В начале мая 2014-го ФСБ задержала в Крыму украинского режиссера Олега Сенцова и троих активистов — Александра Кольченко, Геннадия Афанасьева и Алексея Чирния. Спецслужба утверждала, что они подожгли дверь офиса «Русской общины Крыма» (организацию возглавлял нынешний глава Крыма Сергей Аксенов) и окно отделения «Единой России» в Симферополе, а также якобы готовили подрыв памятника Ленину на привокзальной площади. Таким образом они якобы пытались заставить Россию отказаться от решения о принятии полуострова в состав федерации.

Сенцов рассказывал, что после задержания его пытали — надевали на голову пакет и душили, — требуя признаться, что он организовал «террористическое сообщество» по указанию из Киева. Сенцов отказался. 

Всех четверых арестованных назвали «диверсионно-террористической группой "Правого сектора"» и обвинили в терроризме. Еще четыре человека по этому делу объявлены в розыск — они успели уехать в Украину. Двое арестованных — Чирний и Афанасьев — признали свою вину и получили по семь лет лишения свободы. Не признававших вину режиссера Сенцова и анархиста Кольченко судил Северо-Кавказский окружной военный суд в Ростове-на-Дону — 25 августа 2015 года суд приговорил Сенцова к 20, а Кольченко к 10 годам заключения.

«Медиазона» подробно освещала этот процесс. В суде Геннадий Афанасьев отказался от всего, что говорил на следствии. «Все мои показания ранее были даны под принуждением. Против себя я отказываюсь давать показания», — сказал Афанасьев, сжимая за спиной дрожащий кулак. Позже он передал адвокату подробный рассказ о том, как его вынудили дать показания против Сенцова: били, душили до рвоты в противогазе, угрожали изнасиловать паяльником, подсоединяли провода под напряжением к половым органам.

Российские и европейские кинорежиссеры и деятели искусства не раз заявляли о невиновности Сенцова и его товарищей и просили власти России освободить их. Последний раз — в декабре 2016-го — с просьбой помиловать режиссера к президенту Путину обратились писатели из «Русского ПЕН-центра». Президент не ответил писателям.

Сенцова отправили отбывать наказание в Якутию, Кольченко в Челябинскую, а Чирния — в сначала Магаданскую, а потом в Ростовскую область. 14 июня 2016 года Геннадий Афанасьев вернулся в Киев — его обменяли на одесских журналистов, которых в Украине обвинили в сепаратизме. Переговоры об обмене Сенцова и Кольченко до сих пор ни к чему не привели — раз за разом Россия отказывается выдавать их Украине.

26 апреля 2016 года Верховный суд Крыма признал Меджлис крымскотатарского народа экстремистской организацией и запретил его деятельность. К тому времени главе Меджлиса Рефату Чубарову и неформальному лидеру крымских татар Мустафе Джемилеву запретили въезд в Россию (кроме того, их обвинили в призывах к сепаратизму по статье 280.1 УК), а зампредседателя Меджлиса Ахтема Чийгоза арестовали по делу «26 февраля». Еще одного зампредседателя, Ильми Умерова, обвинили в призывах к сепаратизму в мае того же года, он в Крыму под домашним арестом, суд пока не окончен.

Судебный запрет Меджлиса дает российским властям возможность преследовать его членов по статье 282.2 УК, карающей за продолжение деятельности запрещенной судом экстремистской организации (с 2010 по 2016 год по этой статье был осужден 239 человек). «Смысл этого дела заключается в том, чтобы признать Меджлис экстремистской организацией, а потом любого человека, который проявляет излишнюю ретивость, привлекать к уголовной ответственности за участие в ней», — полагает адвокат Джемиль Темишев.

В отношении крымскотатарских активистов в Крыму были возбуждены два больших уголовных дела — «дело 3 мая» и «дело 26 февраля». Первое связано с событиями 3 мая 2014 года, когда сотни крымских татар пришли на контрольно-пропускной пункт в Армянске, чтобы встретить Мустафу Джемилева, который пытался попасть в Крым вопреки запрету российских властей. Джемилева не пропустили, а из-за стычки встречающих его активистов с полицией было возбуждено уголовное дело по статье 318 УК (применение насилия к представителю власти). По «делу 3 мая» были арестованы пятеро молодых людей, они получили наказания от штрафа до четырех лет условного срока. 

«Дело 26 февраля» в целом копирует известное московское «болотное дело». Оно связано с митингом 26 февраля 2014 года, когда перед зданием Верховной рады Крыма собрались как сторонники присоединения к России, так и проукраинские активисты, в первую очередь — крымские татары. Возникшие между ними стычки (свидетели говорили об бездействии полиции) следователи трактовали как «массовые беспорядки» (статья 212 УК), организованные Чийгозом. 

