Water with an aftertaste of war. Life in Bakhmut, the most dangerous point on the front, through the eyes of one Ukrainian family who escaped the shelling В Брянской области упали два вертолета и два истребителя. Что об этом известно «Индикатор неблагополучия». В Ингушетии снова стреляют в силовиков — за полторы недели трое были убиты, 11 ранены Бахмут — место самых кровопролитных боев на фронте. Как Украина 10 месяцев удерживает город и почему Россия так хочет его захватить Путин объявил о приостановке Договора о стратегических наступательных вооружениях. Что это значит Across the minefields. Eight mobilised Russian soldiers fled the war zone in Ukraine and were accused of desertion Россия ожесточенно штурмует Соледар и окрестные соляные шахты. Главное «Это мой дом. Я буду тут». Люди в Украине рассказывают, как живут без света и воды после российских обстрелов «Масштаб процесса поражает воображение». Исследователь CIT Кирилл Михайлов — о том, как шел суд по делу о крушении рейса MH17 в Донбассе «Сдохнешь — напишем, что самоубился». Фрезеровщик из Москвы две недели держал голодовку, протестуя против мобилизации — и вернулся домой «Блядство полное». Как мобилизованных россиян готовят к войне в Украине — рассказ рядового из Калининграда Ожидая повестку. Главные вопросы о «частичной мобилизации» в России «Совершенно трупная реальность». Что такое Партия мертвых и за что преследуют ее участников Российским военным обещают большие деньги в Украине, но платят сильно меньше. На что могут реально рассчитывать солдаты — или их родственники «Троицу» Андрея Рублева вывезли из Третьяковской галереи в Троице‑Сергиеву лавру. Икону предоставили для богослужений, несмотря на протесты реставраторов