна Rhosus рассказывает о грузе, взорвавшемся в порту Бейрута «Я не буду молчать. Я не буду бояться. Я продолжу свою деятельность». Речь Руслана Шаведдинова в архангельском суде Топор в ЕСПЧ. Суд вынес решение по делу азербайджанского офицера, зарубившего спящего сослуживца‑армянина На каждом лице ожиданье конца. Психологи и IT‑специалисты объясняют, почему Zoom так бесит Страйкбол, ФСБ и статья 205.4 УК. Кого задержали по делу о «террористическом сообществе» на Сахалине Коронавирус против семьи. Запрет пересекать границу России разделяет супругов Можно, но нельзя. Индийские власти включили в Кашмире интернет, но начали преследовать пользователей соцсетей и VPN Дело ведет Мосгорсуд. Как собирали материалы на обвиняемого в угрозах судье Криворучко Как кепка мелочи превратилась в 19,5 тысяч евро. ЕСПЧ присудил Эдуарду Лимонову компенсацию за штраф по иску Юрия Лужкова Статья удалена. Как скандальный блогер из Кении добился отмены наказания за «развратную информацию» «Обычное копирование». В Башкирии суровый приговор по 228-й статье отменили из-за дословного совпадения приговора и обвинительного заключения «Приучение к цензуре со студенческой скамьи». Высшая школа экономики закрыла студенческое ток-шоу, на которое позвали продюсера «Навальный LIVE» Любовь Соболь Делегирование власти. Венесуэльские «колективос» Как вооруженные группировки присвоили себе функции государства
Соли, спайсы и суды. Как ульяновская колония пытается запретить сравнивать себя с Освенцимом Решение ЕСПЧ по делу Pussy Riot вступило в силу. Адвокат Ирина Хрунова — о дальнейших шагах российского правосудия «Человек не сопротивляется, а его долбят дубинами, блин». Обвиняемый в нападении на полицейского рассказал о событиях на акции 9 сентября Ивана Белякова, признавшего вину, отпустили под подписку о невыезде
«Будь Здрав, ВсеБог Перун Славянский НаРод». Как язычник из Екатеринбурга стал обвиняемым за репосты во «ВКонтакте» обращений Верховного жреца Из одного суда в другой. Как ловили Марию Алехину ради 400 тысяч рублей штрафа за уклонение от обязательных работ «Принесите мне паяльник». Друг арестованных по «пензенскому делу» рассказал, как сотрудники ФСБ выбивали из него показания на товарищей Нет оснований не доверять. СК отказался возбуждать дело о пытках фигуранта «пензенского дела» Филинкова «Порочат светлый образ сотрудника ФСБ России». Адвокат Виктора Филинкова подал заявление об отводе следователя Огни Парижа. Что происходит с Петром Павленским, арестованным за поджог дверей Банка Франции Команда «лежать». Как полицейский кинолог из Петербурга оказалась в психиатрической больнице после конфликта с начальством «Лица животных с нацистскими знаками». В Омске уборщица Центра «Э» выступает понятой по делам о репостах «На "положено" — людьми положено». Адвокат Динзе рассказал, как следствие не дает ему работать по делу о теракте в Петербурге «Первое, что я увидела: автомат с фонариком, направленный в лицо». Как в Иркутске задерживают за оскорбление чувств верующих Новые правые выборы. Как Франция и Германия готовятся голосовать за «друзей России» «Что рассказал Дадин, меня не удивило совсем. К нему еще нормально отнеслись» Юджин, Юзеф и Зая. Что мы знаем о деле «крымских диверсантов»