По делу были задержаны восемь человек. Двое из них признали вину и получили до 3,5 лет условно. Еще пятеро вины не признали, суд над ними не окончен. Ахтема Чийгоза судили отдельно, в общей сложности процесс в Верховном суде Крыма занял 154 заседания. Приговор огласят 11 сентября.

В Крыму силовики регулярно проводят обыски в домах крымских татар, обычно в них участвует большое количество вооруженных людей в масках. Друзья и соседи, пришедшие поддержать тех, кого обыскивают, нередко преследуются по административным статьям. В докладе Amnesty International за 2016 год говорится: «Распространив запрещающее российское законодательство в Крыму, де-факто власти значительно ограничили свободу собраний и объединений и свободу выражения мнения. Множество людей оказались на скамье подсудимых, а судебные процессы против них вопиюще нарушают стандарты справедливого суда».

28 февраля 2014 года вооруженные люди в военной экипировке без опознавательных знаков взяли под охрану сначала здание ГТРК «Крым», а через несколько часов — ТРК «Ялта». За следующие месяцы на полуострове было отключено вещание украинских телеканалов. 1 марта «ополченцы» захватили офис «Центра журналистских расследований». Только за март мониторинг «Центра» зафиксировал в Крыму 85 случаев нарушения прав журналистов: нападения, избиения, незаконное лишение свободы, недопущение к источникам информации, повреждение аппаратуры.

На протяжении всего следующего года сотрудников «Центра» задерживали и избивали, главного редактора вызывали в прокуратуру; зимой 2015 года почти вся редакция уехала из Крыма и теперь работает из Киева. В мае после визита к генеральному директору Центра «Э» в Киев переехало и агентство «Крымские новости» (QHA).

Многие украинские сайты на территории Крыма заблокированы Роскомнадзором. Значительная часть работавших в Крыму до присоединения к России СМИ не смогли получить российские лицензии. Весной 2015 года прекратил вещание крымскотатарский телеканал ATR, придерживающийся проукраинской позиции. Его владелец Ленур Ислямов теперь живет в Украине, в России на него возбуждено уголовное дело по обвинениям в подготовке диверсии, создании незаконного вооруженного формирования и призывах к сепаратизму. 

В апреле 2016 года прошли обыски сразу у семи оставшихся в Крыму журналистов — в Ялте, Симферополе и Севастополе силовики пришли к корреспондентам киевской редакции «Радио Свобода» и проекта «Крым.Реалии». Уголовное дело в итоге было возбуждено лишь против одного из них — Николая Семены. Его обвинили в публичных призывах к нарушению целостности страны (часть 2 статьи 280.1) за текст под заголовком «Блокада — необходимый первый шаг к освобождению Крыма», который появился на сайте «Крым.Реалии» в сентябре 2015 года. Сейчас он находится под домашним арестом, суд продолжается.

Семена — не единственный крымский журналист, которому за приверженность идее Крыма в составе Украины предъявлено обвинения по статье 280.1 УК. В марте 2015 года обвинения по ней были заочно предъявлены корреспонденту «Центра журналистских расследований» Анне Андриевской и главреду портала BlackSeaNews Андрею Клименко. Оба они к тому времени уже уехали в Киев. Андриевская уверена: «Главной целью появления этого дела является закрытие мне и другим моим коллегам дороги в Крым. И ради этой цели они тоже будут продолжать свои незаконные действия».

После присоединения к России значительная часть проукраинских активистов покинула Крым. Среди оставшихся на публичные выступления решаются единицы, они находятся под прессингом силовиков — за активистами следят, их задерживают, вызывают в Центр «Э», заводят административные дела. 

К примеру, в январе 2017 года ФСБ задержала волонтера Украинского культурного центра; в Севастополе активиста, наклеившего на велосипед стикер с символикой украинского батальона «Азов», сначала оштрафовали, а затем обвинили в призывах к экстремизму; в октябре 2016-го суды оштрафовали участников автопробега в день депортации крымских татар и заявителя пикета в поддержку политзаключенных.

Фермер из села Серебрянка Владимир Балух не признал итогов референдума и стал вывешивать на своем доме украинский флаг (его несколько раз срывали сотрудники ФСБ). Балуха несколько раз обыскивали силовики. В феврале 2016 года его приговорили к 320 часам исправительных работ за оскорбление представителя власти (статья 319 УК). «Обыск проходил жестко, меня уложили на землю, били ногами по почкам и голове. И что, я должен был языком Достоевского выражаться?» — комментировал приговор Балух.

Осенью 2016-го он повесил на своем доме табличку «Вулиця Героїв Небесної сотні, 18», а 8 декабря оперативники ФСБ и полиции снова пришли к нему с обыском. На чердаке они обнаружили 89 патронов для автомата Калашникова и пять тротиловых шашек. Балух и его родные уверены, что боеприпасы принесли сами силовики. Фермер арестован, процесс над ним продолжается.

Двоих человек — Александра Костенко и Андрея Коломийца — в Крыму осудили за то, что во время протестов на Майдане в Киеве они якобы нападали на бойцов «Беркута». Бывшего крымского милиционера Костенко обвиняли в том, что в феврале 2014 года он, «испытывая чувство идеологической ненависти и вражды к сотрудникам органов внутренних дел», прицельно бросил камень в прапорщика «Беркута». Через год Костенко задержали в Симферополе, когда он приезжал к родителям. Он рассказывал, что сотрудники ФСБ его пытали и сломали руку. В мае 2015 года суд приговорил его к 3 годам 11 месяцам заключения.

Андрея Коломийца задержали в Кабардино-Балкарии, куда он переехал жить к женщине, с которой познакомился в онлайн-игре World Of Tanks. После задержания влюбленного украинца обвинили в том, что он якобы пытался с помощью «коктейля Молотова» убить двух сотрудников «Беркута». Коломиец сначала признал свою вину — как он объяснил, после пыток в Нальчике: там, по словам юноши, на голову ему надели пакет, а пальцы обмотали влажной тряпкой, зафиксировав ее скрепками, через которые пропускали электрический ток. От признания он отказался. 10 июня 2016-го суд приговорил Коломийца к 10 годам лишения свободы. 

События, участие в которых ставили в вину Костенко и Коломийцу, произошли в Киеве, и если какое-то преступление они и совершили, то это было преступление граждан Украины в отношении других граждан Украины и на территории Украины — непонятно, на каких основаниях их судили в Крыму. Само преследование активистов Следственным комитетом России нарушает все принципы территориальной подсудности и носит ярко выраженный политический характер, уверена заместитель руководителя Крымской полевой миссии по правам человека Ольга Скрипник. 

В Украине исламская партия «Хизб ут-Тахрир» была легальна, и ее сторонники без каких-либо помех со стороны государства проводили собрания и митинги. Партия, возникшая в 1953 году в Восточном Иерусалиме, ставит своей целью воссоздание Халифата в исламском мире; при этом «Хизб ут-Тахрир» отказался от вооруженной борьбы и декларирует приверженность мирным методам. При этом идеология «Хизб ут-Тахрир», несомненно, фундаменталистская, отмечал руководитель информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский: она отрицает современную демократию, политические и религиозные свободы, партийные документы проникнуты антисемитизмом и прямо одобряют насилие против евреев. 

В России Верховный суд запретил партию в 2003 году, признав ее террористической организацией — при этом в решении не было сказано ни слова о терактах, совершенных или планировавшихся членами «Хизб ут-Тахрир». «И это неудивительно: фактов таких нет, или они неизвестны специалистам; одним из основных положений учения "Хизба" является именно отказ от насилия на современном этапе», — писал Верховский. Ни в одной другой европейской стране организация не признана террористической. 

С тех пор в России по обвинениям в принадлежности к «Хизб ут-Тахрир» были арестованы и осуждены — иногда на огромные сроки — десятки мусульман. В Крыму же первые аресты прошли в январе 2015 года — тогда задержали троих мусульман из села Орлиное Балаклавского района (в апреле к арестованным добавился еще один их односельчанин). По версии следствия, все они были членами ячейки «Хизб ут-Тахрир», которую «не позднее июня 2014 года» организовал в селах Орлиное, Тыловое и Штурмовое один из задержанных, Руслан Зейтуллаев. В вину им вменили «скрытную антироссийскую, антиконституционную деятельность в виде пропагандистской работы среди населения».

В сентябре 2016 года Северо-Кавказский окружной военный суд признал всех четверых виновными в участии в террористической организации (статья 205.5 УК) и приговорил их к срокам от пяти до семи лет. Через несколько месяцев Верховный суд России отменил приговор Зейтуллаеву и отправил его дело на новое рассмотрение, по итогам которого его срок увеличился до 12 лет заключения. 

«Я думаю, что это только начало, это пробная партия. И боюсь, что будет не один десяток подобных обвиняемых», — говорил адвокат Эмиль Курбединов. Вслед за мусульманами из Орлиного в феврале 2016 года аресты прошли в Ялте — среди четверых задержанных там оказался исламский правозащитник Эмир-Усеин Куку, которого ранее пытались похитить силовики. В апреле арестовали двух жителей поселка Краснокаменка под Ялтой, в мае — еще четырех человек в Бахчисарае. В октябре задержали еще пятерых. 

На сегодняшний день в Крыму арестовано 19 предполагаемых сторонников «Хизб ут-Тахрир». Четверым уже вынесен приговор, в отношении остальных расследование не завершено, все они находятся в СИЗО.

Адвокаты, представляющие их интересы, подвергаются давлению со стороны силовиков. Так, в январе этого года адвоката Эмиля Курбединова суд арестовал на 10 суток за видео с митинга «Хизб ут-Тахрир» в Крыму, которое он опубликовал в соцсети в 2013 году. Открытое письмо в его поддержку подписали 57 российских адвокатов. В нем сказано: «Не вызывает сомнений, что одновременный арест адвоката за размещение видеоролика в соцсети и обыски у него в офисе и квартире носят спланированный и политический характер с целью запугивания, поиска компрометирующих материалов и устранения его от выполнения профессионального долга».

10 августа 2016 года ФСБ объявила, что спецслужбе удалось предотвратить «террористические акты» в Крыму, подготовленные Главным управлением разведки Министерства обороны Украины: «Цель диверсий и террористических актов — дестабилизация социально-политической обстановки в регионе в период подготовки и проведения выборов федеральных и региональных органов власти».

Заявлению предшествовала перестрелка в районе границы Крыма с материковой Украиной в ночь с 6-го на 7 августа — как выяснилось, некие «диверсанты» переплыли залив Сиваш и высадились в Крыму. В ходе перестрелки с поджидавшими их российскими силовиками погиб подполковник ФСБ Роман Каменев (по неподтвержденным данным, погибли и двое членов диверсионной группы). На следующий день во время операции по поиску диверсантов погиб десантник-контрактник Семен Сычев, вооруженной группе удалось скрыться.

Тогда силовики заявляли, что задержали нескольких человек, связанных с этой группой — известно о четырех арестованных. В ноябре ФСБ снова объявила о поимке «диверсантов», по заданию ГУР Украины готовивших взрывы на полуострове. По этому делу в Симферополе и Севастополе задержали по крайней мере шесть человек.

«Медиазона» подробно рассказывала о десятерых арестованных по делу. После задержания почти все они признали свою вину, а видеозаписи их допросов показали по российскому ТВ. 

Несмотря на признания и заявления о диверсиях, соответствующие обвинения предъявили далеко не всем фигурантам дела. Так, харьковского дальнобойщика Владимира Присича осудили на три года за незаконное хранение наркотиков (он говорит, что марихуану подбросили оперативники ФСБ), предполагаемый офицер ГУР Украины Алексей Стогний получил три с половиной года за незаконный оборот и изготовлении оружия, а крымский татарин Редван Сулейманов — год и восемь месяцев за ложное сообщение о теракте. Капитан второго ранга в отставке Леонид Пархоменко обвиняется в госизмене, а Глеба Шаблия, которого, как и Стогния, следствие считает украинским разведчиком, в закрытом режиме судят за нелегальное изготовление и перевозку взрывчатки. 

Обвинения в подготовке диверсии (статья 30 и пункт «а» части 2 статьи 281 УК) предъявлены задержанным в августе Евгению Панову и Андрею Захтею, а среди задержанных в ноябре — Дмитрию Штыбликову, Алексею Бессарабову и Владимиру Дудке. 

Панов, Захтей и Присич рассказывали, что оперативники ФСБ их пытали, в том числе электрическим током. Сулейманов и его защита на вопросы о пытках не отвечают, но знакомый с ходом следствия источник «Медиазоны» утверждает, что к нему тоже применяли насилие. Пытали ли задержанных в ноябре, неизвестно.

Евгений Панов утверждал, что после задержания ему «на половой член надели хомут и затягивали его до посинения и пытали электричеством так, что губы от ударов током потрескались». Андрей Захтей рассказывал, что ему «пристегивали клеммы к ногам и к ягодицам, включали ток». Присич говорил, что «после каждого вопроса он получал разряд тока, после чего ему предлагали подумать над ответом». 

Следствие по делам большинства «крымских диверсантов» еще не закончено. В июне этого года Захтей неожиданно отказался ото всех своих адвокатов по соглашению, признал вину и заключил досудебное соглашение со следствием.